Алексей Калугин - Два шага до горизонта
Граису было достаточно одного взгляда, чтобы по внешним признакам поставить Сирху диагноз: цирроз печени в последней стадии. Кроме того, что попросту глупо было делать ставку на человека, жить которому осталось от силы полгода, Сирх не произвел на Граиса впечатления сильной, уверенной в себе личности, способной взяться за осуществление преобразований, конечных результатов которых ему самому увидеть было не суждено. Скорее, наоборот, – считая, что в настоящее время положение его достаточно стабильно, Сирх до последнего будет цепляться за то, что имеет.
Теперь ксеносу оставалось только вернуться к осуществлению своего первоначального плана – избавиться от Сирха, используя для этого кахимского наместника в Йере. О том, кто сможет занять место Сирха, Граис особенно не задумывался, – за пару месяцев он из любого йерита сможет сделать проповедника, ни в чем не уступающего преподобному. Наиболее сложным моментом, по мнению Граиса, оставалось разрешение проблемы ныне существующих разрозненных отрядов вольных. Любое их выступление могло заставить наместника взять в руку кнут вместо пряника. Наилучшим выходом из сложившейся ситуации стало бы объявление бессрочной амнистии всем, кто скрывается в горах. Однако Граис сомневался, что ему удастся убедить наместника пойти на такой шаг…
Граис не замышлял побега и все же, по привычке готовясь к любым неожиданностям, провел объективную оценку своих возможностей. Осторожно и незаметно опробовав на своих сторожах некоторые простейшие приемы психотехнического воздействия, ксенос смог убедиться, что даже при отсутствии психопреобразователя его собственных возможностей вполне достаточно для того, чтобы заставить шалеев открыть клетку и снять с него оковы. Но это дало бы ему возможность всего лишь выйти за пределы комнаты, в которой находилась клетка. Воздействовать одной только силой внушения на множество людей, заполняющих внутренние помещения тюрьмы и ее двор, Граис был не в состоянии. И, что самое главное, – без психопреобразователя он не мог создавать фантомов, успешно отвлекающих внимание преследователей от реальной цели.
Утром, когда пленника, по-прежнему в оковах, вывели на тюремный двор, где его уже ожидала повозка, на которой, укрытая полукруглым матерчатым пологом, была установлена такая же железная клетка, как та, в которой Граис провел ночь, только размером поменьше, неожиданно выяснилось, что у повозки сломалась задняя ось. Пленника снова отвели в здание тюрьмы, а спешно доставленные на тюремный двор мастера принялись за ремонт. Провозившись довольно долго, мастера заявили, что проще будет переставить клетку на другую повозку, чем исправить ту, ремонт которой был им поручен. Получив согласие судебного вершителя, который уже начинал нервничать из-за того, что отправка арестанта затягивается, мастера взялись за дело. Несмотря на заявления, что работа не займет много времени, они провозились до обеда.
На центральной площади Меллении повозку с арестантом ждал уже полностью сформированный обоз. Возницы дремали, спрятавшись от солнца под пологи своих повозок. Чеклаки, уныло опустив морды к земле, где среди серой пыли не пробивался ни единый зеленый росток, меланхолично отгоняли хвостами надоедливых мигат. Шалеи, состоявшие в охране обоза, изнывали от жары, – начальник конвоя, ежеминутно ожидая команды к отправке, не позволял им укрыться в тени.
Команда «Разойтись!» прозвучала только тогда, когда стало ясно, что отправка обоза в очередной раз откладывается. Еще одна задержка случилась, едва в новую повозку, на которой была установлена клетка для пленника, начали впрягать чеклаков. Выяснилось, что оба потеряли подковы на задних копытах. Йерит, заботам которого были вверены чеклаки, недоумевающе разводил руками и твердил, что вчера вечером копыта обоих животных были в полном порядке. Он знал, что утром чеклаки понадобятся, и специально проверил, чтобы не возникло заминки… Судебный вершитель только раздраженно махнул рукой, не желая слушать оправданий насмерть перепуганного йерита.
Срочно доставленные на тюремный двор кузнецы спешно принялись за работу.
Шалеи из обозного конвоя получили возможность ненадолго покинуть свои посты, чтобы отдохнуть и пообедать в казарме.
День уже перевалил далеко за полдень, когда повозка с арестантом, сопровождаемая десятью верховыми шалеями, присоединилась к обозу, с самого утра ожидавшему ее на площади.
За сутки обоз не мог преодолеть все расстояние от Меллении до Халлата. Примерно на середине пути между двумя городами находился небольшой поселок Тиграт, где путники обычно и проводили ночь. После захвата Йера Кахимской империей Тиграт, обнесенный оборонительными сооружениями, превратился в место постоянной дислокации имперского гарнизона численностью в сотню шалеев, не считая старших командиров и гражданских служащих.
Если бы обоз выехал, как планировалось, рано утром, то еще засветло достиг бы Тиграта. Теперь же предстояло либо двигаться всю ночь без остановки, либо с наступлением темноты разбить временный лагерь где-нибудь у обочины.
Судебный вершитель Меллении начал даже подумывать о том, чтобы отложить отправку обоза на день, однако нанесший ему неожиданный визит преподобный Сирх осторожно высказал предположение, что проблемы с расковавшимися чеклаками и сломавшейся повозкой возникли, возможно, не сами собой. Вполне вероятно, сказал преподобный, что эти действия были совершены кем-то из сообщников вольных специально с целью задержать отправку арестанта. В таком случае можно ожидать, что вольные этой же ночью попытаются напасть на тюрьму, чтобы освободить своего сообщника. Мистелий Глат про себя подумал, что с таким же успехом вольные могут напасть и на обоз, но на словах согласился с Сирхом. Ему не терпелось скинуть с себя тяжкую ношу ответственности за опасного преступника, переложив ее на плечи бан-шалея, отвечающего за безопасность обоза во время всего пути следования.
Командующий конвоем бан-шалей был явно недоволен таким решением судебного вершителя, однако изменить что-либо было не в его власти. Он только бросил ненавидящий взгляд на шалея, доставившего ему от Мистелия Глата письменное предписание, и что было сил хлестнул плеткой чеклака, на котором сидел. Возмущенный такой вопиющей несправедливостью чеклак захрапел и взвился на дыбы. Однако крепкая рука опытного всадника мгновенно урезонила его.
Обоз, состоящий из восьми крытых повозок, загруженных главным образом ценными товарами, собранными налоговой службой и подлежащими отправке в метрополию, тронулся в путь.
Выбравшись за пределы города, повозки выстроились в линию и покатили быстрее. Застоявшиеся без дела чеклаки проворно отбивали копытами свой обычный ритм в дорожной пыли. Шалеи, ехавшие верхом по краям дороги, расслабленно покачивались в седлах. Бан-шалей, понимая, что добраться до Тиграта засветло им все равно не удастся, не особенно усердствовал, подгоняя возниц.
