Зверь (СИ) - "Tesley"
Дракко ободряюще заржал. Весь дрожа, Робер сел на коленях, чувствуя страшную дурноту и слабость. Праматерь Астрапэ, да он словно бы выпит весь до дна! Куда ушла его сила? Его голова кружилась, словно его мотало в каком-то воздушном круговороте, и только огромным усилием воли он удержался от того, чтобы не повалиться назад на землю.
Зато теперь он осознал, что с ним происходит. Он очнулся потому, что кто-то позвал его. Его сюзерен, Альдо Ракан. Его сюзерену нужна была помощь, и он очнулся. Но он ошибся, он пошёл не туда и не нашёл Альдо! Альдо нет в Нохе, там умер всего лишь молодой Валентин Придд. Но если Робер не выберется отсюда, он больше никогда не найдёт Альдо и не сможет помочь ему. Поэтому он обязан добраться до своего иноходца во что бы то ни стало.
Робер протянул к коню руки, и тот словно понял его молчаливую мольбу. Он медленно попятился от воды, а затем взвился в воздух, как бесшумная летняя молния. «Нет!» — хотел было вскрикнуть Робер: он внезапно испугался за Дракко, хотя Лисий ручей был узок и неглубок. Однако мгновением позже огненный иноходец уже стоял подле Робера, шумно переводя дыхание. Его янтарные глаза сверкали нетерпеливым огнём, а сияющая алым золотом грива сама легла Роберу в ладони.
Эпинэ приподнялся, вцепившись в неё обеими руками. Странно, но его даже не удивило отсутствие упряжи. Дракко нетерпеливо потянул хозяина за собой, с опаской кося глазом по сторонам.
Робер с трудом приподнялся и кое-как перебросил занемевшее тело через круп коня. Ему едва удалось распластаться на его шее, как Дракко уже тронулся с места. И вовремя: сзади послышался нарастающий шум. Сотня высоких женских голосов закричала в унисон, в высокой траве зашелестели сотни бегущих ног. Робер свесил голову, крепко вцепившись в бока своего спасителя. За ними бежала сотня кошкоголовых Мэллит, протягивая к нему руки, жалобно и утробно вопя. Но огненный иноходец всхрапнул и взвился в воздух, успешно преодолевая Лисий ручей во второй раз. Робер почувствовал, как к ним обоим прикоснулся липкий мёртвый холод, но уже через мгновение это прошло. Их окружил жар десятка огненных коней.
Пирофоры! Они ждали его здесь в надежде, что он очнётся!
Робер слегка приподнял голову, с наслаждением вдыхая напоённый живым пламенем воздух. Он отогреется, он ещё оживёт. Нужно только держаться за огненного иноходца как можно крепче. Он сам Иноходец. А если он и соскользнёт, то пусть это случится уже в самом конце их пути.
Глава 5. Ноха. 2
2
Леонард Манрик явился в Ноху только на рассвете восемнадцатого Осенних Ветров.
С первого же взгляда на его упрямое лицо с заострившимися скулами становилось ясно: он пришёл сюда торговаться. Но столь же ясно было и другое: торговаться рыжий генерал не умел совершенно.
Алва принял его в покоях бывшего Нохского аббата, которые превратил в свой кабинет. Со вчерашнего дня сюда потоком шли люди: офицеры столичного гарнизона во главе с полковником Анселом (тому всё же удалось вырваться из Багерлее после объявления тревоги), судейские чины вместе с новым супремом и маркизом Орильяном (последний так и сиял от счастья видеть своего соберано невредимым и на свободе), гражданские власти – мэр столицы, господин Оливье́ Фресто́н, и купеческие старейшины с представителями всех ремесленных цехов. Последними в Ноху явились офицеры Резервной армии: бо́льшая их часть сочла разумным присягнуть новой власти.
Верность тессорию сохранил только полк его младшего сына, навербованный на деньги семьи Манриков.
Пушки, на которые так рассчитывал «огрызок» Тайного Совета, оказались в руках у Алвы сразу же после того, как их привезли в Олларию утром семнадцатого числа. Артиллеристы передали их Первому маршалу под ликующие клики высыпавшего на улицы народа. Окружённый офицерами и высшими сановниками, Алва проехался по всей столице, мгновенно освободившейся от баррикад. Ричарда он прихватил с собой и таскал повсюду: в особняк покойного кардинала Сильвестра, в Собор Святой Октавии, в городскую ратушу, в Арсенал и ещё в добрую сотню мест.
Верховный Правитель королевства не скупился на обещания. Ричард собственными ушами слышал, как Алва посулил купцам и депутации мелкого дворянства скорый созыв обеих Высших Палат Талига, разогнанных покойным кардиналом почти десять лет тому назад по случаю бракосочетания Фердинанда II с Катариной Ариго. Теперь-то Ричард понимал, что за тогдашним разгромом Людей Чести стояла крупная политическая сделка между Сильвестром и Штанцлером.
У Манриков оставались только Ружский дворец да их собственный особняк, находившийся в том же квартале на берегу Данара. Тессорий здраво рассудил, что Алва вряд ли пойдёт на штурм королевской резиденции, но удержать целый квартал силами одного полка не представлялось возможным. Поэтому, по мнению Ричарда, он отсиживался дома, выставив караулы и используя малолетнего Карла и Приддов как живой щит. Однако точно выяснить местонахождение детей не удалось: их могли как разделить, так и держать всех вместе.
— Господин Первый маршал, — начал Леонард Манрик неприязненным тоном, отвесив Верховному Правителю Талига самый небрежный поклон.
Алва тут же оборвал его.
— Говорите мне «монсеньор», — бросил он сухо.
Как и во время вчерашней поездки по столице Алва был при полном параде: герцогская цепь, родовые цвета, серебряная пряжка в виде распростёршего крылья ворона на шляпе. На каждой сине-чёрной драпировке, на каждом предмете мебели, спешно доставленном в Ноху из особняка на улице Мимоз, едва ли не на каждой вещи в кабинете красовался фамильный герб их владельца. Ричард не удивился бы, обнаружив стилизованного ворона даже на облупившихся настенных фресках четырёхсотлетней давности.
Ничего чёрно-белого! Словно династия Олларов и впрямь пресеклась.
Надо думать, на Манрика это произвело впечатление.
— Ваша светлость, — поджав губы, начал он заново, — я приехал сюда по поручению тех офицеров Резервной армии, которые остались верны Тайному совету короля Фердинанда II.
— Не лукавьте, — усмехнулся Алва, — вы приехали сюда по поручению вашего отца-тессория.
— Предположим, — согласился Манрик, на лице которого так и заходили желваки. — Мой отец защищает интересы наследника престола Карла Оллара. А вам хорошо известно, ваша светлость, что, невзирая на интриги кардинала Сильвестра, большого вашего друга, его высочество является законным сыном покойного короля!
Ричард, которого Алва так и не попросил выйти из кабинета (он вызвал его к себе через рея Суавеса), невольно проникся к генералу сочувствием: он сам не любил Сильвестра и его интриги.
Алва присел на угол письменного стола и небрежно закинул ногу на ногу.
— Отчего же вы так считаете, генерал? — мягко возразил он. — Её величество Катарина, сколько мне известно, придерживается другого мнения.
Дик дёрнулся: Ворон проехался по больному месту. Леонард Манрик дёрнулся совершенно так же.
— Я не осведомлён о резонах её величества, — желчно отозвался он. — Но если принц Карл ваш сын…
— То ваша обязанность – немедленно доставить его ко мне! — резко перебил Алва, и не подумав отрицать своё отцовство. — Граф Манрик совершает преступление, удерживая его у себя. Если вы хотите, чтобы я закрыл глаза на действия вашего семейства, сложите оружие, сдайте Ружский дворец и передайте Карла Оллара под мою опеку. Вот мои условия.
— Но я не могу их принять! — с горячностью воскликнул Манрик, отшатнувшись в сторону.
— Это почему? — равнодушно спросил Алва, покачивая ногой.
— Потому что отец… — брякнул генерал, но тут же исправился: — Вы понимаете это лучше меня, монсеньор! Вы требуете, чтобы мы просто повязали себя по рукам и ногам и сдались на вашу милость!
Алва поднял голову и внимательно посмотрел на своего собеседника – точно так же он посмотрел бы на таракана, прежде чем его раздавить.
— Генерал, — сказал он после минутной паузы, — когда-то вы оказали мне услугу, став моим секундантом в одной небезызвестной вам дуэли. Только поэтому я сейчас теряю с вами время. В память о прошлом я даю вам шанс спасти семью. Если до заката вы привезёте ко мне в Ноху принца Карла Оллара и обоих юных Приддов, опекуном которых назначен ваш старший брат, я позволю вашему отцу беспрепятственно уехать из Олларии. С должностью тессория ему, конечно, придётся попрощаться, так же, как вашему брату – с должностью Главного церемониймейстера. Но на их жизнь и свободу я не посягну. Они смогут заниматься делами своих поместий… если в дальнейшем остерегутся соваться в политику.
