Джон Норман - Побратимы Гора
— Но совершенно очевидно Ты не самая ценная часть собственности для твоего хозяина, — предположил я.
— Почему? — зло вскинулась она.
— Тебя держат в стаде, — напомнил я ей.
Она сердито прятала взгляд.
Я отвязал привязь от ветки и смотал верёвку с её шеи. Затем освободил ей руки, и отложил верёвку в сторону.
— Возможно, вам стоило оставить меня связанной, или поместить мои ноги в распорки, — заметила она.
— В этом не будет необходимости, — отозвался я.
Она потерла запястья, возможно, я связал её слишком туго. Но мне было важно, чтобы девушка осознала себя связанной.
— Что Вы собираетесь делать со мной? — взволнованно спросила она.
— Много чего, но среди прочего, я собираюсь несколько улучшить собственность твоего господина, — уклончиво ответил я.
Она смотрела на меня, явно не понимая моих намерений.
— Встать на руки и колени, — приказал я.
Она повиновалась беспрекословно.
— Видишь этот хлыст?
— Да, Господин, — вздрогнув, ответила она.
— Я дам тебе ин или два, чтобы заползти на шкуру, которую я расстелил на траве, — объяснил я. — После того, как Ты там окажешься, я буду без колебаний использовать хлыст за попытку покинуть покрывало в течение следующего ана. Кроме того, если я сочту необходимым, применю его, даже, когда ты будешь на шкуре.
— Я поняла, Господин.
— Иди, — скомандовал я.
Она поползла к расстеленной шкуре. Присев на ней, она посмотрела на её края. Это был её остров безопасности, или возможной безопасности. Она знала, вне этого островка, в течение следующего ана, её ждёт хлыст и боль, что её ждёт на нём, она пока не знала. Конечно, это была известная хитрость дрессировщиков рабынь, обычно используемая только со свежими невольницами, молодыми и неопытными девушками, боящимися сексуальных аспектов их рабства. Их заводят в большую комнату, обычно пустую, или почти пустую, исключая большую постель. Там им сообщают, что их будут пороть где угодно в комнате за исключением постели, но возможно могут, ударить и на ней. Само собой разумеется, девушки бросаются к кровати и боится оставлять её в течение всего назначенного им срока, видя в ней место возможного убежища, несмотря на то, что именно там и будет иметь место её сексуальная эксплуатация и обладание ими. Некоторые тренеры, если остаются недовольны, могут сбросить девушку, и заняв место между нею и кроватью, нанести ей несколько ударов плетью, прежде чем позволить запрыгнуть назад. Там, в месте возможной безопасности у неё будет шанс ещё раз отчаянно попробовать, быть более приятной. Кстати это может быть единственный раз в месяц, когда девушка будет спасаться на кровати. Пока навыки рабыни не улучшаются, её местом безопасности могут оказаться меха, или циновка, или даже голые камни или кафель, в ногах постели. Действительно, многие рабовладельцы даже превосходных рабынь отправляют спать в ногах своей кровати. Возможно, уже слишком очевидно, что данное упражнение, с таким оригинальным использованием кровати, должно переломить страх новообращённой рабыни перед постелью и поощрить видеть это в выгодном свете, как место относительной безопасности, комфорта и удовольствия. Возможно, во враждебном окружении она пожелает его защиты и значимости, и захочет поскорее там очутиться. Позже, конечно, исходя из более возвышенных причин, она придёт к тому, чтобы смотреть на постель с ещё большим рвением и привязанностью. На ней ей разрешат служить её господину и на ней, она в свою очередь, почувствует его прикосновения, как любящая отдающая себя рабыня.
— Сядь на левое бедро, — велел я, — Вытяни правую ногу, ладонями обопрись на покрывало.
— Вы не можете убить меня, — предупредила она. — Я принадлежу не Вам!
— Это — спорный вопрос, — ответил я. — Поскольку я держу украшенный бисером хлыст, как мне кажется, в этом контексте, я действительно имею такие права по отношению к тебе. Во всяком случае, даже если я этого не сделаю, то моя жалоба мальчишкам, переданная ими твоему владельцу, конечно, будет рассмотрена. А уж он тогда будет решать, заслуживает ли твоё неповиновения или возникшие трудности того, чтобы наказать тебя смертью. А так как Ты — стадная девка, то сомневаюсь, что он будет долго думать над этим вопросом. Вот так-то лучше, — усмехнулся а, когда она приняла положение, которое я предписал.
— Пожалуйста, не жалуйтесь мальчишкам, — запросила она. — Они очень жестокие!
— Они не жестокие. Они — всего лишь хорошие пастухи, — поправил я.
— Когда я не смогла их ублажить, они избили меня хлыстами, — пожаловалась она.
— Не волнуйся, — сказал я, и тут же предупредил: — Если я не буду доволен, я сам умею хорошо обращаться с хлыстом. А потом я решу уже решу, жаловаться твоим пастухам или нет.
Она застонала.
— У тебя хорошая изящная фигура рабыни, — отметил я, рассмотрев её в этой позе. — Вы можешь поблагодарить меня.
— Спасибо, Господин.
— Многих волнует вопрос, почему же, тогда Ты настолько никчёмна. Ты стоила шкуру, затем два ножа, а в конце только зеркало. Теперь Ты докатилась до стада. Почему тебя ценят столь низко?
— Я не знаю, Господин.
— Мальчики сказали мне, что Ты — кусок льда.
— Что я могу поделать с этим, если я невосприимчива? — спросила она. — Такова моя природа.
— Я также заметил, что Ты высокомерна и неприветлива. Таким образом, с какой стороны не посмотри, Ты — никудышная рабыня.
Она раздраженно дёрнула головой, за что я тут же сильно хлестнул её, по правому бедру. Она вскрикнула от резкой боли, и посмотрела вниз, на край шкуры.
— На твоём месте я бы дважды подумал, прежде чем я стал издавать сердитые звуки или нетерпеливые жесты, — посоветовал я своей подопечной.
— Да, Господин, — всхлипнула девушка.
— Ты находишь мужчин привлекательными?
— Какое это имеет значение, если я в любой момент могу быть ими изнасилован для их удовольствия? — спросила она.
— Ты находишь их привлекательными? — повторил я свой вопрос, поднимая хлыст.
— Иногда, — призналась она, — они заставляют меня чувствовать себя неловко.
— Каковы были твои отношения с мужчинами до порабощения?
— Неужели Ты не можешь просто взять меня и использовать?
— Говори, — сказал я, и вновь продемонстрировал хлыст.
— Когда-то, несмотря на то, что была гордой свободной женщиной Ара, я чувствовала желание вступить в семейные отношения с мужчиной.
— Понятно, — кивнул я поощрительно.
— Я решила, что разрешу некоторым из них, на основе моего собственного тщательного отбора, рассмотрев их со всех сторон и в разных ситуациях, познакомиться со мной, чтобы я могла бы, из числа их, выбрать достойного моей дружбы. Тогда, возможно через какое-то время, если бы я почувствовала себя настолько готовой, и если бы он был полностью приятным и совершенно подходящим мне, то я могла бы принять его предложение о вступлении в семейные отношения со мной.
