Кристофер Сташефф - Чародей поневоле
— Каждый раз мы об этом говорим… А как тебе «Гэллоугласс», Род? Так в Ирландии называли воинов-наемников.
— Гэллоугласс…— задумчиво проговорил Род,— Недурственно. Есть даже некий блеск, я бы так сказал.
— Как и у тебя самого.
— Мне показалось или ты это сказал с насмешкой? Да нет, хорошее, крепкое имя… а главное — его не назовешь таким уж милым…
— Как и тебя — это уж точно,— негромко прокомментировал робот.
— Я согласен. Род Гэллоугласс. Решено. Ну-ка, стой!
Род натянул поводья и нахмурился. Откуда-то спереди донесся приглушенный ропот толпы.
— Что это за собрание?
— Род, не мог бы я порекомендовать тебе проявить осторожность?..
— Идея недурна. Двигай вперед, но топочи потише, пожалуйста.
Векс пошел шагом по озаренной лунами узкой улочке, держась ближе к обшарпанной стене дома. Миновав дом, он остановился и заглянул за угол.
— Что ты видишь там, сестрица Анна?
— Толпу,— коротко отозвался Векс.
— Очень зоркое наблюдение, Ватсон. А еще?
— Факелы. Молодого человека, взобравшегося на помост. Если ты простишь мне эту аналогию, это очень напоминает предвыборные дебаты в твоей alma mater.
— Очень может быть, что так оно и есть на самом деле,— кивнул Род и спешился.— Ладно, постой тут, старина. Обследую окрестности.
Род свернул за угол, пошел маршевым шагом, держа руку на рукояти шпаги.
Судя по виду толпы, идея выдать себя за воина была очень даже к месту. Не исключено, что перед Родом предстал митинг местного Союза бомжей. Все до одного были в дублетах с заплатками. Род поморщился. С личной гигиеной у участников митинга было так же неважно, как с приличной одеждой. Да, наверняка тут собрались отбросы общества.
Собрание имело место на просторной открытой площади, по одну сторону от которой протекала река. У пристаней стояли на приколе деревянные корабли. Другие три стороны площади замыкали полуразрушенные гостиницы, лавки со всякой всячиной для моряков, прочие дешевые магазинчики и склады. Только склады и имели более или менее прочный вид. Все постройки были наполовину бревенчатыми, с характерным вторым этажом, сильно выступавшим над первым.
Вся площадь была заполнена кричащей волнующейся толпой. Горящие факелы отбрасывали на лица людей зловещие отблески.
Приглядевшись к бунтующим получше, Род рассмотрел запавшие глаза, искореженные руки и ноги, головы без ушей — все эти люди выглядели жутко в сравнении с тем, что забрался на наспех сколоченный помост.
Человек этот был молод, широкоплеч, светловолос. Лицо у него было круглое, почти невинное, открытое и честное, глаза горели праведным огнем мессии. Дублет и штаны у него были на удивление чистые, и сшиты они были из дорогой ткани. На бедре у незнакомца висел меч.
— Этот малый явно с другой стороны дорожки,— задумчиво проговорил Род,— Что же он, хотел бы я знать, делает в этой крысиной норе?
Юноша вскинул руки, толпа взревела, взметнулись факелы, озарили фигуру на помосте.
— На чьих плечах лежит самое тяжкое бремя? — вопросил юноша.
— На наших! — дружно вскричала в ответ толпа.
— Чьи длани заскорузли и потрескались от черной работы?
— Наши!
— Кто сотворил все то богатство, ту роскошь, коими пользуются благородные господа?
— Мы!
— Кто воздвиг их неприступные замки из гранита?
— Мы!
— Разве вы не заслуживаете того, чтобы они поделились с вами этим богатством и роскошью?
— Заслуживаем!
— Так почему же,— взревел юный оратор,— даже в одном из этих замков накоплено столько богатств, что хватило бы всем вам на королевское житье?
Толпа забесновалась.
— Слышишь, Векс?
— Слышу, Род. Похоже на помесь Карла Маркса с Хью Лонгом[2].
— Странноватый синтез,— пробормотал Род,— А хотя, если задуматься, не такой уж странный.
— Это ваше богатство! — вскричал юноша,— Вы имеете право на него!
Толпа ответила ему дружным ревом.
— Но отдадут ли они вам вашу долю?
Толпа неожиданно притихла, потом противно зароптала.
— Нет! — прокричал юноша.— А если нет, то вы должны потребовать у них того, что вам полагается по праву!
Он снова вскинул руки.
— Королева давала вам хлеб и вино, когда был голод! Королева давала мясо и очень хорошее вино ведьмам из гаваней!
Толпа умолкла. Побежал по рядам шепоток:
— Ведьмы! Ведьмы!
— О да,— взревел оратор,— Она не брезговала даже ведьмами, отверженными и изгоями! Так сколь же больше даст она вам, рожденным для света дня? Она даст вам то, что вам причитается!
Толпа отозвалась дружным ревом.
— И куда же вы направите стопы свои? — вопросил юный Демосфен.
— В замок! — крикнул кто-то, и другие голоса подхватили:
— В замок! В замок!
Скоро уже вся площадь скандировала:
— В замок! В замок! В замок!
Но тут чей-то визгливый вой перекрыл скандирование. Толпа притихла. Какой-то тощий калека взобрался на крышу портового склада и крикнул:
— Солдаты, целый отряд, а то и больше!
— Уходите проулками и подворотнями! — вскричал оратор.— Встретимся через час у Дома Кловиса!
К изумлению Рода, толпа встретила этот приказ молча. Потоки людей быстро потянулись в стороны, растекаясь по узким кривым переулкам. Ни паники, ни давки.
Род притаился в дверном проеме. Демонстранты спешно гасили факелы. Мимо Рода десятками быстро и бесшумно пробегали нищие оборванцы и исчезали в темных жерлах подворотен.
Вскоре площадь опустела, стих вдали негромкий топот ног. Во внезапно наступившей тишине Род расслышал цоканье копыт. То приближались солдаты, призванные охранять покой верных подданных королевы.
Род вышел на мостовую, на цыпочках дошел до угла, за которым его поджидал Векс.
Не мешкая, Род взлетел в седло.
— В какой-нибудь престижный район,— шепотом распорядился он.— Быстро и тихо.
Получая подобный приказ, Векс мог нарастить свои копыта резиновыми подушечками. Кроме того, город он знал наизусть, поскольку в его мозгу были запечатлены результаты аэрофотосъемки. Да, робот-конь имел свой преимущества.
Они мчались по городу. Мостовые шли под уклон вверх, и вскоре уже стал виден холм, на котором возвышался королевский замок. Дома становились все прочнее и красивее. Род и Векс продвигались к более привилегированным районам.
— Какие у тебя выводы, Векс?
— Вне всяких сомнений, тоталитаристское движение,— отозвался робот.— Во главе — подстрекатель, наверняка рвущийся к власти, который пытается сподвигнуть народ на выдвижение требований к правительству — требований, которые правительство ни за что не выполнит. Отказ будет использован для того, чтобы спровоцировать толпу на применение силы. Вот тебе и революция.
