Валерий Рожнов - Назад в СССР
Антон смотрел на мелькающий экран, потягивая вино, затем нажал сильнее на педаль газа, и «Мерседес» плавно рванул его к неоновому свету центра города. Там свет лился и перетекал с вывесок прямо на асфальт и стены домов, раскрашивая их яркими красками, и это пьянило не меньше весеннего воздуха. Улицы пустели на глазах, и Антон долго и бесцельно колесил, слушая музыку, смотрел по сторонам и пил вино. Когда он, пошатываясь, зашел в лифт своего дома и нажал кнопку нужного этажа, на него из зеркала неожиданно глянуло бледное вытянутое лицо незнакомого человека с красными воспаленными глазами. Антон тяжело оперся руками о стенку лифта и стал бормотать заплетающимся языком:
– Нет – я не пьян. Не пьян… Да, я плохо выгляжу. Зато у меня есть цель – я иду домой к своей девушке. Конечно, я не спал с ней месяца два… или три… или четыре, но и что с того? Все равно мы счастливая пара. В следующем месяце мы будем на обложке модного журнала. Как его?.. А, черт, опять забыл название…
Лифт остановился, и Антон, выудив ключи из кармана, поплелся к двери своей квартиры, открыл ее и прошел внутрь. Везде было темно. Антон снял пиджак, на ощупь повесил его на вешалку, скинул туфли и на носочках пробрался в спальню, стараясь не шуметь. Время позднее.
В большой комнате на кровати, укрывшись одеялом, спала Ольга.
Антон расстегнул штаны, снял рубашку и бросил ее на стул. Он тяжело опустился на кровать и некоторое время смотрел на спящую девушку. На ее рыжие разметавшиеся по подушке волосы. Потом нагнулся и поцеловал ее. И тут же вскрикнул:
– О-ох, черт, что за гадость! Вот дерьмо-то! Рот-то как жжет!
Отпрянув от Ольги, он еще долго тер рукой свой рот и с удивлением смотрел на ее зеленое лицо.
– Какого хрена? Что за говно такое?
Он перевел взгляд на испачканную руку, а потом снова на девушку:
– Что это за дрянь, милая?
Ольга открыла глаза, протянула руку и включила настольную лампу из желтого венецианского стекла. Потом приподнялась и, моргая серыми глазами, молча уставилась на Антона. На ее лицо была нанесена зеленая косметическая крем-маска.
– Что ты делаешь?! – резко спросила она.
– Решил тебя поцеловать, – ответил Антон, отплевываясь.
– С какой стати?
– Соскучился…
Ольга села на кровати и, зевая, спросила:
– Который час?
Антон глянул на свой Rolex:
– Уже почти полночь.
– Час прошел…
Девушка взяла с тумбочки ватку и стала снимать с лица крем.
– Знаешь, я тут подумал, – сказал Антон… – может, нам завести ребенка?
– Заводят тараканов, – равнодушно заметила Ольга, не оборачиваясь.
– Ну, ты понимаешь, что я имел в виду… Ребенка…
– А как же наши планы? – Девушка возмущенно повернулась всем своим длинным, как у русалки, телом, бросила грязную ватку на пол и посмотрела на него очень яркими, блестящими глазами модели. – Как же мои мечты? Как же, наконец, наш пентхаус?
Одна половина ее лица была еще зеленая, а другая уже очищена и бледна как у мертвеца.
– Ух ты, – произнес Антон, немного трезвея от этого вида.
– Что?
– Смотришься неплохо…
– Так как же пентхаус, о котором мы так долго мечтали? Ведь мы только после этого хотели родить ребенка… Только после того, как у нас появится этот гребаный пентхаус.
– Да, да – пентхаус… – повторил Антон и потер пальцами виски. – Как же я мог об этом забыть?
– Мы единственные из наших знакомых, у кого нет пентхауса. Единственные!
– Да… да, изгои, – заметил Антон.
Ольга уловила запах. Выражение ее полузеленого лица сразу изменилось, и Антону показалось, что сейчас на него одновременно смотрят два совершенно разных человека. И эти люди кричали как заведенные:
– Все ясно!.. Все ясно! Все с тобой ясно!
– Что – ясно? – переспросил Антон, пытаясь понять, какому лицу лучше ответить.
– Ты опять пил!
– Ну, выпил немного, – он пожал плечами и отвернулся.
– Снова нажрался! Нажрался… нажрался…
«Вот это женщины умеют, – подумал Антон. – Вот так – одним махом перечеркнуть радость целого дня. Весь день – псу под хвост!» Он вскипел:
– Вообще-то я голоден! Я бы сейчас даже картошки поел. Но ты ее ни варить, ни жарить не умеешь!
Ольга вскочила с кровати.
– Я не кухарка! Я – мисс Сочи! А ты кто? Алкаш! Глянь на себя – ты же спиваешься!
Антон развел руками.
– Да – я на самом дне! Посмотри вокруг – как плохо мы живем. И все это я нашел на помойке… И кровать за десять тысяч евро из какого-то там мореного дуба, и норковое покрывало еще за десятку, и…
– Хватит! – закричала Ольга и зажала ладонями уши. – Хватит!
– Что «хватит»?
Девушка резко поднялась с постели и запахнула халат:
– Хватит!
– Что «хватит»? – спросил он устало.
– Я ухожу, – крикнула Ольга.
– Уходишь? – удивленно переспросил Антон. – Куда?
– К себе домой. Сначала прекрати пить и выполни свои обещания, а потом делай предложение.
– Подожди, подожди… – Антон поднял вверх руки. – Ладно, про пентхаус я помню… Это пункт номер один. Как говорят – святое. А что еще я обещал?
Девушка остановилась у двери:
– Луну с неба!
– Луну с неба? – Антон пожал плечами. – Но она же тебе не нужна…
– Она никому не нужна. Но если ты что-то обещаешь – делай!
Девушка выбежала из спальни. Антон услышал, как она собирает вещи. Хлопали дверцы шкафов, выдвигались и задвигались полки. Что-то стучало, громыхало и билось, на пол полетела одна тарелка, затем другая… Антон подождал немного, потом прямо в одежде лег на постель и устало закрыл глаза.
День истекал кровью…
Утром в квартире было неожиданно тихо. Женщина съехала и забрала свои вещи. Да, в мелочах жизнь стала сложней, но в основном намного упростилась. Антон ни о чем не жалел. Иногда связь с женщиной так истончается, что ее перестаешь чувствовать. Подумав об этом, он поднялся и пошел готовить яичницу. Пока жарил, успел выпить целую бутылку апельсинового сока. Его мучила жажда, и немного болела голова после вчерашнего. Он решил сегодня больше не пить.
Антон спустился в гараж и сел в машину. Медленно вырулил со стоянки и влился в поток машин, который понес его к деловому Сити. По дороге Антону попалось несколько рекламных плакатов его фонда – «Инвест Ренессанс». Возле одного из них Антон заметил бомжа – сильно заросшего, грязного, в разбитых кроссовках. Бомж стоял под рекламным щитом и, глядя вдаль, о чем-то думал. Антон притормозил и остановился. Выключил мотор и стал наблюдать за бомжом. Присмотревшись, он заметил в руке у бомжа бутылку. Тот поднес ее ко рту, задрал голову и выпил все ее содержимое, после чего отбросил ее в сторону. Антон думал, что бомж сейчас поднимет свою сумку, которая лежала у его ног и куда-нибудь уйдет, но бомж никуда не торопился.
Вообще-то это как-то нехорошо, подумал про себя Антон, этот опустившийся тип торчит в центре города, прямо под рекламной вывеской его компании. Вроде бы и ничего страшного, и все же как-то неприятно.
Антон уже хотел уезжать, когда неожиданно бомж подошел ближе к основанию билборда, достал из штанов свой прибор и стал мочиться на постамент.
– Вот скотина, – произнес вслух Антон. – Он ссыт на мой рекламный щит! Надо его прогнать. Где полиция? В центре города стоит человек и ссыт на рекламный щит!
Бомж спокойно делал свое дело, не обращая ни на кого внимания. Несколько проходящих мимо людей отвернули лица.
Антон вылез из машины и подошел к бомжу в тот самый момент, когда тот заправлял штаны. Пока Антон боролся с возмущением и подыскивал слова, бомж повернулся и внимательно посмотрел на Антона.
– Что надо, дядя?
– Здесь нельзя мочиться.
– Ссать, что ли?
– Да, ссать. Тут центр города. Люди ходят, висит реклама, – Антон показал рукой на щит.
– Ну и что?
– А то, что ссать здесь нельзя. Вот что, – заявил Антон закипая.
– Мне можно.
– Почему?
– Потому что я тут живу.
– Где «тут»?
– На этих улицах.
– Значит, эти улицы типа твои комнаты?
– Типа – да.
– А этот рекламный щит – типа туалет?
– Ну да.
– Может, ты тут еще и кучу навалишь?
– Не-а… посрать я хожу в другое место.
– В другое?
– Да. А поссать я люблю тут.
– О господи! – Антон задыхался от возмущения.
– А тебе-то что?
– Мне это просто не нравится.
Бомж что-то прочел в лице Антона. Смутная догадка мелькнула у него в голове. Он спросил:
– Это твой, что ли, щит?
Антон помялся немного. Разговор получался идиотский.
– В некотором смысле.
Бомж нагнулся и поднял с земли сумку с грязным барахлом.
– Я могу не ссать здесь больше. Если тебе не нравится…
– Да. Спасибо. Буду тебе благодарен.
Бомж помолчал, а потом спросил тихо:
– Скажи, а на что я нассал?
Антон развел руками:
– «Инвест Ренессанс». Это компания, вернее, инвестиционный фонд. Мы вкладываем деньги в различные активы. В основном на фондовом рынке.
