Касание пустоты - Волков Игорь Владимирович

– Лёх, ты скоро? – Райли сунул голову в рубку пилотов.

– Нет, если ты продолжишь меня отвлекать, – не поворачиваясь, отшил я.

У меня ушло уже почти сорок минут на написание скрипта для смены направления корабля, но запускать его в систему я пока был не готов. Вообще, если честно, предпочел бы сначала проверить его на симуляторе, но Райли торопил, поэтому приходилось обходиться только тестовым стендом.

Следующие полчаса я потратил на то, чтобы дважды прогнать новый курс в тестовой среде. Оба раза подтвердилось достижение заданных мной координат с незначительным разбросом. Вздохнув, я активировал корабельный интерком.

– К смене курса готовы. Прошу подтвердить ввод новых данных.

– Подтверждаю, – почти мгновенно откликнулся Райли.

Помедлив еще пару секунд, я ввел новый курс в систему управления двигателями и активировал внешние камеры.

Конечно, видеть невооруженным глазом изменение курса было невозможно, но я попытался.

– Лёх, сколько будем лететь? – Райли снова сунул нос в пилотскую.

– Около четырех часов, – ответил я, не отрываясь от экранов, по которым контролировал действия системы. – Сейчас заблокирую рубку, как положено по уставу.

– Все, ушел.

Да, смена известного курса на новый, самописный – это, пожалуй, самое яркое, что происходило в моей пилотской карьере. Мы, конечно, отрабатывали маневры в песочнице Солнечной системы. И на симуляторах я проходил разные варианты. Но вот чтобы так, в межзвездном полете, менять курс и уходить с трассы в неизвестном направлении – о таком я и мечтать никогда не смел.

На нервной почве меня слегка потряхивало. Все-таки отработка в тестовой среде – это одно, а как все пройдет в реальности – совсем другое. Поэтому все время полета я напряженно всматривался в мониторы, ожидая уведомлений об ошибке курса. Но ошибок не было, а через три часа пятьдесят шесть минут система сообщила о прибытии к заданным координатам.

– Мы на месте, – сообщил я по интеркому.

– Приходи в командный центр, – откликнулся Райли.

В месте прибытия никаких странных вещей мы не обнаружили. Пространство было обычным, звезды больше ничто не загораживало, и на месте Райли я бы уже начал чувствовать себя идиотом. Но он не унывал.

Ву выпустил два зонда и, не снимая скафандра, стоял у шлюза с планшетом, наблюдая, как они пытаются собрать частицы, летающие вокруг корабля.

Райли тем временем активировал корабельный спектрометр, а чуть позже вывел из спящего режима и интерферометр.

– Теперь мне хочется задать вопрос, надолго ли вы тут? – Я бесцельно разглядывал цифры, которые измерительные приборы скидывали в базу данных.

– Не знаю, – отозвался Райли. – Мы сейчас пытаемся понять состав вещества вокруг. Датчики гравиметров ничего аномального не обнаруживают. Я уже просмотрел данные за последние сутки, ни на основном курсе, ни во время смены курсов ими ничего существенного зафиксировано не было.

– И?

– Ну, похоже, это не гравитационная аномалия.

– То есть зря летели?

– Почему? Ты потренировался в маневрах, а мы исследуем новую область и, может быть, что-то тут найдем.

Я постарался скрыть усмешку. Временами Райли напоминал мне ребенка, которому показали интересную игрушку, и он не в силах от нее оторваться. Обычно космические полеты, межзвездные тем более, строго регламентированы не только гражданским, но и военным уставом. План и задачи полета подлежат неукоснительному выполнению. И вольности, которые позволяла себе команда научно-исследовательского судна во главе с этим увлеченным англичанином, будили дух авантюризма.

Глядя на Райли и Ву, мне тоже хотелось бежать и что-то измерять. Но, к сожалению, все, что я мог, – это поменять курс корабля. Ну, и обработать данные.

Ву разбудил меня, когда корабельные часы перевалили за три утра. Я заснул, сидя за компьютером, уронив голову на стол. Отлежал руку, а на щеке странным рисунком отпечатались пальцы.

– Мы закончили измерения. Зонды я загнал в ангар. Почему ты здесь спишь?

– Я данные со спектрометра обработал, хотел остальные тоже наложить, но на минуту закрыл глаза и до остальных пока не добрался.

– Пошли нормально поспим, а завтра все разберем.

– Корабль возвращать на прежний курс?

– Нет, подожди, – откуда-то из дальнего угла помещения отозвался Райли. – Завтра посмотрим, что намерили, и тогда решим, что делаем дальше. Пока систему оповещения включи, повисим здесь.

– Ага. – Я встал и потянул затекшую спину. – То есть нам не страшно спать рядом с местом, которое мы совсем недавно сочли аномальным?

– Страшно, – бодро согласился Райли. – Как раз и заблудившихся космонавтов обсудим.

– Скажи, Лёх, с нами не соскучишься? – Ву Жоу лукаво смотрел на меня. – А ты еще не хотел к нам приезжать.

– С вами не соскучишься, – в тон ему подтвердил я.

Глава третья

– Газовое облако! – Райли с интересом разглядывал разобранные данные.

Ночью я так и не смог нормально заснуть. Сначала лежал и смотрел в потолок, вспоминал прошлую экспедицию к Проксиме и все, что последовало за ней. Потом несколько раз проваливался в беспокойный сон и просыпался, глядя на часы. В итоге не стал мучать себя и вернулся в центр управления.

Вся исследовательская аппаратура к этому времени отчиталась об окончании измерений. Я старательно снял показания. Свел данные, полученные разными методами из различных точек облака. Вывел на экраны основные результаты. Немного подумав, наложил поверх шкалу времени и сетку пространственных координат. Получились неожиданно красивые 3D-графики перемещения вещества в пространстве.

Внутри облака прослеживалась пара ярко выраженных течений, а ближе к центру выделялись кластеры, различающиеся по молекулярному составу.

Когда пришел Райли, я уже закончил всю работу, раздобыл кофе и залипал на график. Была мысль добавить анимацию, чтобы смотреть на него в динамике, но прямо сейчас было лень.

– Отжал работу у Ву. Впечатляет. – Райли закончил рассматривать данные и тоже остановился рядом с графиком. – А покажи, что тут за молекулы. Присвой им цвета и вот сюда легенду добавь.

Эванс потыкал пальцем в экран. Я сделал так, как он просил.

– Ух ты! – Райли удивленно застыл.

– Нравится?

– Да не то слово… – Райли, казалось, весь перетек в полученный график. – Смотри, как красиво: по краям облака в основном водород со следами окиси углерода, а ближе к центральной части доля окиси существенно увеличивается. А кластеры, кластеры, ты видишь? Гидроксил, вода, метанол и этиловый спирт. Спирт, Лёх!

– Гоним зонд Ву собрать в канистру на остаток пути?

– Да какая канистра, плотность кластеров около восьмидесяти молекул на кубический сантиметр, тут даже понюхать толком нечего. Но этиловый спирт! Девятиатомная молекула!

Глядя на совершенно счастливого Райли, я подумал, что свой долг перед мировой наукой на сегодня выполнил и можно идти завтракать.

За время нашей остановки автоматика подняла канал g-связи с Землей. По дороге в столовую я воспользовался этим и скачал на телефон личные сообщения.

Сев за столик, первым делом открыл переписку с Лео. Я скучал по ней. Мы так мало времени успели провести вместе, что теперь все казалось сном. Я перебирал ее сообщения одно за одним, вспоминая ее запах, улыбку, непослушные локоны, падающие на лицо, тепло ее тела.

Написал большой ответ. Стер. Он был похож на отчет, который мне следовало бы отправить в Космическое управление. Вместо него написал, что скучаю. Что вокруг меня космос, о котором я так мечтал, газовые облака, настоянные на этиловом спирте, смена маршрута. Исследования, аномалии, Ву в темных коридорах технических шахт. А я скучаю. Еще написал, что, просыпаясь, с первой чашкой кофе я иду в обсерваторию и, глядя на звездный рисунок за бортом, думаю о ней. Что я очень рад, что нахожусь в этой экспедиции, но сейчас как никогда понимаю, что больше никакой космос не сможет заменить мне ее.