Юлия Рыженкова - Халт
— Ладно, хватит, я проникся ужасом происходящего, – перебил его Тори. – Что ты хочешь от нас?
— Мне нужна армия, чтобы сразиться со служителями Чёрного Солнца. Скажи, сколько бойцов ты мог бы выставить?
Гном запустил пятерню в бороду, почесал подбородок, поморщил лоб, прикидывая что‑то.
— Тыщ пять, думаю, соберу.
Теперь настала очередь Халта присвистнуть. Это намного больше, чем он думал. Осталось только уговорить их выступить и найти ещё раза три по столько – потомок Хагена полагал, что приспешники Хаоса ожидают нападения и соберут силы по многим мирам.
— Тебе сколько нужно?
— Не знаю, – честно ответил Халт. – Мне для начала надо понять численность противника…
— Городской стражи сейчас около тысячи гоблинов…
– …то есть по одному на сорок жителей?
— На пятьдесят примерно, если считать женщин, детей, стариков и всех понаехавших. Но имей в виду, у Храма и у Арены собственная стража, не подчиняющаяся Огаю.
— Сколько её?
— Тьма их знает… туда нашим нету ходу, а с улицы не поймёшь. Бороду даю на отсечение, у них там открытые порталы в другие миры, из которых они пригонят сколько надо.
Таран объяснил сложную систему управления городом. Изначально, когда Гномий Холм только завоевали, все воины подчинялись альвийскому командованию, несмотря на то что главой Антракаса поставили не альва, а человека и формально армия перешла под его руководство. Но со временем альвы и люди отдалялись друг от друга. Первые стали заниматься исключительно магией и Ареной, вторые – управлением и хозяйством, сбором податей в казну, охраной города, строительством жилья. Городские власти обеспечивали интересы исключительно черносолнцевцев, но с годами стало очевидно, что какое‑то внимание необходимо уделять и простым жителям. Сама собой установилась новая система: сейчас городом правит Совет семей, и уже больше десяти лет Огай – его глава. И альвы вроде бы не вмешиваются в его решения.
— А если альвы–черносолнцевцы и Огай отдадут разные приказы городской страже, чей она выполнит? – заинтересовался Халт. Гном пожал плечами:
— Непонятно, какой сейчас реальный расклад. Боюсь, этого не знает даже сам Огай.
Халта ещё заинтересовало, кто входит в Совет и как принимаются решения. Тори объяснил: Совет состоит из четырёх человек, Огай – пятый. Все они главы родов, контролирующих добычу руды, продажу оружия и доспехов, торговлю, производство и продажу пива. За исключением торговли, все остальное – исключительно гномья вотчина, их гордость и их секреты, которые они не раскрывают даже под страхом смерти. Кто только не пробовал ковать мечи из антракасской стали – но даже лучшие клинки легко перерубались мечами из той же стали, но выкованными гномами. То же самое касалось доспехов. Даже пиво – казалось бы, простой напиток, но ценитель всегда отличит сваренное гномами. И платить за него готов дороже. Что касается работы в горных выработках, то дураков лезть в шахты не было. Особо любопытные, став хозяевами и решив посмотреть, усердно ли трудятся рабочие, вдруг оказывались под завалами. Стены плохо укреплены, или выброс метана… бывает. А что при этом не завалило ни одного гнома – тоже бывает. Повезло.
Поняв, что лезть в производство не только бесполезно, но и опасно, захватчики успокоились на том, что взяли под контроль добычу как таковую. Делайте в шахте что хотите, но каждый месяц выдавайте столько‑то руды, столько‑то драгоценных и полудрагоценных камней. То же касалось пивоварен, с которых требовали определённое количество бочек, оружейников, отгружавших норму оружия и доспехов. За это гномы получили некоторые поблажки: снижение податей, долю продукции и прочее. Глава семьи договаривался и со знатными гномьими родами, фактически продолжавшими руководить процессом, и с Огаем, продавливая принятие договорённостей через Совет. Впрочем, главы семей по четырём ключевым направлениям и были членами Совета. И назначал их единолично Огай, а вот кандидатура главы Совета утверждалась альвами–черносолнцевцами.
В общем, как понял Халт, многие уважаемые гномьи рода жили не так плохо, как пытался убедить Таран, хотя, конечно, далеко не столь хорошо, как раньше. Все сливки оставались у семьи, контролирующей ту или иную деятельность, но ведь на ней висели и все риски. Продалась руда или нет – семья платит всем работникам стандартное жалованье, и в проблемные годы хозяину приходится залезать в личные закрома, которые, конечно, пополнялись удачной торговлей в другие года. Поиском покупателей, на Терре бы это назвали «поиском рынков сбыта», тоже занимался глава семьи. Точнее, не он лично, а «менеджеры по продажам», то есть нанятые люди, альвы и прочие проныры, не чурающиеся обмана, а то и попросту мошенничества. И хотя торговля с другими городами и даже мирами всегда шла неплохо, за время правления людей и альвов она увеличилась в разы.
— Так ты мне поможешь? Я могу рассчитывать на пять тысяч бойцов?
Таран запускал камушки по реке и молчал. Халт ждал.
— А что я с этого буду иметь? – наконец спросил гном.
— Собственной жизни и сохранённого мира тебе не достаточно? – съязвил потомок Хагена.
— Если честно, я не уверен в победе. Нет, если я выставлю против альвов Сопротивление, все гномы, включая меня, будут биться до последнего, до победы или смерти. Но нас очень мало… Предположим даже, что мы выиграли. Помешали освобождению этой девки Лероннэ – и что дальше? Уйдут ли из города люди и альвы? Перестанут ли семьи контролировать производство? Оставят ли нас, гномов, в покое? Нет и нет. Я раскрываю всю организацию. Да нас же как найдут, так четвертуют, сожгут, повесят, посадят на кол… Получается, как бы ни закончилась битва, мы все погибнем. Так что мне нужны гарантии.
«Наверное, Таран прав, – подумал Халт. Город отдадут гномам, только если они не просто помешают освобождению Лероннэ, но и перебьют большинство захватчиков. Но это совсем другая история…»
— Какие тебе нужны гарантии? – спросил он.
— Меня бы устроило, если бы я стал главой семьи, контролирующей рудную добычу, и на правах главы вошёл бы в Совет.
Халт потерял на несколько секунд дар речи.
— Что??? Ты сошёл с ума? Как я это тебе обеспечу?
Тори пожал плечами, показывая, что его это не касается.
— А какие‑то другие гарантии тебя не устроят? – с надеждой спросил потомок Хагена.
— А какие ты можешь предложить?
Халт замолчал. В голове не было ни единой толковой мысли.
— Надо подумать.
— Я понимаю. Думай. Я Сопротивление подниму за неделю, если очень постараться – дней за пять.
Над рекой разгорался красный закат, яркий, как молодая кровь. Стрекотали кузнечики. Духота сменилась прохладой, но она не принесла облегчения Халту. Возможно, это последние дни мира, и все зависит сейчас от него. Удастся ли собрать армию? Удастся ли остановить приспешников Хаоса? Удастся ли уничтожить артефакт так, чтобы все не вернулось в изначальный Хаос? Слишком много вопросов, слишком много сомнений и очень мало зацепок.
