Талагаева Веда - Катриона-3217. Космическая летопись.
— Вряд ли тот красавец в глаза видел армию, — вздохнул Игорь.
— Может, биоробот подойдет? — сказал Бор.
— Я, конечно, соберу вас потом, Нильс, — саркастически усмехнувшись, сказал Мишин, — Но это не решит проблему со стабилизатором.
— Неприятная ситуация, — сокрушенно вздохнул Янсон, повторяя слова доктора Маэды.
Сам Маэда не сказал ничего. Он сидел между Янсоном и Бором, с интересом наблюдал за Джеком и не казался расстроенным, как другие. От его взгляда Джеку становилось неуютно.
— Ситуация неприятная, но не безнадежная, — твердо сказал Деверо, — Нужен стабилизатор. Нам предложили за него цену. Если мы его хотим, надо заплатить. Завтра я этим займусь.
— Какой правильный начальник нам достался, — проворчал Мишин, — Сам уродуется, нас не подставляет.
— Чего вы все заныли? Командир что надо! Зверь! — одобрил Себастьен, под левым глазом у которого уже красовался хороший синяк, и, получив в глаз еще раз, добавил, — Теперь побоксируйте с Шефом, вам нужен кто-то побольше.
— А нам нужно побольше верить в командира, — сказала Антарес, — Раз уж ничего другого не остается.
Джек всегда старался держать себя в форме — и в армии, и после ухода из нее. Но он понимал, что боксерский поединок с Волли это не тот случай, когда ему поможет спортивная подготовка. Утром он проснулся в решительном, но мрачном настроении. Когда звонок будильника и голос Варвары разбудили его, в каюту постучал Шеф. Он лично принес Джеку завтрак на своем круглом подносе с ручками.
— Все надо съесть, — твердо заявил Беллини, устанавливая поднос рядом с надувным матрасом Джека.
— А это что? — спросил Джек, приподняв в руке пластмассовый стакан величиной с небольшую вазочку.
— Мой фирменный энергетический коктейль, — сказал Шеф, — Не допинг, конечно, но сгодится.
— А бромантан не помешал бы сейчас, — в каюту заглянул Себастьен.
— Брысь, — сказал ему Шеф и поддержал стакан под донышко, заставляя Джека выпить.
— Никакого бромантана, — сказал Джек, допив остатки и вытирая рот рукой.
— Все равно никто бы не догадался, — возразил сержант Дабо.
Ближе к десяти часам утра весь экипаж собрался во втором трюме, чтобы проводить Деверо на Икс-40. За штурвалом флайера сидел сержант Нильс Бор. Дабо прошмыгнул на заднее сиденье.
— Бор и Себ отвезут вас и пойдут с вами в поселок, — сказал Мишин, — А мы прилетим следом, спрячем корабль в ущелье, места там достаточно. Заблокируем двери и шлюзы и придем за вас болеть.
— Договорились, — кивнул Джек.
В трюм вошла Антарес. Она была одета не в форму. На помощнике командира было ярко красное платье с овальным вырезом и летящей юбкой длинною чуть выше колена, облегавшее ее стройную фигуру самым выгодным образом.
— Вау! — пискнул Дабо в флайере и прилип к стеклу.
— Откуда это? — удивился Джек, восторженно разглядывая девушку.
Антарес со смущенной улыбкой развела руками.
— Прикупила на последние еще на Китаре, не устояла. Бор сказал, надо одеть что-нибудь воодушевляющее. Это подходит?
— О, да! — с чувством сказал Джек.
— Ну, увидимся, — Антарес ласково улыбнулась.
«Если его там покалечат, Нильс, ты будешь сам носить это платье»! — подумала она.
Джек улыбнулся ее мыслям и полез на переднее сиденье. Флайер выкатился из трюма, оттолкнулся и стал набирать высоту. На заднем сиденье Себастьен сделал обеими руками несколько угрожающих замахов.
— Я чувствую, что сегодня наш день, командир! — воинственно объявил он, — Мы всех порвем и заберем стабилизатор. Пусть жалеют, что появились на свет.
— Твоими бы устами, да мед пить, — улыбнулся Джек его боевому запалу.
— А я согласен, — сказал сержант Бор.
День на Икс-40 обещал жаркую погоду. Солнце маленькой звездной системы жарко палило, поднимаясь над горизонтом на абсолютно безоблачном небе. Волнистые гребни застывшей лавы нагревались, и от них уже веяло теплом. Оставив флайер в ущелье, Деверо и два младших механика пошли в поселок. Остальной экипаж во главе с Антарес и Мишиным догнал их уже на подходе к населенному пункту минут через десять.
— Мы решили от вас не отставать, — сказала Антарес.
Все вместе звездолетчики пришли к салуну на площади. Туда же стекалось много всякого народу. Помимо местных набралось и много приезжих. Это не были звездолетчики государственных флотилий. В основном залетные путешественники выглядели лихими и дикими ребятами.
— Я же говорил, толпа контрабандистов, — хмуро проговорил Мишин, поймав несколько обращенных на экипаж «Катрионы» подозрительных взглядов.
— Плевать нам на них, — решительно ответил Джек, — Я так понимаю, мы гости Большого Ро. А он не одобрит нарушений порядка в своих владениях и неуважения к своим гостям.
— Хорошо, если так, — со вздохом согласился Мишин.
Когда звездолетчики вошли в салун, оказалось, что он переполнен. Все столики и места у стойки бара были заняты, ринг окружен плотным кольцом зевак. Откуда-то из толпы навстречу экипажу «Катрионы» вынырнул Большой Ро.
— Ах, дорогой капитан! — провозгласил он, простирая к Джеку руки, как бы для дружеских объятий, но обниматься не стал, — Вы пришли. Я знал, что вы не передумаете, уж больно вы решительный человек. Доктор, для вас я придержал самое лучшее место ближе к рингу. А это все ваши друзья? Сегодня вас куда больше, — он окинул взглядом звездолетчиков и увидел Антарес, — Ах, сеньорита, вы тоже путешествуете с капитаном?
— Это мой помощник, младший лейтенант Морено, — сухо промолвил Джек.
Большой Ро изобразил галантный поклон, пожирая взглядом красное платье.
— Весьма рад знакомству. Жаль, что я не встретил вас вчера. Ради таких прекрасных глаз я пошел бы на уступки, — заметил Большой Ро и сокрушенно покачал головой, — Но уж теперь, не обессудьте, уговор дороже денег.
— Главное, что бы вы о нем помнили, — с нажимом в голосе проговорил Джек.
— Конечно, — Большой Ро прижал руки к сердцу, — Ну, что же, командир, пока господин Волли занят другими противниками, вам хочу предложить размяться. Тут у нас в служебном помещении тренировочный зал.
— Идите с ним, — велел Игорь Шефу и сержанту Дабо.
— Ну, я пошел, — кивнул Джек Антарес, которая слегка побледнела.
— Может, и правда стоило мне вчера с вами пойти? Пококетничала бы с ним, и обошлось бы все? — тихо сказала она.
— Действительно, а то я давно своих офицеров на панель не посылал, — проворчал Джек и ушел вместе с Беллини и Дабо.
— А вы, господа, располагайтесь, как дома, — предложил Большой Ро и повернулся к Антарес, — Сударыня, могу я вас угостить бокалом коктейля?
— Хорошо, — кивнула Антарес и строго добавила, — Но только до начала поединка. Потом я пойду болеть за командира.
— Конечно, конечно, — Большой Ро изобразил трагический вздох, — Молодости и красоте всегда отдают предпочтение.
— Вот зараза, так и вьется вокруг нашей девочки, — проворчал Мишин на ухо сержанту Бору.
Кристиан Маэда, тем временем, отделился от общей компании и затерялся в толпе, скопившейся возле ринга, на котором уже хозяйничал огромный, как скала, Волли.
К моменту, когда Джеку пора было выходить на ринг, Волли провел три поединка. И во всех трех исход был весьма плачевным для его соперников. Публика даже слегка заскучала. У всех, кто наблюдал за этими боями, возникло стойкое убеждение, что великан с квадратной мускулатурой мог бы и десятерых отмутузить без особого ущерба для себя. Поэтому, когда настал черед Джека, его друзья были в подавленном настроении. Самому Джеку в этой странной обстановке прокуренного салуна, тесно набитого пестрой толпой, с приглушенным светом и спертым душным воздухом выход на ринг против звероподобного гиганта показался нереальным. И когда распорядитель боев громко объявил, перекрывая шум голосов:
— А теперь против великого и ужасного Волли выступит Деверо из Солнечной системы, — Джеку показалось, что речь идет о ком-то другом, до того театрально и нелепо прозвучало это представление.
— Ну, вперед, лейтенант, — решительно выдохнул Шеф и хлопнул Джека по плечу.
Себастьен Дабо молча мотнул головой.
— Ты все еще думаешь, что мы сегодня всех порвем? — с мрачным сарказмом спросил у него Джек.
— Ох, командир! — пробормотал бедный парень, ошалело вытаращив глаза на возвышающегося на ринге Волли.
Джек пожал плечами и пошел к канатам. Толпа вокруг ревела в предвкушении. Из самой гущи к рингу протиснулся Игорь Мишин и тронул Деверо за руку.
— Командир, я вел себя глупо. Мои проблемы к вам не имеют отношения. Особенно моя семья. Я знаю, ваши родные тоже умерли в один миг, пусть и не на войне, — скороговоркой выпалил он, придвигаясь ближе, чтобы перекрыть шум, — Словом, я считаю своим долгом извиниться.
Джек улыбнулся, слушая эту тираду.
