Филип Пулман - Тень Полярной звезды (Салли Локхарт - 2)
МИСТЕРУ ТЕЙЛОРУ
Мистеру Макиннону грозит большая
опасность. Двое мужчин будут ждать его в
засаде нынче вечером у мюзик-холла "Ройял"
в Хай-Холборне. Одного из них зовут
Секвилл. Умоляю Вас, помогите, чем только
можете. Мне больше некого просить, а сама я
ничего не могу для него сделать.
И. М.
И. М.? Изабел Мередит. Конечно, это она.
Он сорвал ключ с крючка, распахнул дверь, выскочил на улицу, глянул в одну сторону, в другую... улица была пустынна. Еще горели газовые фонари в туманном ореоле, небо постепенно светлело, он услышал неспешный цокот копыт и стук колес на соседней улице, по которой торговец вез свой товар на рынок; на Бёртон-стрит не было никого, и нельзя было угадать, в каком направлении она скрылась.
Салли не забыла угрозу Беллмана. Всякий раз, идя в свой офис, она помнила о том, что в здании полно рабочих, которые видят, когда она приходит и уходит; на первом этаже сидел и главный конторщик домовладельца, которому она платила за аренду, там же было небольшое импортное агентство (кишмиш, финики, табак из Турции) в соседней комнате (уголь они оплачивали пополам), - и каждый из этих людей мог работать на Беллмана.
Мелькнула мысль: не следует ли, в целях безопасности, нанять приличную женщину, как эмблему благопристойности; но тогда придется придумать для нее какое-нибудь дело, научить его выполнять и платить ей жалованье, что, по правде говоря, было ей не под силу. В конце концов, она решила не обращать внимания на угрозы и жить как жила. Но каждый раз, отворяя свою дверь, она радовалась, если ее ждала там женщина, а не мужчина, и в то же время злилась на себя за слабость, за то, что радуется этому.
Случилось так, что первым ее клиентом в это утро оказалась именно женщина. Это была жизнерадостная с сияющими глазами ланкаширская девушка, которая приехала в Лондон учиться; она хотела стать учительницей и пришла к Салли посоветоваться, как ей получше распорядиться той небольшой суммой, которую оставил ей ее дедушка. Когда Салли обрисовала ей различные возможности, и они избрали наилучший вариант, девушка сказала:
- Я так удивилась, обнаружив, что С. Локхарт - женщина. То есть я хотела сказать, что очень обрадовалась. Как же вам удалось получить такую профессию?
Салли рассказала ей о себе, потом спросила:
- А вы откуда приехали, мисс Льюис?
- Из Барроу-ин-Фёрнес, - сказала она. - Но я не собираюсь провести всю жизнь в этом забытом богом уголке Ланкашира. Мне хочется побывать за границей. Увидеть Канаду, и Южную Америку, и Австралию... Вот почему я решила стать учительницей, понимаете? Хочу научиться чему-то полезному, что может всегда пригодиться.
- Барроу, - сказала Салли. - Судостроение, верно?
- Да. Доки и железные дороги. Оба моих брата работают в доках. Клерками. Они прямо вышли из себя, когда мой дедушка оставил свои небольшие сбережения мне, а не им, хотя они имели на это право, ведь они мужчины. Но я была... понимаете, дед был моряк, а я очень любила слушать его рассказы. Чего только он мне не рассказывал, про Ниагарский водопад, и про Амазонку, и про Большой Барьерный риф и все-все, и я прямо с ума сходила, только и мечтала о том, чтобы поскорей увидеть все это своими глазами. У нас был старенький стереоскоп, мы вместе смотрели картинки, и он все мне про них рассказывал. Он был прелесть что такое, мой дедушка!
Салли улыбалась. Вдруг ее озарило:
- Скажите... вам случайно не приходилось слышать о фирме "Полярная звезда"?
- "Полярная звезда"? Ну да, это в Барроу. Литейные заводы "Полярная звезда". Что-то, связанное с железными дорогами. Толком-то я не знаю. Там, кажется, тред-юнионы выступали против чего-то. Впрочем, возможно, я ошибаюсь. А знаете, кто может знать про это? В Масуэлл-Хилл - это ведь, кажется, в Лондоне? - живет одна леди. Я запишу вам ее адрес. Она была моей учительницей в воскресной школе, пока не вышла замуж и не переехала сюда. Ее брат работал в фирме "Полярная звезда"... или, во всяком случае, в фирме, которую перекупила "Полярная звезда". Она сможет рассказать вам больше. Вот: миссис Седдон, Кромвел-гарденс, 27, Масуэлл-Хилл. Пожалуйста, передайте ей привет от меня, хорошо? Скажите, что я непременно навещу ее, как только получу место в колледже...
"Наконец! - думала Салли. - Теперь-то уж мне повезет".
- Если вам понадобится еще какой-то совет, дайте мне знать, - сказала она мисс Льюис на прощание. - Желаю вам успеха, верю, вы будете хорошей учительницей.
Закончив все дела, намеченные на этот день, она заперла свой офис и немного постояла на лестнице, решая, ехать ли ей в Масуэлл-Хилл прямо сейчас или написать миссис Седдон письмо. Она еще стояла на пороге, как появился Джим.
- Привет, Сэл! Хочешь развлечься? Ты уж не домой ли собралась?
- Ладно... О чем ты?
- Пошли в мюзик-холл. Макиннон в опасности, и мы с Фредом собираемся поглядеть, в чем там дело.
Был ранний вечер. Они пробирались сквозь толпу клерков в котелках, конторских мальчишек, торговцев газетами, подметальщиков; по пути Джим рассказал о записке Изабел. Они переждали у магазина, пока подметальщики освободят до-Рогу, перешли на другую сторону и в прозрачной Дымке и мягком свете она увидела вдруг того Джима, которого встретила впервые шесть лет назад - чумазого, в чернилах, конторского мальчика на побегушках, независимого и расторопного, как воробышек, - и радостно засмеялась.
- Развлечься, говоришь? - сказала она. - Черт возьми, еще как хочу, дружище! Ну-ка, веди!
Чака почувствовал ее настроение и помахал хвостом.
Она зашла домой, переоделась, и в половине восьмого все трое встретились в очереди перед мюзик-холлом "Ройял". Фредерик был в вечернем костюме с тростью в руке; к его крайнему изумлению, Салли поцеловала его.
- Ради этого стоило прийти, - сказал Фредерик. - Что там в программе, Джим?
Джим как раз изучал афишу на стенде у входа. Вернувшись на свое место в очереди, он спокойно сказал:
- Думаю, Макиннон назвал себя Великим Мефистофелем. Сомневаюсь, что он вошел в труппу венгерских велосипедисток мадам Тароцци или выступает как сеньор Амбросио Чавес, человек без костей...
- Любопытно, что это за женские велосипеды? - сказал Фредерик. - Партер или галерка? Думаю, нам следует быть как можно ближе к сцене, на случай, если понадобится вскочить туда. А вы как считаете?
- С галерки быстро не спустишься, - сказал Джим. - Надо пробраться вперед, насколько удастся. Тут только одно плохо: из первых рядов мы не сможем следить за публикой и засечь этого чертова Секвилла.
Двери распахнулись, и зрители хлынули в ярко освещенное фойе; колеблющиеся огни газовых светильников отражались на позолоте, красном дереве и стекле. Они заплатили по шиллингу и шестипенсовику каждый за кресла в конце первого ряда и, усевшись в пропитанном табачным дымом зрительном зале, стали наблюдать, как оркестр занимает свои места в оркестровой яме и настраивает инструменты. Джим время от времени вертел головой, рассматривая публику.
