Стивен Браст - Властелин Черного Замка
– Никогда, миледи.
– Вот, значит это она и есть.
И действительно, не успела Иллиста закончить фразу, как Хабил, узнав ее по описанию, подошла и попросила разрешения присоединиться к ней.
– Конечно, – сказала Феникс. – Я ждала вас. Настолько, что, на самом деле, даже заказала для вас рыбу, на случай, если вы голодны.
– Это хорошая рыба?
– Так мне сказали.
– Тогда, если два хорошо, то три еще лучше, так как мы ожидаем еще одну.
– Еще одну?
– Да, и хотя я никогда не встречалась с ней, мне дали ее описание, которое, если оно точно, замечательно подходит к леди, которая только что вошла в этот очаровательный дом.
– Тогда три, – хладнокровно сказала Иллиста.
И, пока хозяйка бегом помчалась на кухню, чтобы приготовить рыбу, третий член этой компании, Грита, подошла к столу и сказала, – Вы Хабил? Тогда я благодарю вас за вашу почту, которую вы и ваш кузен так умело воссоздали, потому что, если вы мне поверите, еще три дня назад я была графстве Саутмур. И хотя я не слишком много спала, будьте уверены, я совершила это путешествие не без приятности.
– Тогда вы, должно быть, Грита.
– Да.
– Тогда я рада вас приветствовать, – сказала Иллиста. – Я очень много слышала о вас.
– И, надеюсь, ничего хорошего.
– Я слышала, что вы очень целеустремленны и решительны.
– Вы чересчур вежливо выражаетесь о моих качествах.
– А вы возражаете против этого?
– Ни в малейшей степени; наоборот, давайте будет вежливы, изо всех сил.
– Тогда, моя дорогая Маркиза, если мы решили быть вежливыми-
– О, конечно, давайте будет вежливыми.
– тогда представьте меня вашей подруге.
– А, прошу прощения. Но я решила, что вы знаете ее.
– И почему я должна знать ее?
– Потому что, моя дорогая Грита, если я могу называть вас так-
– Конечно можете. Интимность – это даже лучше, чем вежливость.
– Тогда, дорогая Грита, я предполагала, что вы знаете ее, потому что именно вы направили ее к нам, а нас к ней.
– А, тогда вы должны быть Иллистой, и я должна была догадаться об этом хотя бы по покрою и цвету вашего платья.
Иллиста, которая хладнокровно слушала этот разговор, кивнула и сказала, – Вы произнесли мое имя.
– А наша прелестная Маркиза произнесла мое, – подхватила Грита, – так что остается только назвать ее имя, и это имя, которое мы обе знаем, не правда ли? Кузина Императора – если он действительно Император. Я не знаю последних новостей. Удалось ли вашему кузену приобрести Орб?
– Нет, – сказала Хабил. – Попытка действовать силой, увы, провалилась.
– Насколько я знаю, вы говорили, что такая возможность есть, – заметила Иллиста.
– Да, и эта возможность превратилась в реальность. К счастью, благодаря вам обоим, леди, у нас есть и другие возможности. А должна сказать, моя добрая Грита, что вы оказались более, чем полезны.
– Я рада слышать, что чем-то помогла – тем более, что это приближает меня к моей собственной цели.
– Хорошо, – сказала Иллиста, – но что у вас за цель?
Грита улыбнулась, и если бы гадюка была бы способна улыбаться, то на ее губах появилась бы точно такая же улыбка, которая искривила губы Гриты, и сказала, – Моя цель совпадает с вашей, миледи.
– А! Так вы говорите о мести?
– О, да, месть. Более того, месть по отношению к четырем особым личностям.
– Четырем?
– Да, это их число.
– Как странно получается, моя добрая Грита. Ведь четыре – это и мое число.
– Я знаю, – сказала Грита, улыбаюсь своей особой неприятной улыбкой.
– Вы говорите мне-?
– Да, именно о них.
– Кто вы?
– Я дочь одного из ваших старых знакомых, Лорда Гарланда.
– Не может быть!
– Я настаиваю на этом.
– Кто такой Лорд Гарланд? – спросила, нахмурившись, Хабил.
– Он не представляет никакого интереса для вас, – холодно сказала Грита. – Он мертв.
Хабил нахмурилась еще больше, и, казалось, хотела что-то еще спросить, но, подумав лучше, только констатировала факт, сказав, – Похоже, что вы обе имеете общих врагов.
– Точно, – сказала Грита.
– И они являются и вашими врагами, тоже, – добавила Иллиста. – Просто замечательно, как хорошо все сложилось.
– Вы понимаете, – сказала Грита, – что лично я заинтересована в вашей Империи вовсе не ради нее самой. Я помогаю вам только потому, что, если вы победите, моя месть станет намного легче.
– Я поняла, – сказала Хабил. – Хотя ваша месть меня совершенно не интересует, но, так как вы помогли нам, а мы заключила с вами сделку, я сдержу свое слово и буду помогать вам всем, чем только могу.
– А я, – сказала Иллиста, – откровенно скажу вам, что была бы счастлива опять получить место при дворе, поэтому я с большой радостью помогаю вам, но жажда мести привлекает меня еще больше.
– То есть мы поняли друг друга? – сказала Хабил.
– Абсолютно, – хором сказали другие.
– Ну, – сказала Грита, – тогда вот имена: Кааврен, Айрич, Пэл и Тазендра.
– Пэл, – сказала Иллиста, – это Герцог Гальстэн – герцог без герцогства. Я помню его с суда. Ох, как бы я хотела схватить его лицо и выкручивать до тех пор, пока он больше не смог бы улыбаться своей презрительной улыбкой.
– О, да, – сказала Хабил. – Как раз в этом случае я рада помочь вам всем, чем могу. Он был нашим доверенным лицом и предал нас. За это он должен быть наказан.
– Это будет не так трудно, – заметила Грита.
– Как не трудно? – удивилась Иллиста. – Я прошу обратить внимание на то, что он Йенди.
– Да, и что из того?
– Вряд ли возможно восторжествовать над Йенди: их тайны непроницаемы, а их планы слишком глубоки.
– Я согласна с Иллистой, – сказала Хабил. – Даже если вы попытаетесь противостоять плану Йенди, вы, скорее всего, сделаете именно то, что он от вас хотел.
– Да, верно, – сказала Грита, – действительно очень трудно узнать его тайны.
– И тогда?
– И я не собираюсь это делать. Зато у меня есть кое-что получше.
– И что это такое? – спросила Хабил.
– Я узнала тайну Зарики.
– Да, – сказала Хабил. – Я не сомневаюсь, что это может оказаться полезным.
– В особенности еще и потому, – добавила Грита, – что сама Зарика думает, что эта тайна известна только ей самой – и нашему Йенди.
– Вы так думаете? – сказала Иллиста.
– Кажется, что в вашем голосе прозвучало сомнение, моя дорогая.
– Да, признаюсь, может быть. Я спрашиваю себя, почему вы совершенно уверены в том, что Йенди знает ее?
– О, самый простым способом: Он стал Доверительностью Зарики.
– Да, это кое-что, будьте уверены.
– И что может быть более естественным, чем рассказать своей Доверительности о-
– Да?
