Терри Пратчетт - Вор времени
– Можем,- возразил Лобсанг.
– Это… как? – потрясенно осведомилась Сьюзен.
– Я все видел.
– Так, может, тогда расскажешь? – огрызнулась Сьюзен, быстро переходя на фирменный Учительский Сарказм.- Мы были бы не прочь послушать, чем все кончится.
– Ты не так понимаешь значение слова «всё».
Лю-Цзе порылся в своем мешке в поисках боеприпасов, достал два шоколадных яйца и какой-то бумажный пакетик, при виде которого Едина резко побледнела.
– О, я и не знала, что у нас они есть!
– Вкусные, да?
– Кофейные зерна в шоколаде,- шепотом про-изнесла Сьюзен.- Их нужно запретить! Законом!
Обе женщины с ужасом следили за тем, как Лю-Цзе кладет себе в рот конфету. Он удивленно посмотрел на них.
– Действительно вкусные,- подтвердил он.- Но я предпочитаю лакрицу.
– То есть… тебе больше не хочется? – переспросила Сьюзен.
– Да нет как-то.
– Ты уверен}
– Абсолютно. Но очень люблю лакрицу, и если у вас есть…
– Тебя этому специально обучали? Как монаха?
– Нет, бою на конфетах меня никто не учил,- покачал головой Лю-Цзе.- Но разве не написано: «Съешь еще одну, испортишь аппетит»?
– Хочешь сказать, что еще одно кофейное зернышко в шоколаде ты бы есть не стал? Вот прям так, взял бы и отказался?
– Взял бы и отказался.
Сьюзен посмотрела на дрожащую Едину.
– Слушай, а может, у тебя что-то со вкусовыми сосочками?..- спросила она.
И вдруг почувствовала, как ее дернули за руку, резко увлекая прочь.
– Вы, двое, спрячьтесь за той телегой и бегите по моему сигналу,- сказал Лю-Цзе.- Быстро!
– А какой будет сигнал?
– Мы поймем,- произнес голос Лобсанга.
Лю-Цзе проводил их взглядом. Потом взял в руки метлу и вышел на самую середину улицы, заполненной серыми фигурами.
– Прошу прощения? – окликнул он.- Могу я попросить уделить мне немного внимания?
– Что он творит? – спросила Сьюзен, спрятавшись за телегой.
– Они все идут к нему,- сказал Лобсанг.- У некоторых в руках оружие.
– То есть приказывать будут они,- констатировала Сьюзен.
– Ты уверена?
– Да. Этому они научились у людей. Аудиторы не привыкли к тому, чтобы им приказывали. Их нужно убеждать.
– Он рассказывает им о Первом Правиле, а значиту у него есть план. И мне кажется, он сработал… Да, точно!
– Что он сделал? Что он сделал?
– Пошли. С ним все будет в порядке.
– Отлично! – Сьюзен даже подпрыгнула от радости.
– Да, они отрубили ему голову…
Страх, гнев, зависть… Эмоции делают тебя живым – на краткий миг перед смертью. Толпа серых фигур отступала под натиском клинков. Их были миллиарды. И сражались они по-своему. Пассивно, коварно.
– Бессмысленно! – закричал Чума.- Они даже простудиться не могут!
– Ни души, чтобы проклясть, ни зада, чтобы дать пинка! – воскликнул Война, рубя в капусту окружающую его серую массу.
– Они испытывают голод,- сообщил Голод.- Только я никак не могу разобрать какой!
Они осадили коней. Серая стена зависла на расстоянии, потом снова двинулась на них.
– ОНИ СОПЮТИВЛЯЮТСЯ,- сказал Смерть.- НЕУЖЕЛИ НЕ ЧУВСТВУЕТЕ?
– Лично я чувствую только одно: мы сделали очень большую глупость,- ответил Война.
– И ОТКУДА ПОЯВЛЯЕТСЯ ЭТО ЧУВСТВО?
– По-твоему, они могут влиять на наше сознание? – спросил Чума.- Но мы Всадники! На нас нельзя повлиять!
– МЫ СТАЛИ СЛИШКОМ ПОХОЖИ НА ЛЮ-ДЕЙ.
– Мы? На людей? Не смеши…
– ПОСМОТРИ НА МЕЧ В СВОЕЙ РУКЕ,- посоветовал Смерть,- НИЧЕГО НЕ ЗАМЕЧАЕШЬ?
– Меч. Очень такой мечеподобный. А что?
– ПОГЛЯДИ НА ЛАДОНЬ. ПЯТЬ ПАЛЬЦЕВ. РУКА ЧЕЛОВЕКА. ЛЮДИ ПРИДАЛИ ТЕБЕ ТАКОЙ ОБЛИК, А ЭТО СПОСОБ ПРОНИКНУТЬ ВНУТРЬ. ПРИСЛУШАЙТЕСЬ! РАЗВЕ ВЫ НЕ ЧУВСТВУЕТЕ СЕБЯ ТАКИМИ КРОШЕЧНЫМИ В ЭТОЙ БОЛЬШОЙ ВСЕЛЕННОЙ? ВОТ В ЧЕМ СМЫСЛ ИХ ПЕСНИ. ВСЕЛЕННАЯ БОЛЬШАЯ, ВЫ МАЛЕНЬКИЕ, А ВОКРУГ НИЧЕГО, КЮМЕ ХОЛОДА ПРОСТРАНСТВ. ВЫ ТАК ОДИНОКИ…
Трое Всадников явно забеспокоились, занервничали.
– Это исходит от них? – спросил Война.
– ДА. ЭТО СТРАХ И НЕНАВИСТЬ, КОТОРЫЕ МАТЕРИЯ ПРЕДНАЗНАЧИЛА ДЛЯ ЖИЗНИ. А ОНИ НОСИТЕЛИ ЭТОЙ НЕНАВИСТИ.
– Тогда мы бессильны,- развел руками Чума.- Их слишком много!
– ТАК ДУМАЕШЬ ТЫ? ИЛИ ВСЕ ЖЕ ОНИ? – резко осведомился Смерть.
– Они все ближе и ближе,- сообщил Война.
– ЗНАЧИТ, БУДЕМ ДРАТЬСЯ, ПОКА ХВАТИТ СИЛ.
– Четыре клинка против армии? Ничего не получится!
– НЕСКОЛЬКО МГНОВЕНИЙ НАЗАД ТЫ СЧИТАЛ ИНАЧЕ. КТО ГОВОРИТ ЗА ТЕБЯ? ЛЮДИ МНОГО РАЗ ПЮТИВОСТОЯЛИ НАМ И НИ РАЗУ НЕ СДАЛИСЬ.
– Да,- согласился Чума.- Но с нами они всегда могли надеяться на прощение.
– Или на перемирие,- добавил Война.
– Или на…- начал было Голод, замялся и наконец выпалил: – Дождь из рыб?..- Он заметил выражение их лиц.- Однажды это правда случилось! – вызывающе добавил он.
– ЧТОБЫ В САМЫЙ ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ ТВОЯ СУДЬБА ВДРУГ ИЗМЕНИЛАСЬ, НУЖНО ПЮЖИТЬ ЕЕ ДО САМОГО ПОСЛЕДНЕГО МОМЕНТА,- ответил Смерть.- МЫ ДОЛЖНЫ СДЕЛАТЬ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ.
– А если ничего не получится? – спросил Чума.
Смерть подобрал поводья Бинки. Аудиторы были
уже совсем рядом. Смерть мог различить отдельные, но абсолютно идентичные лица. Убей одного, и на его месте встанет дюжина.
– ЗНАЧИТ, БУДЕМ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО МОЖЕМ,- сказал он,- ПОКА МОЖЕМ.
Облаченный В Белое Ангел, сидя на своем облаке, лихорадочно листал книгу.
– О чем они там говорят? – спросила госполса Война.
– Не знаю, не слышу! Проклятье, эти две страницы слиплись! – воскликнул ангел, безуспешно царапая их пальцами.
– А все потому, что он отказался поддеть фуфайку,- твердо заявила госполса Война.- Хотя я ему…
Она вынулсдена была прерваться, потому что ангел вдруг сорвал с головы нимб и принялся пилить им края слипшихся страниц, рассыпая искры и издавая скре-лсет, словно кошка скользила вниз по классной доске.
Снова залязгали страницы.
– Так, посмотрим…- Он прочел только что открытый текст.- Сначала то… Потом это… О…
Он замолчал и повернул бледное лицо к госполсе Войне.
– Ой-ей,- сказал он.- У нас большие неприятности.
Тем временем из-под Диска, висевшего внизу, появилась быстро растущая в размерах комета. Осыпая распростершийся внизу мир горящими обломками, она пересекла все небо и, подлетев к Всадникам поближе, оказалась на поверку огненной колесницей.
Пламя было синим. Хаос пылал холодом.
Голова стоявшей в колеснице фигуры была закрыта полным шлемом с двумя огромными глазницами, немного похолсими на крылья бабочки и очень сильно по-холсими на глаза некоего странного инопланетного существа. Пылающий конь перешел на рысь и остановился – он вроде далее не утомился после скачки во весь опор. Остальные кони, не дожидаясь команды хозяев, немного посторонились, уступая ему место.
