akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо
Зато Рики должен был сообщить Селене, что ни о каких планах на выходные теперь мечтать не приходится. Он не стал тянуть с этим и выложил все сразу же, как представилась возможность, по возвращении в библиотеку.
Девушка выслушала его, дважды кивнула, взглядом выражая сочувствие.
— Мне жаль, — тихо закончил Рики.
Селена положила ладонь на его колено.
— Ничего. Мы погуляем позже, ничего особенного. Я не хочу затрагивать неприятные темы, но не могу понять, тебе страшно или что‑то еще.
Вот именно эта черта в близких людях порой несносна! Да, Рики действительно, скажем так, опасался, и думать не хотел ни о каком «страшно». Было и «что‑то еще», какое‑то предвосхищение неприятных переживаний, связанных с персоной Темного лорда.
— Наверное, мне не нужно было сейчас об этом, — заметив его состояние, предложила Селена.
Рики нервно провел рукой по волосам.
— А какая разница? Я, честно, даже думать не хочу, что ты зря со мной связалась, но иногда это так очевидно!
— Я бы пошла с тобой в Тайную комнату, — сказала Селена и вдруг усмехнулась. — Хотя, я знаю, и Гермиона бы тоже пошла. А что? Мистер Поттер, авроры — хорошая компания! Если объявление повестить, вся школа с удовольствием за вами увяжется.
Против воли, Рики тоже заулыбался.
— А Дора что говорит? — спросила Селена. — Она уж точно захочет снова туда спуститься.
— Дора пока молчит, — удивился Рики. — Может, я ей и не говорил. Не знает, наверное.
Желая окончательно сменить тему, он подумал о Пибу. Он так и не понял со слов Пибу, каким образом Барон обратился с просьбой к ее общине. Она говорила о том, чтоб дуть на воду.
— Но озеро отделено от океана, — это Рики никак не мог проигнорировать. — Дамблдор настаивает, чтоб я общался с русалкой и учил тебя языку. Как бы ему не вздумалось спросить, каковы результаты. И если он узнает, что Барон связался с ними в озере…
— Он знает. Мы же говорили об этом при леди Гермионе, — напомнила Селена.
Рики тяжко вздохнул. Он сам не вспомнил, но Селене поверил на слово. Значит, рано или поздно старик привяжется.
— Русалки — удивительные существа, и мы мало что о них знаем. Их представителя приглашают в ассамблею магов каждый год, и они между собой как‑то очень быстро договариваются, кто поедет, — сказала Селена.
Ничего удивительного в этом для слизеринца не оказалось бы, если бы дело было только в языке. Ведь профессор Ван в первый свой приезд легко сумел заговорить с Пибу, хотя научился в Китае. И вот расстояние для Рики оставалось самой большой загадкой.
— Ты специально занималась этим вопросом? — спросил он девушку.
— Не совсем. Эди в прошлом году посвятил им курсовую, мы немного это обсуждали. Здесь есть книги, но их мало.
— А Пибу стала такой важной дамой! И объяснить толком ничего не желает. Видите ли, лезем мы к ней, утомляем, от дел отрываем, — Рики изобразил, и Селена рассмеялась. — Надеюсь, Джим о ней не пронюхает. Дамблдор еще отвяжется, а он — нет.
На это Селена резонно заметила, что Джим не говорит по–русалочьи.
— Ты же сам сказал, Пибу становится взрослой и заносчивой. Община дает ей какие‑то поручения. Хотя, пока еще она со мной разговаривает.
Обязанности старосты занимали Селену больше, чем изучение языка русалок, и ей это не нравилось. Рики решился рассказать ей о том, что первоначально планировал держать при себе.
— Знаешь, в прошлом году Верховная селедка, тьфу, главная русалка отругала меня за то, что я на нее плохо влияю, — признался он.
На самом деле, ему было не так уж и важно, о чем говорить. Слизеринец просто хотел побыть с девушкой подольше, потому что другая такая возможность представится не так скоро, как хотелось бы. Ведь Рики знал порядки в школе и предполагал, что предстоящий спуск в подземелья вряд ли может считаться уважительной причиной, чтобы не делать домашнее задание. Скорее наоборот. Не объяснять же ему при всем классе, что у него были более важные дела, и какие именно. За такое нарушение конспирации Снейп его, чего доброго, на весь оставшийся год завалит взысканиями; не говоря уж о том, что одноклассники теперь и так по любому поводу на него думают.
Селена согласилась, что время, отведенное на библиотеку, ему следует продлить, а свободное — сократить.
— Можешь рассчитывать на меня с трансфигурацией, — пообещал позднее Лео на всякий случай.
Рики вздохнул. Он даже забыл, что урок МакГонагол в пятницу обычно подразумевал, что она задаст кучу всего на понедельник.
В четверг из Большого зала он поднялся прямо в библиотеку и долго не поднимал головы от научных трудов. Он поставил себе цель разобраться с как можно большим количеством письменных работ, и, как ни странно, вроде бы преуспевал. Он почти не двигался, не отвлекался, разве что время от времени менял книги. Казалось — все, он устал окончательно, и вот сидит себе дальше, и вроде бы еще ничего.
Кто‑то к нему подсаживался, он здоровался, не особо отвлекаясь, и продолжал. Откладывал исписанный пергамент, чтоб он высох, и брался за новый. При этом Рики сомневался, что завтра вспомнит хотя бы половину того, что перелопатил сегодня.
И настал момент, когда он вроде все видел, но перед глазами все плыло.
А потом — он не помнил, чтобы поднимался с места. В чувство его привел только окрик мадам Щипц.
— Эй, Макарони! Что это Вы делаете?
Прежде Рики требовалось самому понять это. Он обнаружил себя возле окна, держащегося за раму; или нет, он зачем‑то проводил по ней рукой. Как со стороны услышал он собственный голос, однако говорил именно то, что собирался сказать:
— Простите, здесь душно. Хотел просто глотнуть свежего воздуха.
Эта ложь казалась ему самым правдоподобным объяснением, хотя на его памяти еще никто не пробовал устроить сквозняк в библиотеке. Он убрал руку и повернулся к библиотекарше.
— Неудивительно, — фыркнула та, плотнее укутываясь в шаль; не от холода, скорее — чтоб чем‑то занять руки и не выдать нервозности. — Ты с обеда здесь сидишь. И вид у тебя, когда ты вышел из‑за стола, был совершенно отсутствующий, — ее передернуло. Определенно, ему удалось напугать почтенную ведьму.
Но это не помешало ей пропустить его через всю строгую процедуру сдачи книг. Только тогда Рики обнаружил, что они, кажется, вообще одни в библиотеке.
— А где все? — поинтересовался он.
— На ужине, — проинформировала мадам Щипц.
Она вышла вместе с ним, заперла дверь и ушла вперед.
Рики слишком устал, чтоб рассказывать кому‑то о происшествии в библиотеке. На другой день он, следуя инструкции профессора Снейпа, занимался своими делами, которых, казалось, не становилось меньше.
С вечера приехал профессор Малфой. Сам Рики видел его только издали, за учительским столом. Позже в гостиной «Слизерина» говорили, что он, как всегда, очень любезен, охотно здоровался со всеми знакомыми и теми, кто помнил его по прошлым посещениям школы.
