Огонь во плоти (ЛП) - Флауэрс Дэнни

Произнося это, он нахмурился и запалил еще одну палочку лхо.

— Они на пару друг друга недолюбливают. — Он сделал длинную затяжку, выдохнул и встретился взглядом со служащим. — Скажи мне, всем ли известно, что Полумертвые захватили старое казино?

— Да, паланит-капитан.

— Есть теория, почему?

— Только перешептывания. Некоторые утверждают, будто они нашли хранилища казино. Но больше нелепых заявлений.

— Как всегда, — кивнул Канндис. — Что ж, писец?..

— Гладшив [15], сэр.

— Гладшив? — переспросил Канндис, вскинув брови.

— Фамильное имя, сэр, — скованно отозвался служащий.

— Без разницы, — пожал плечами паланит-капитан. — Как думаешь, мог бы ты устроить так, чтобы эти слухи начали нашептывать, будто Полумертвые нашли в своем логове что–то малость поинтереснее? Воозможно, фрагмент забытого археотеха, или давно потерянный груз?

— Думаю, что да, сэр.

— Тогда лучше приступай. — Паланит-капитан улыбнулся. — Поглядим, сумеем ли мы заставить этих преступников сделать за нас нашу работу. Если одни устранят других, мы сможем арестовать выживших.

— Или, быть может, дело довел бы до конца кто–то другой, сэр? — предположил Гладшив. — В Моченой Дыре три ночи тому назад видели за выпивкой троих из Сплетенных. Насколько я помню, у них вражда и с Мертвыми, и с Каплями.

— И впрямь, — сказал Канндис, туша палочку лхо об стол. — Славно придумано, парень: пусть истребляют друг друга. Займись этим.

Взбодрившийся паланит-капитан потянулся за очередной палочкой лхо, а Гладшив с поклоном развернулся и двинулся к двери.

Однако на пороге офиса он замешкался.

— Сэр?

Канндис вздохнул.

— Ну что еще?

— Был еще один вопрос. Этим утром мы услышали по воксу, что к Перикулусу направляется представитель Гильдии Прометия.

Канндис застыл с зажигалкой наготове и торчащей в углу рта палочкой лхо.

— У этого гильдийца есть имя?

— Лорд Пьюрберн, сэр.

— Зубы Хельмавра, только не этот старый ублюдок. Он ожидает, что я буду блюсти закон без света и тепла? Мне пришлось выдать графу временное постановление по поводу получения централизованного энерогоснабжения. Без него мы бы замерзли. Он ведь наверняка поймет?

— Не могу сказать, сэр.

— Ну, посмотрим, как он справится, когда увидит, с чем мы имеем дело, — сказал Канндис. — Легко считать себя игроком, будучи наверху в улье, в окружении подхалимов. Поглядим, как у него пойдут дела здесь внизу, в одиночестве и без поддержки.

— Сэр, — пробормотал Гладшив, вперив глаза в укрепленное окно. — Не думаю, что он идет один.

Канндис нахмурился и проследил за взглядом служащего. Из восточного квартала приближалась вереница огней, направлявшихся прямиком к центру купола.

Их были сотни.

Однако даже парад жаровен и факелов шествия был лишь тенью в сравнении с голубоватым пламенем, двигавшимся во главе. Свет как будто пронзал сумрак и руины, и при его появлении притаившиеся в сумраке переносные генераторы начали пылать, словно умирающие звезды.

2

Доктор Кауте пристально смотрел на дисплей медсистемы, стоя спиной к Солу. Рядом с ним незряче таращился перед собой единственный медицинский сервитор Иглы, сероватые губы которого подергивались, словно он с кем–то разговаривал. Это была одна из десятка неполадок, одолевавших древнего киборга. Мелкие ошибки в программе и физическом оборудовании, если верить техникам. Предполагалось, что нерассуждающие продукты сращивания человека с машиной фактически мертвы, и плоть является лишь биологическим компонентом более сложного устройства. Однако сейчас Солу сильнее, чем когда–либо, казалось, что в теле-марионетке задержался проблеск личности. Это выглядело практически так, будто машина пыталась закричать.

Сол ее понимал. Он тоже уже пытался закричать. Однако губы больше не работали, а голос звучал, словно шамканье стим-торчка. По крайней мере, боль притупилась: ее прогнала из конечностей новая смесь стимуляторов. Но ясность рассудка все так же ему не давалась, мысли влекло к пламени. Он продолжал бежать, чувствуя присутствие позади. Продолжал видеть зарево ино-света.

Доктор Кауте бросил на него взгляд. Видимо, он издал какой–то звук. Ненамеренно.

— Я вообще не понимаю, что передо мной, — со вздохом произнес старик. — Насколько я могу полагать, ваш мозг все еще работает, равно как и тело, по большей части. Но ваша нервная система поражена. Мой честный прогноз? Вы должны были уже умереть от синаптического шока. Или от ранения в висок.

Он щипчиками вынул из хирургической чаши фрагмент кости и протянул вперед, чтобы Сол смог увидеть его незабинтованным глазом. Осколок имел нездоровый вид, коллаген пожелтел и покрылся ямками.

— Когда мы это вытащили, я решил, что у вас раздроблен череп, — сказал доктор. — Как оказалось, это из головы кого–то другого. Попало в вас с такой силой, что в коробке образовалась трещина. Видите?

Сол мог лишь глядеть на него в ответ оставшимся глазом.

— Конечно, теперь увидеть должно быть сложнее, — произнес Кауте, — принимая во внимание, что ваш правый глаз сварился в глазнице. Полагаю, это не связано с травмой головы. Более вероятно, что вы, вопреки моим предупреждениям, решили воспользоваться этими нейронными контурами. Во имя Бога-Императора, ну почему вы не слушаетесь?

Его голос надламывался. Возможно, у Кауте в глазах стояли слезы, но их скрывал визор.

— Впрочем, вы сдержали слово и в процессе умертвили несчастного ублюдка, — продолжил Кауте. — Мне удалось мельком глянуть в его инфокарту. Похоже, вы ввели ему френзон, «убой», целый коктейль стимуляторов. Само собой, я смог взять это исключительно из инфокарты, поскольку его тело сгорело в пепел. Скажите, он отошел мирно?

Даже сумей Сол заговорить, у него не нашлось бы ответа.

— Что ж, возможно, ваши друзья смогут умереть без боли. Я сделаю, что получится.

Солу удалось застонать. Доктор Кауте вздохнул, и гнев отчасти пропал с его лица.

— Мне жаль, — произнес он. — Но вы же знали, как рискованно приглашать чужаков внутрь Иглы. Никто не верит их рассказу про экспериментальных следящих сервиторов, и их бесполезно удерживать ради компенсации. Дом Секретов будет попросту отрицать их существование, или же изобразит, что занимается переговорами, а сам тем временем станет строить план их освобождения. Или просто устранит их, чтобы нас позлить — кто знает этих ползучих ублюдков?

После этого он замолк. Сол попытался дотянуться до старого друга, но его рука лишь дернулась. Он чувствовал исходящую от доктора злость, но за ней были боль и надлом, окутывавшие того, будто погребальный саван.

— Ваших друзей казнят, — сказал Кауте. — Остается только вопрос, присоединитесь ли вы к ним.

Находясь в арьергарде процессии, лорд Пьюрберн наблюдал за рядами фанатиков и членов банд Кавдора, накатывающимися на недавно сооруженный городок из хибар. Их появление не осталось незамеченным — на том месте, которое здесь, похоже, сходило за главную площадь, скопилось разношерстное сборище банд и отбросов улья. Видимо, они намеревались устроить оборону, пока не осознали, какое количество людей им противостоит. Теперь большинство прикидывалось, будто занято мелкими делами, или же стремилось исчезнуть в тени осыпающихся жилых блоков.

Этого не будет. Ему требовалась аудитория.

Пока его платформа скользила через поселение, он бросил взгляд на своего слугу Пиромагира и трижды постучал себя указательным пальцем по запястью. Огромный киборг кивнул, с шипением выпустив пар из металлической решетки на месте рта, и поднял левую руку. Та была ампутирована ниже локтя, и предплечье заменяла дымящаяся конфорка, которая соединялась с баком, вживленным в верхнюю часть спины и плечи Пиромагира.

— Возвести о моем приходе, — прошептал Пьюрберн.