Стивен Браст - Властелин Черного Замка
– Вы все сформулировали просто замечательно, милорд. В больших городах есть алтари и церкви, а кое-где даже маленькие храмы, посвященные некоторым божествам. Но редко когда там можно увидеть больше одного или двух человек, за исключением, возможно, некоторых календарных дат, которые священны для того или другого из них.
– Тогда вместо храма, где могут собраться все, кто поклоняется Богине, быть может больше подойдет небольшое, более скромное помещение.
– На самом деле я знаю многих, у которых есть такие комнаты. Они используют их, когда хотят, чтобы их не тревожили, оставили наедине со своими мыслями.
Маролан кивнул. – Именно это и заставляет меня построить такое помещение. Возможно высокая башня без окон, взбираться на которую надо при помощи винтовой лестницы. Место одиночества и уединения. Я обдумаю этот вопрос.
– Восточники, – сказала Сетра Младшая, – верят, что Божество питается их молитвами, и чем больше людей будет поклоняться ему, тем больше оно будет довольно. Мы же верим, что то, что происходит между человеком и Божеством, очень личное дело, касающееся только их двоих, вроде разговора между двумя людьми, который не должен больше никого интересовать.
Маролан поклонился. – Вы, кажется, знаете очень много о людях с Востока.
– Охотник должен знать свою жертву.
Маролан нахмурился, но решил не дать разговору повернуть в этом направлении, и сказал, – Но тогда, если это не что иное, как разговор между двумя людьми, почему они Боги? То есть, почему надо вообще говорить с ними?
– Я провела много часов, разговаривая с Сетрой Лавоуд на эту тему.
– И к каким выводам вы пришли?
– Ну, назвать это «выводами», милорд, мне кажется неверно.
– Тогда что вместо них?
– Возможно «предположения» было бы более точно.
– О, я тоже люблю точность во всех вещах.
– Хорошее качество, милорд, и я приветствую его в вас.
– Хорошо, но расскажите мне предположения, о которых вы только что упомянули.
– Вы желаете услышать их?
– Конечно, и я не хочу ничего лучшего.
– Тогда, кажется, если отложить в сторону суеверия невежественных Восточников, – Маролан, хотя и несколько возмущенный этими словами, предпочел не обратить на них внимание, так как очень хотел услышать остаток того, что она собиралась сказать, – большинству из нас надо верить, что наша жизнь, то есть то, что мы из себя представляем, имеет какую-то цель, большую, чем мы сами.
– Ну, это может быть правдой, хотя я никогда не думал об этом. Но как это связано с тем, что человек связывается с Богом?
– Послушайте, и я попытаюсь вам это объяснить.
– Очень хорошо.
– Быть Богом – значит воплощать в себе принципы, большие чем жизнь, то есть большие, чем повседневное существование. Следовательно, если кто-то действует в соответствии с желаниями Бога, он действует для цели, большей, чем он сам. Вы поняли?
– Почти, – сказал Маролан. – И, тем не менее-
– Да?
– Я не уверен в том, что касается высшей цели, о которой вы имели честь мне говорить.
– В каком отношении вы не уверены?
– Правда ли, что люди желают достичь ее?
– А вы?
– Нет, – сказал Маролан.
Сетра Младшая улыбнулась. – Ну, вы еще так молоды. Быть может, придет день, когда вы захотите.
– Я не говорю, что это невозможно, вот только-
– Да?
– Мне кажется, что мир будет лучше, если вместо обсуждения и обдумывания высших целей, мы все будет честно заниматься свои собственными делами. Пускай Теклы пашут поля, и пускай быки и мулы честно служат им; и пускай лорд защищает их от бандитов. Пускай Империя, если уж она должна быть, облегчает торговлю и гарантирует, что дороги безопасны. Мне кажется, что служение высшей цели скорее приводит к неприятностям, а не помогает. Подумайте о нашем враге, Кане. Если бы он не был так сосредоточен на том, что, без сомнения, представляется ему высшей целью, он был бы вполне доволен тем, что имел, и нам не потребовались бы все эти усилия, чтобы раздавить его.
– Да, несомненно, в ваших словах есть доля правды. Но подумайте о Ее Величестве, которая тоже сосредоточена на том, что можно назвать высшей целью. И, если бы она этого не делала, мы бы не имели никакой Империи. Или у нас была бы Империя, управляемая кем-нибудь вроде этого Каны, который, как я думаю, не является тем человеком, которому можно доверять, так как я не думаю, что его поддерживают Боги или Цикл, а без поддержки их обоих его правление будет самой настоящей тиранией.
– Да, вы привели хороший довод, мадам. Я думаю, что мне придется его как следует обдумать.
– Я рада, сэр, что дала вам материал для размышлений. Я верю, что мы будем получать большое удовольствие от компании друг друга, когда все это закончится.
Маролан поклонился. – Я уже предвижу наши долгие и приятные беседы. Но сейчас-
– Да, я должна вернуться к моей скучной работе пересылка ящиков и бочонков в одну сторону, и людей в другую. Сейчас это должно пойти несколько быстрее, так как я заручилась помощью друга, волшебницы, которая носит только зеленое. Нет никаких сомнений, что немного позже вы повстречаетесь и с ней.
– Я был бы очень рад. И я собираюсь как следует обдумать тип того замка, в котором буду жить, когда все эти неприятности закончатся.
– Сетра Малдшая покачала головой. – Мне кажется, милорд, что вы слишком уверены в окончательном поражении этого Каны.
– Да, а почему я должен сомневаться? Наша армия растет, его уменьшается. У нас ест волшебная сила Орба, у него ее нет. У нас даже есть демонесса-некромантка и колдуны Востока, а у него только самые обычные средства атаки и защиты. Какие возможности есть у него?
– Все, что вы сказали, правда, но-
– Да?
– Но я все равно озабочена.
– И у вас есть причина для этой озабоченности?
– Да, и, более того, я думаю, что это весьма основательная причина.
– Тогда расскажете мне о ней, и я обдумаю ее.
– Это очень просто: я только что рассталась с Сетрой Лавоуд.
– И?
– И она озабочена.
Сетра Младшая поклонилась и пошла по своим делам. Маролан смотрел, как она идет, и если бы кто-нибудь в этот момент посмотрел бы на его лицо, он бы убедился, что Маролан, тоже, был сильно озабочен.
Шестьдесят Вторая Глава
Как три женщины разговаривали между собой, и эта беседа оказалась более интересной, чем смех влюбленных
Пиро и Ибронка вышли из гостиной, держась за руки и смеясь. Они опять присоединились к Рёаане и Китраану, и этот последний сказал, – Ну, и что это за смех. Вы должны рассказать нам, почему смеётесь, и, если нам будет смешно, мы посмеёмся вместе с вами.
– Почему мы смеемся? – сказал Пиро, едва сдерживаясь, чтобы не разразиться громким смехом.
