Скотт Сиглер - Ночная жажда
– Дед, тебе с нами нельзя.
Старик демонстративно выпрямился.
– Я занимался этим всю свою жизнь. Если есть шанс отыскать берлогу этих тварей и разделаться с ними, то я тоже хочу участвовать.
– Но, дедушка, ты же не…
Брайан, не дожидаясь, пока он договорит, молча передал нож старику.
– Он знает, какие нас ждут опасности. И у нас нет времени на разборки.
Адам выглядел расстроенным, но ничего не сказал. Последний нож он вручил Джону. Тот вытащил «Ка-Бар» из ножен. Плоское черное лезвие поглощало тусклый свет уличных фонарей; блестело только острие.
– Нож, – пробормотал Джон. – Эти твари глотают пули, словно леденцы, а вы хотите, чтобы я пытался их зарезать, что ли?
Брайан кивнул:
– Нож отравлен, точно так же, как и то лезвие, которое я всадил в шею «большой башки». Помнишь? Нанесешь удар в область сердца – и подержи, пока он не перестанет дергаться.
Джон все же надеялся, что ему не придется подходить к чудовищам так близко, чтобы проверить действие этого ножа. Он сунул его в ножны, которые затем пристегнул к ремню.
Адам выдвинул еще один ящик. Внутри лежали три автоматических пистолета, точно таких же, как у Брайана. Теперь Джон узнал их: FN калибра 5,7 мм.
Клаузер взял один пистолет, затем протянул Эгги.
– Только для самообороны, – предупредил он. – Ты покажешь нам дорогу, но я не думаю, что тебе придется вступать в бой. А если попытаешься направить оружие на меня или кого-нибудь из здесь присутствующих, пусть даже случайно, то умрешь еще до того, как поймешь, какую глупость сморозил. Все понял?
Захлопав глазами, Эгги кивнул и осторожно взял пистолет.
Брайан вручил «стволы» Олдеру и Джону. Адам раздал запасные обоймы. Джону уже не хватало рук, чтобы все удержать, и он начал складывать оружие в кучу перед собой.
Довольный Адам потирал руки.
– Это не всё, – сказал он, вытащив из багажника еще один ящик и поставив рядом на тротуар. Открыл его, затем повернул, чтобы все видели, словно это был ящик с драгоценностями.
Когда Джон заглянул в открытый ящик, то подумал, что еще не поздно вскочить на «харлей» и рвануть куда-нибудь подальше от этого места.
Эгги наклонился поближе.
– Гранаты, что ли? – спросил он.
– Да, – гордо ответил Адам.
– Круто, – Эгги почесал затылок. – А мне можно взять?
Брайан покачал головой:
– Нет. Это не для тебя.
Адам указал на двенадцать гранат, расставленных в три ряда по четыре штуки.
– Четыре зажигательные, четыре осколочные, четыре светошумовые.
Все, кроме Эгги, взяли себе по одной гранате.
Джон посмотрел на свою груду оружия – автоматическое боевое ружье, пистолет, запасные обоймы, три гранаты.
– Но как, черт возьми, я потащу все это?
– Потерпи, чувак, сейчас увидишь, – улыбнулся Адам.
Он вытащил еще один длинный ящик – наверное, самый большой из всех. Из него вынул связку какой-то одежды. Джон развернул ее.
Это оказался темно-зеленый плащ с капюшоном.
– Ты, видно, издеваешься надо мной, – поморщился Смит.
– Надевай, – сказал Брайан. – Ты все-таки полицейский. И тебе нужно скрыть свое лицо. Ткань сверхпрочная. Это, по сути, бронеплащ, и он просто спасет тебе жизнь.
Еще один плащ Адам протянул старику Олдеру. Тот поставил трость возле машины и принялся одеваться. Адам вытащил еще одну вещь – куртку, как у Брайана.
– Эй, – сказал Джон, кивая на куртку, – а мне нельзя тоже такой бушлат – вместо плаща?
Адам покачал головой:
– Я сделал его для себя, под свой размер.
Надев куртку, он посмотрел на Джона.
– Да надевай же ты чертов плащ!
Сморщившись, Смит послушался. Просунул руки в рукава. Застежка спереди оказалась просто магнитной полоской, которая плотно застегивалась, когда он прижимал ее. В своем плаще он обнаружил несколько глубоких карманов.
Брайан снял шапочку, убрал маску и осмотрел ткань.
– Адам, у тебя есть маркер? Ну, или что-нибудь, чем можно рисовать на этом?
На лице Адама появилось выражение «готов удовлетворить любой ваш каприз, мистер», но вслух он не произнес ни слова. Вместо этого открыл еще один ящик и передал Брайану белую ручку.
– Это подойдет?
Джон наблюдал, как Клаузер взял ручку, посмотрел на нее и улыбнулся. Это была странная улыбка.
– Всё, пора, – сказал Брайан. – Джон, поедешь с нами в машине. – Открыл заднюю дверцу. – Эгги, садись посередине. По пути нам нужно будет еще поговорить.
Эгги забрался в машину, за ним последовал Брайан. Олдер сел с другой стороны, оставив для Джона место на пассажирском сиденье справа от водителя. Джон бросил взгляд на «харлей» и снова спросил себя, не стоит ли, пока не поздно, убраться отсюда. До его квартиры отсюда было всего десять минут езды. Он провел шесть лет, боясь собственной тени, а теперь Брайан хотел, чтобы он отправился с ним в подземные туннели и охотился за чудовищами!
Джон хотел уехать, но не мог – ведь у них в плену сейчас томился Пукки…
Он сел в машину и захлопнул за собой дверцу.
Брайан сел сзади. Он взял шапочку, снял колпачок ручки и начал что-то рисовать на маске.
– Эгги, в пути ты расскажешь о том, что произошло с тобой в туннелях. Постарайся ничего не упустить. Расскажи все, что знаешь, все, что ты там видел. Адам, отвези нас к станции «Сивик-Сентер», и побыстрее.
Мощный двигатель «Магнума» взревел, универсал рванул со стоянки и умчался прочь.
Корона
Скрученного по рукам и ногам и привязанного к толстому шесту Пукки очень долго куда-то волокли. Запястья и лодыжки ныли от слишком туго затянутых веревок, а также от его собственного веса. Похитители сразу же завязали ему глаза, поэтому определить направление и тем более место Пукки не мог. Он давно потерял счет времени. Сколько они уже тащили его? Полчаса? Час? Два? Их путь пролегал через какие-то туннели и проходы, причем такие узкие, что иногда он чувствовал, как трется левым или правым боком о стенки. Был даже момент, когда его просто опустили и волокли по земле, но проход оказался таким тесным, что он несколько раз больно поцарапал себе спину и лицо.
Наконец отзывающиеся гулким эхом голоса вдали подсказали ему, что теперь они вышли на свободное пространство. Не здесь ли ему суждено будет умереть? И произойдет ли это быстро, или ему предстоят мучения?
Чьи-то сильные руки подняли его, и он понял, что теперь стоит в вертикальном положении. Веревки, стягивающие запястья и лодыжки были разрезаны, но те же самые руки – очень сильные руки – держали его так крепко, что он не мог даже пошевелиться. Вскоре его грудь, живот и ноги обвили новые веревки. Этими веревками его крепко-накрепко привязали к толстому столбу за спиной, но, по крайней мере, теперь он снова стоял на собственных ногах.
Повязку с глаз сняли. Пукки заморгал, постепенно привыкая к свету. Он понял, что находится в огромной пещере. Приблизительно в тридцати футах выше его вдоль стены проходил широкий выступ, напоминавший трибуну футбольного стадиона, а на нем…
Пресвятая Богородица…
Выступ был усеян людьми и чудовищами. Их были сотни, они все стояли там и смотрели вниз – на Пукки и остальных.
С левой стороны от него к вертикальным столбам были привязаны Рич Верде, мистер Биз-Насс, Шон Робертсон и Болдуин Метц. Справа от него привязали Джесси Шэрроу, Эми Зоу и двух ее маленьких дочерей.
Пукки попробовал натянуть веревки, но тело ни на дюйм не сдвинулось с места. На чем он сейчас стоял? Пукки повернул голову. Разбитые доски? Он вытягивал шею, пытаясь разобрать, где находится. Похоже, он стоял на палубе старинного судна. Где-то у разбитого носа корабля. Если это на самом деле был старый корабль – во что поверить было просто невозможно. Но если так, то где-то позади должна находиться рулевая рубка…
Всего в пятнадцати футах от него, от основания палубы вверх уходила мачта, усеянная человеческими черепами… Примерно на высоте тридцати футов к ней была прикреплена большая деревянная поперечина. И там, наверху, был распят Джебедия Эриксон. Его раскинутые в стороны руки были прибиты толстыми железными гвоздями к поперечине, а окровавленные ступни ног – к самой мачте. Старик был в сознании. Очевидно, он испытывал сильнейшую боль, но вместе с тем выглядел злым, как дьявол. Он пытался что-то кричать, но мешал кляп во рту. Слева и справа от него горели факелы и беспорядочно натыканные электрические лампочки. Подобную картину можно было увидеть на любой строительной площадке…
Толпа вдруг зашевелилась, загудела, послышались приветственные крики. Кто-то быстро прошел слева от Пукки, между ним и Ричем Верде. Это был тот самый подросток, Рекс Депровдечук, облаченный в красный бархатный плащ… Что такое? У него на голове корона? Да, так и есть, это была корона из начищенной до блеска стали.
Господи Иисусе, избавь же меня от этого зла…
Рекс поднял голову и окинул взглядом улюлюкающую толпу на выступе. Затем распростер свои руки, словно знаменитый артист, повернулся налево, потом направо, чтобы все его увидели. Толпа закричала еще громче; некоторые крики казались вполне человеческими, некоторые – не очень, но все были исполнены праведного гнева…
