Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8 (СИ) - Петрук Вера

Песчаная буря свистела и бушевала снаружи, а внутри шатра разгоралась своя непогода.

– Зачем менять маршрут сейчас? – возмущался один из начальников, которого звали Асланом. – Тут у нас колодцы каждую тысячу салей, нам не нужно везти с собой воду, мы идем быстрее. Если потащим с собой запасы воды, то сильно замедлимся. Да и на старых маршрутах могут еще быть керхи, а воинов у нас стало меньше.

Арлинг повернул в его сторону голову, но охранник продолжать не стал. Он уже слышал о вспыльчивом нраве Регарди, и проблем не хотел.

– Где вода, там гремеры, – в третий раз повторил Арлинг. То ли его не хотели слышать, то ли правда была неудобной. Он склонялся ко второму варианту, потому что Сейфуллах настойчиво изображал из себя идиота. О том, что гремеры уничтожили почти весь клан етобаров, Регарди с Алленом решили молчать. Информация была политической, Аджухам же теперь работал на имана. Каждое слово приходилось обдумывать не раз.

– Вам показалось, – продолжал испытывать его терпение Сейфуллах. – Таких чудовищ, что мы везем, у нас не водится. Эту тварь случайно обнаружили в одной из карстовых пещер Гургарана. Известняк хорошо сохранил тело, но чудовище принадлежит прошлому. Думаю, твари не меньше тысячи лет. Вот император и уцепился за диковинку. А на вас напали пумы. Етобары, наверное, обкурились, ты же слепой, мог что угодно вообразить. О пумах мы слышали, они нападали еще на керхов, когда те только собирались уходить из Сикелии. Я же тебе объяснял. Пумы пришли к нам по той же причине, что и дожди. Где-то в Гургаране произошло обрушение пород, открылся проход, вот эти хищники из долин, что за Гургараном лежат, в Сикелию и полезли. В Шибане они нападают довольно часто. Мы думали о том, как обезопасится от них, и иман посоветовал нам идти вдоль строящийся линии колодцев. Тут много рабочих, они строят, шумят, звери такое не любят.

– Я тебя услышал, – сказал Регарди. – Как только буря закончится, мы наберем воды столько, сколько сможем увезти, и изменим маршрут. Я чувствую запах старых верблюжьих троп, пойдем так, как караваны ходили раньше. Да, верблюды будут двигаться медленнее, но мой путь короче, так что в Самрию мы придем в то же время. Мой план не обсуждается. Сейчас я отвечаю за безопасность каравана, и я единолично принимаю такое решение. А кто хочет его оспорить, тот не дорожит своими пальцами.

Наверное, Арлинг разучился говорить мягко и дипломатично, потому что вдруг вмешался Аллен, который начал объяснять стражникам преимущества нового пути, на ходу выдумывая опасности старого варианта.

Воспользовавшись тем, что в шатре заговорили сразу несколько человек – етобару стали возражать, так как даже сектант, покрытый татуировками смертника, казался кучеярам более вменяемым, чем слепой драган, – Арлинг обратился к Нехебкаю. Сейфуллах пригубил чашку с чаем, ни на кого не обращал внимания и казался погруженный в собственные мысли.

– Сколько часов будет длиться буря? – спросил Регарди Индигового шепотом.

– Пять часов и тридцать две минуты, – так же шепотом ответил ему Нехебкай. – Надо уничтожить тело.

– Чье? – не сразу понял Арлинг.

– Той твари, что везет твой друг.

– Если ты мне больше расскажешь, может, я над этим подумаю.

– А что тут рассказывать? Я ее убил еще когда ни одного кучеяра не родилось, да и пустынь здесь тогда не было. Давно, в общем. До этого мы были с ней… друзьями, что ли? В общем, если она оживет, то лично тебе, Арлинг, сильно не поздоровится. Она будет думать, что я это ты. Впрочем, так оно и есть.

– А она может ожить?

Наверное, Регарди произнес эти слова слишком громко, потому что на него все обернулись.

– Если так, то эту тварь лучше сразу закопать, – решительно заявил Аллен, видимо, уже представив ситуацию в цвете. Они одного гремера с трудом одолели, а гигантская сколопендра была именно гигантской. – Расчленить, разрубить и зарыть.

– Хватит! – хлопнул в ладоши Сейфуллах, поднимаясь. – Раскомандовались тут. Если ты, Арлинг, предоставишь мне убедительные доводы, что на старом пути нам угрожает опасность, мы маршрут изменим. Если нет, катись к черту. Можешь мне все руки переломать, но это мой караван, и я здесь главный. Будет так, как я скажу.

– Гремерам нужна вода, – терпеливо повторил Арлинг. – Они пришли не из-за Гургарана, а всегда спали в горах. Их разбудило изменение климата. Дожди, водоемы, оазисы – все это их жизненный путь. Я одного не пойму. Пумы – это легенда для простонародья. Сомнительно, чтобы иман не знал о гремерах. Зачем он послал вас на верную смерть, если вы, как ты утверждаешь, везете его груз? Или может, ты что-то не договариваешь? И это не иман тебя нанял?

– Ерунду болтаешь! – вспылил Аджухам. – Так и знал, что ты в мои дела полезешь. Хорошо, нагрузимся, как дураки, водой, и пойдем твоей дорогой. Но даже не смейте думать о том, чтобы испортить мой груз. Я свою часть уговора выполняю – дал твоей женщине лучший шатер и разрешил тебе хозяйничать в своей охране. Но не более! Знай свое место.

Арлинг тоже поднялся. Он ожидал услышать еще одно слово после «место», но Сейфуллах вовремя сдержался. Правильно, не было здесь больше халруджи. Но сдаваться так легко Аджухам не собирался.

– Это пумы! – упрямо повторил он. – И не вздумай болтать в караване об этих твоих гремерах. У меня здесь полторы тысячи человек. Хочешь, чтобы поднялась паника? Сядь успокойся, и давай выпьем.

– Гремеры, гремеры! – начали вдруг петь ученики имана, о присутствии которых все подзабыли.

– Дурдом какой! – всплеснул руками Сейфуллах. – Чувствую, мы в Самрию все психами придем. А ты с каких пор сам с собой разговариваешь? Раньше такого за тобой не наблюдалось.

«С тех пор, как в моей голове поселился большой змей-септор», – хотел позлить его Арлинг, но внезапно понял, что песня учеников о гремерах раздражает и его тоже.

– Заткнитесь, – цыкнул на них Аллен, выразив всеобщее желание, но ученики развеселились не на шутку. Они уже хлопали в ладоши и раскачивались, продолжая нудно тянуть «гремеры, гремеры», а Регарди вдруг вспомнил, что похожие движения делала Магда. Сейфуллах мог оказаться прав. В Самрию они все прибудут немного душевнобольными.

– Ну их, – махнул он рукой на учеников и сел обратно на подушки. – Ладно, я понял, что ты не хочешь волнений в караване. Но ты понимаешь, что твоя женщина, вероятно, с гор не вернется. При условии, что она, действительно, послушала Магду и отправилась к Гургарану. Может, конечно, Тарджа по-прежнему режет глотки драганам-рабочим, но что-то подсказывает, что она захочет попробовать новую власть. Ты сильно к ней привязался? Я так и не разобрался в ваших чувствах.

– Да ты ни в каких чувствах разобраться не можешь, ты же бывший вассхан, – хмыкнул Сейфуллах. – Все вассханы эмоциональные калеки. Я вот недавно с Керком познакомился. Ты, конечно, по сравнению с ним псих номер один, но и он тоже порядочно невменяемый.

Говорить о Керке Арлингу совсем не хотелось, и он снова попытался вернуть разговор к Тардже, но Аджухам его перебил.

– Что ты к моей женщине прицепился? – возмутился Сейфуллах. – Ты на свою посмотри. В том-то и проблемы, что ты этого сделать не можешь. А тебе кто-нибудь вообще ее описывал? Ну, я понимаю, что етобары повернутые на всю голову сектанты, но в тебе, надеюсь, еще немного адекватности осталось. Да она же на человека не похожа. Если хоть одна женщина в моем караване начнет лысеть и покрываться чешуей, я прогоню вас несмотря на все угрозы.

Арлинг хотел молча врезать Сейфуллаху за Магду, но тот принялся возиться с конфетой, пытаясь освободить ее от фантика, и Регарди решил, что надавать тумаков за любимую он всегда успеет. Тем более, знал, что та все равно узнает, и тогда достанется уже ему. А Магда била больнее кулаков и резала острее всех клинков мира.

Поэтому он шумно выдохнул и сказал:

– Любой, кто в моем присутствии или за моей спиной, скажет плохое слово о Магде Фадуне Видящей, останется без языка. Я отрежу его вот этим кинжалом. Прошу передать слугам, охране и всем, кто здесь не присутствует.