Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
Материал для этого был — лед. Имея достаточное количество энергии, можно было молекулы воды разложить на кислород и водород. Водород поднимался вверх — это ясно, а кислород оставался внизу, где им можно было дышать. Все это было проделано за пятьдесят лет.
Вы когда-нибудь задумывались, сколько надо энергии, чтобы снабдить планету величиной с Ганимед кислородом в количестве трех литров на каждый квадратный дюйм поверхности?
Три литра на квадратный дюйм соответствует девяти фунтам массы, потому что на Ганимеде сила тяжести составляет одну треть земной. Это значит, что нужно было начать с девяти фунтов льда на квадратный дюйм — и этот лед сначала имел температуру более чем минус двести градусов по Фаренгейту.
Сначала его растопили, затем разложили молекулы воды на кислород и водород — не обычным лабораторным способом при помощи электролиза, а при помощи нагрева я конвертере материи. Результатом были три литра кислорода на квадратный дюйм. Это не была взрывчатая смесь, потому что водород поднялся вверх и образовал слой на границе с вакуумом, так что участвовать в процессе горения он не мог.
Но чтобы можно было провести этот процесс, требовалась энергия, и немалая — 65 000 БТУ на квадратный дюйм поверхности или, смотря по обстоятельствам, на каждые девять фунтов льда. Суммируем это. Ганимед хотя и небольшая планета, но его поверхность составляет 135000000000000000 квадратных дюймов. Умножаем это на 65000 БТУ, а потом превращаем эти британские единицы выделения тепла в эрги! И получается следующее число:
92500000000000000000000000000000 эрг!
Это число настолько прекрасно, что я записал его в свой дневник, а потом показал Джорджу.
Его оно не впечатлило. Джордж считает, что только идиота может впечатлить длинный хвост нулей. Он показал мне, как выглядит это число в пропорциях массы-энергии; которые использовались конвертором энергии, чтобы дать Ганимеду атмосферу.
Согласно уравнению Эйнштейна, один грамм массы равен 9 х 10^20 эрг, и поэтому это чудовищное число обозначают 1,03 х 10^11 граммов энергии, или 103000 тонн.
Это был, в основном, лед, который превратили в энергию: некоторая часть того льда, который использовался для создания атмосферы — хотя, вероятно, туда примешали пару каменных блоков. Конвертор материи глотает все.
Допустим, что это был лед. Тогда это будет куб льда с длиной ребра в пятьдесят три метра.
Я показал результаты своих расчетов Джорджу, но это все еще не впечатлило его. Он сказал, что я должен представить себе это число так же легко, как и другое, потому что оба, они значат одно и то же.
Только не думайте, что атмосфера Ганимеда была изготовлена из одного ледяного куба с длиной ребра в пятьдесят три метра; это была только масса, которую нужно было превратить в энергию, чтобы процесс вообще смог начаться. Масса льда, которую превратили в кислород и водород, покрывала всю поверхность планеты слоем толщиной более чем в шесть метров — как слой льда в Гренландии.
Джордж сказал, что это только доказывает, что на Ганимеде с самого начала было много льда и нам никогда бы не удалось колонизировать эту планету, если бы мы не использовали конвертор материи. Иногда у меня появляется чувство, будто техники настолько черствы и деловиты, что совсем не замечают самого прекрасного в жизни.
На Ганимеде было создано достаточное давление, чтобы вызвать прогрев планеты, так что кровь больше не застывала в жилах и сюда могли прибыть первые колонисты. Им больше не надо было жить в помещениях с повышенным давлением, им не нужно было больше носить космические скафандры. Проект “Атмосфера”, однако, не был остановлен. На Ганимеде скорость убегания значительно меньше, чем на Земле, и новая атмосфера постепенно улетучивается в пространство, особенно водород. А потом, нам нужен еще и азот.
Нам нужен азот для дыхания, и обычно мы не слишком много думаем об этом. Азот нам нужен для образования протеинов — для формирования мышечной ткани. Большинство растений извлекают его из почвы; некоторые растения, как, например, клевер, люцерна и бобовые, извлекают его из воздуха и связывают в почве. Почва Ганимеда богата азотом; первоначальная скудная атмосфера большей частью состояла из аммиака — но, конечно, придет такой день, когда почву снова нужно будет насыщать азотом. Этим теперь и были заняты люди из проекта “Атмосфера”. Они насыщали воздух азотом.
Это было не так просто, как расщепление воды: нужны были некоторые изотопы, которые могли бы возместить чудовищные затраты энергии. Я еще не очень разбираюсь в дебрях химии и поэтому опускаю уравнения. Самое существенное заключалось в том, чтобы создать пригодный для работы конвертор материи, и Ганимед будет иметь свой азот, как только поля истощатся и будут нуждаться в подаче азота.
Углекислота не была проблемой. На Ганимеде также в изобилии был сухой лед в глубине, но с поверхности он улетучился задолго до того, как здесь высадились первые поселенцы.
Нет, при наличии кислорода, углекислоты и участков земли здесь несомненно можно было основать ферму. Но земля эта была мертва. Мертва, как Христофор Колумб. Один голый, стерильный камень и ни малейших признаков жизни. На Ганимеде никогда еще не было жизни. Как далек путь от мертвой каменистой почвы до теплого чернозема, в котором так и кишат бактерии и черви.
Заданием поселенцев было создать такую землю.
Видите, как все это запутано? Клевер, пчелы, азот, центробежная сила, энергия, равновесие растительного и животного мира, законы газодинамики, закон сложных процентов, метеорология — экологи должны думать обо всем, они должны предвидеть все, экология чревата взрывом; то, что сейчас кажется малозначительным и безобидным, может изменить все равновесие. Каждый знает об австралийских кроликах, которые опустошили почти весь континент. Или — как повели себя мангусты на островах Карибского бассейна? Их завезли туда, чтобы они охраняли кур, а они сожрали их.
Возьмем безвредное или даже полезное насекомое, растение или животное и переселим его, но не возьмем его естественных врагов. Через пару поколений мы, может быть, решим, что нам лучше было бы взять с собой бациллы бубонной чумы.
Но это дело ведущих экологов. У фермеров есть задание — создать пахотную землю и чем-нибудь засеять ее. Это значит, что нужно брать то, что предлагается, — гранитные обломки, выплавленные изо льда, застывшие потоки лавы, пемзу, песок, обломки скал — и все это размолоть в тончайшую пыль, покрывающую почву рыхлым слоем толщиной в пару сантиметров. К этому слою примешивается немного почвы с доброй старой Земли, и теперь нужно позаботиться о том, чтобы бактерии размножались как можно лучше. Это нелегко.
Но это интересно. Я забыл о своем первоначальном намерении изучить оба предмета только для того, чтобы вернуть себе свой прежний ранг. Я расспрашивал всех обо всем и наблюдал за работой на всех ее стадиях. Мне кажется, что я провел снаружи целую светлую фазу, внимательно наблюдая за работой фермеров.
Когда я вернулся назад, я узнал, что папа разыскивает меня.
— Где, ради всего святого, ты был? — спросил он.
— Просто осматривал окрестности, — объяснил я. — Я хотел ознакомиться с жизнью поселенцев.
Ему захотелось узнать, что я ел и где я спал.
— Билл, это хорошо, что ты так серьезно воспринимаешь свой ранг скаута, но ты не должен из-за этого пропадать. Я считаю, что я в последнее время слишком запустил тебя. Мне очень жаль, — он замолчал и некоторое время подумал. — Может быть, будет лучше, если ты будешь посещать школу. Конечно, для тебя это едва ли интересно, но это все же лучше, чем ничего.
— Джордж?
— Да. Ты согласен?
— Ты думаешь отказаться от жизни поселенца?
Папа обеспокоенно взглянул на меня.
— Трудно сказать, Билл. Мне все еще хочется жить на свободе, но теперь, когда Пегги больна, это невозможно. Во всяком случае, наше имя все еще не вычеркнуто. Я должен принять решение к следующему розыгрышу участков.
— Папа, я буду сам обрабатывать наш участок.
— Что?
— Ты сохранишь свою работу и будешь заботиться о Молли и Пегги. А я тем временем буду заниматься уходом за фермой.
13. ДЖОННИ — ЯБЛОЧНОЕ СЕМЕЧКО
Розыгрыш нашего участка состоялся тремя неделями позже. На следующий день Джордж, и я вышли наружу, чтобы посмотреть, что мы приобрели. Участок находился к западу от города, за Пьяными Холмами. Для меня это означало целину, незнакомую местность. Во время своих исследовательских походов я направлялся, в основном, на восток, где находилась энергетическая установка и большая часть предоставленной поселенцам земли.
Мы прошли мимо нескольких ферм, и некоторые из них выглядели весьма и весьма неплохо. Некоторые из поселенцев уже засадили несколько акров, и мы видели зеленеющие поля. Большая площадь была также выровнена и подготовлена. Это напомнило мне Иллинойс, но чего-то здесь не хватало. Потом я понял чего — здесь не было деревьев.
