Ирина Ванка - Секториум
— Никогда, — произнес он, задыхаясь от возмущения, — ни за что… Только через мой труп! Чтобы я еще раз когда-нибудь…
— Ты понял, что это было? — спросила я.
— Я тебе что сказал? Встала! Выключила защиту, выгрузилась и тут же включила на две трети… А ты что сделала?
— А что я сделала?
— Что ты сделала, я тебя спрашиваю?! — выходил из себя Миша, не обращая внимания на попытки Джона растащить нас. — Ты пошла на таран голым корпусом! Вот что ты сделала!
— Ты не предупредил! — защищалась я.
— О чем не предупредил?
— Что ты мне плел всю дорогу! Пипочку на попочку натянуть! Ты не сказал, что за хреновина на нас наползла!
— Какую пипочку? — бушевал Миша. — На какую попочку?! Я тебе сказал, сгрузила Сира — сразу поле на две трети. Попа ты с ушами!!! Ты понимаешь, что чуть не разбилась? Ты…
На мое счастье, из багажника вернулся Имо, и Миша утих. Махнул рукой.
— Чтобы я еще раз, подпустил бабу к технике… Снимай… — сказал он и расстегнул крепление шлема, который все это время защищал меня от его агрессии.
Когда я привела себя в порядок, на борту остался только Джон. Он был сердит, как никогда прежде, и сосредоточен на картинке в поле экрана.
— Над вами был колокол, — сообщил он, заметив, что я села рядом. — Металлический сплав, триста метров в диаметре. Он левитирует в алгонической массе.
— О Сириусе что известно?
— Они вернут его, — сухо сказал Джон и продолжил наблюдать странные пузыри в облаках, от которых шли волны, как от камня, брошенного в лужу. — Когда вы встали на грунт, они активировались, поднялись в атмосферу. Волна пошла от удара «Марсиона». Резонанс был очень сильный. Мы думали, вас нет в живых.
— Насколько сильный? — спросила я, и Джон испуганно посмотрел мне в глаза.
— Иногда от акустического удара может отлететь слэп.
— Совсем?
— Как повезет. Ты была на границе волны, а Сириуса мы потеряли из вида.
— Если бы я включила защитное поле, не было бы удара? — догадалась я, и от этой мысли мне стало дурно. Чем дольше молчал Джон, тем хуже мне становилось.
— Джон!
— Все равно он не имел права так с тобой говорить. Я не хочу, чтобы так с тобой говорили.
Волны шли от пузырей повсюду. Где высокие, где еле-еле. «Марсион» подходил к орбите, поисковый маяк Сира то отзывался, то пропадал под колокольным звоном.
— Метеоритный дождь, — объяснил Джон. — Вы хорошо активировали планетарную оболочку.
— Как же они его заберут?
— Заберут.
— Джон, не стоит тебе злиться на Мишу, особенно сейчас. Я сама виновата. То ли еще бывало… Просто он несдержанный человек.
Джон надулся и на меня. Если бы не тревожная обстановка, нам следовало бы поговорить. В детстве мои разговоры помогали ему успокоиться, но ребенок вырос, а я не заметила.
— Хочешь, я накричу на него сама? — предложила я, но Джон не ответил.
Может, действительно вырос, а может, лучше меня понимал, что нет особых причин кричать на Мишу.
«Марсион» ушел в облака. Имо сидел на полу, Миша устроился за панелью. Места для кресла в кабине не оставалось, впрочем, как и для третьего человека. Транспортировать контуженного Сириуса в переходном отсеке для этих двоих было вполне приемлемо. Если, конечно, Сириуса задело волной. Но, если он в сознании, я не понимала, как им удастся приманить беглеца к кораблю. Если удастся — я не контактер, а неуч. Контакт между человечеством и человеком привел к катастрофе по моей вине. Возможно, мне не хватило времени, а может, в самом деле, не стоило доверять мне рычаг с кнопкой.
Чем глубже «Марсион» уходил в облака, тем теплее становилось Мишино отношение ко мне. Он в деле убедился, что приборы в порядке, корпус цел, а ушиб мозгов личного состава не представлялся Мише потерей. О женских мозгах он имел особое мнение, которое не изменилось даже с появлением Ксюши. Он считал, что от сотрясения с ними ничего плохого случиться не может. Он был уверен, что иногда это даже на пользу. «Женские мозги, — утверждал Миша, — есть ярчайший пример атавизма. Они как аппендикс, пользы организму не принесут, но навредить могут».
Успокоившись, он стал общаться с нами, но, уловив настроение Джона, замолчал. Только попросил контролировать летучие объекты и выключил связь.
— Как мы могли активировать такие громадины? — не понимала я.
— Левитационный контур, — ответил Джон, словно я сама должна была догадаться. — Когда наступаешь в море, поднимается облако песка, и ты не удивляешься.
— Так то же песок…
— Здесь алгоний, он гасит гравитацию. Ты забыла?
— На естественные объекты эти колокола не похожи…
— Не знаю. Вулканы иногда надувают металлические пузыри большой массы. Там, где подходящая лава. На таких планетах никогда не живут.
— Ты в школе изучал принципы редуктивной памяти?
— Да, похоже, — согласился Джон после недолгих раздумий. — Энергетический уровень не тот, но принцип похожий: резонанс от бомбардировки микрочастицами. Это кажется, что они хаотичные. На самом деле каждый метеорит имеет программу полета. Сириус тоже был не прав с тобой. Он поступил неприлично.
— Хаоса в природе не существует. Это всего лишь порядок, который мы не можем понять.
— Ты права.
— Не я. Это цитата из Сириуса.
Знакомый ландшафт оголился под облаками. «Марсион» снижался по маяку. Миша перешел на ручное управление. Немая картина стояла на мониторе. По жестикуляции можно было догадаться, что происходит. Кажется, они заметили Сириуса; вроде бы, приблизились к нему. Столб света врезался в сырые камни. Видеодатчик дрогнул. От камня отделилась фигура в скафандре, поднялась. Дистанция сокращалась и, как только амортизационная подушка дохнула жаром на Сириуса, он выскочил из света и кинулся наутек.
— Дай связь, Миша! Включись! — просила я.
— Они не слышат, — напомнил Джон.
Миша жестикулировал, что-то объясняя Имо, а тот, вероятно, с ним соглашался.
— Миша, дай мне сказать… Джон, передай текст ему на шлем.
— Они его вернут, — твердил свое Джон.
Сириус бежал, спотыкаясь о камни. «Марсион» преследовал его. Самый крупный пузырь в облаках маячил неподалеку и, кажется, почуял пришельцев. Джон послал координаты на монитор. Миша обернулся.
— Он не увидит сквозь облака. Пусть включит радар! — беспокоилась я, хотя лучше Миши никто не знал, как обращаться с оборудованием «Марсиона».
Из корпуса машины вышел манипулятор, но Сириус увернулся, спиной почувствовал приближение механического щупальца, но при этом поскользнулся, упал. Луч лазерного резака блеснул на его рукаве.
