Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — Вильдграф
— Сокровища здесь?
— Точно, — заверил я. — Разуй глаза и хватай все, что душа или что у тебя там вместо нее пожелает. Только забирай золото и драгоценности, непонятное не трогай.
— Знаю, — сказал он все еще ошалело, — так один из наших погиб. Совсем безобидная с виду штука ужалила. А другой сгорел от простого уголька со стола… Но как вы догадались?
— Колдун сказал, — признался я.
— Все-таки совесть заговорила, — ответил Кроган. — Тогда выпью и за его здоровье.
— Вон там сундук, — указал я. — В нем золотые монеты. Он оглянулся, вскрикнул в восторженной панике:
— Я такой не подниму!
— Своя ноша не тянет, — напомнил я.
— Пуп порву, — пообещал он твердо, — но вынесу.
Я озирался, в ладони с такой силой зажат зеленый ключик, что врезался в мясо. Взгляд выхватил на дальней полке ряд ларцов, я подошел, все разнокалиберные, от сундука до крохотной шкатулки, и одна такого же чистого изумрудного цвета, как и этот ключ.
Пальцы мои тряслись, когда я вставил ключ в замочную скважину. Повернулось легко, а на третьем обороте тихонько щелкнуло, крышка дрогнула, освобождаясь от запоров. Сердце колотится, здесь может быть как источник силы или богатства, так и быстрая смерть, от умирающего мага можно ждать всего…
Я прижал крышку, не давая услужливо подняться, повернул ключ трижды в обратную сторону, всякий раз тихонько щелкало, вытащил, после чего ключ сунул в потайной карман, а шкатулку, так и не открывая, упрятал в походную сумку.
Кроган пыхтел и перекладывал золотые монеты в кожаный мешок. Когда места не хватило, он с проклятиями пометался по лаборатории, отыскал просторную сумку и принялся наполнять ее тоже.
Я поинтересовался:
— Зачем тебе столько?
— Деньги, — ответил он поспешно, — это свобода, выкованная из чистого золота.
— Золото разъединяет людей, — предостерегающе сказал я.
— Ага, — согласился он, — зато дерьмо еще как объединяет…
— Верно сказано…
— Дерьма брать не стану, — возразил он. — И не заставляйте!
— Не буду, — пообещал я. — По дерьму мы и так все богачи просто необыкновенные.
— Есть такое золотое правило, — сказал он, натужно пыхтя, — у кого золото, того и правила.
Я обошел лабораторию магистра, пусть душа твоя, неистовый Жакериус Глассберг, упокоится там, где ей место, я не берусь судить, куда ты отправился, я просто мародерничаю по неписаному закону, но, в отличие от Крогана, меня мелочи не интересуют, такому орлу, как я, даже сундук с золотыми монетами — нестоящая ерунда, у меня запросы за последний год повыросли…
По большей части «волшебные» вещи — это просто непонятные, но мне сразу видно, что и не заработают: чутье подсказывает, что всего лишь разлетевшиеся обломки чего-то очень сложного. Но пока место в мешке есть, я складывал самые любопытные штуки, в том числе экспроприировал десяток невзрачных камешков, слишком уж бережно бывший владелец уложил их в драгоценный бархат, а половина вообще на золотых и серебряных цепочках, сделанных очень тщательно.
Наконец я завязал мешок и закинул за спину, больше ничего интересного, разве что вон еще один рубин в виде Драконьей головы, похож на Камень Рорнега, что фамильная ценность принцессы Элеоноры, только этот на золотой Цепочке…
Я сгреб его и сунул в карман, оглядывался, чего бы еще. Я бы вообще-то и поселился здесь, не будь уже майордомом и маркграфом… сердце стиснулось в страхе и предчувствии чего-то ужасного. Всеми фибрами ощутил приближение огромной мощи, перед которой я просто мелкая козявка…
Земля качнулась, донесся грохот. Багровые письмена со стены упорхнули, словно испуганные воробьи, а она затряслась, огромные гранитные глыбы мелко-мелко задрожали, даже застучали друг о друга, как зубы искупавшегося в проруби подростка.
Кроган выронил золотой кувшин и, пригнувшись, выставил обеими руками перед собой обнаженный меч.
Стена разом выгнулась в нашу сторону, словно парус под напором внезапного ветра. Кроган отскочил к дальней, позабыв про мешок с золотыми монетами. Глыбы рухнули с тяжелым грохотом, а на полу поспешно и с тихим нежным шорохом рассыпались в мелкие камешки и даже в серый песок.
В проход могли бы войти слоны, но там возникла одинокая фигура человека в цветном халате, лицо в тени, только голый череп разбрасывает яркие блики.
Кроган помахал в воздухе мечом, лицо злое и расстроенное.
— Еще один! — вскрикнул он горестно. — Какой-то лысый…
— Это друг, — сказал я успокаивающе, хотя сердце тревожно заныло, — мы все выполнили, магистр Сьюмас! Изгой наказан…
Сьюмас Макманус медленно вошел в зал, остановился, осматриваясь. Лицо оставалось неподвижным, глаза раздраженно поблескивают, ноздри несколько раз раздулись просто нечеловечески широко, мясистые крылья покраснели от прилива крови.
— Как вы здесь оказались? — спросил он с изумлением. — Я ощутил, что Жакериус почему-то покинул это убежище, и решил…
— Он покинул не только убежище, — сказал я торопливо, — спасибо за ценные указания, великий магистр Сьюмас!
Он повел в мою сторону глазом, явно сам не помнит никаких указаний, как, понятно, и я, но лесть есть лесть, слышать всегда приятно и смягчает обстановку.
— Где он? И где Гизелл?
— Его больше нет, — сказал я. — Вообще. Как и Гизел-ла. Можно сказать, он тоже даже убит.
Он спросил холодно:
— Как это «даже убит»?
— Практически убит.
— А это что за новое определение?
— Как маг, — объяснил я льстиво. — Я помог ему пройти процедуру омоложения, однако Гизелл не предусмотрел, что и мозги у него станут такими же молодыми, а это значит, что все знания после тридцати лет исчезнут. Испарятся!. Теперь он не маг, а рядовой десятник клана Черных-Беркутов, каких сотни и тысячи…
Он задумался, повел в воздухе ладонями. Перед ним появилось облачко, мы с Кроганом затаили дыхание, маг внимательно всмотрелся в проявляющееся медленно изображение.
— Вот этот здоровяк? — спросил он с недоверием. — Трудно вообразить в таком…
— Это уже не он, — сказал я быстро. — Как маг, он убит. А как воин он то, что надо. Сильный, свирепый, недоверчивый, выносливый. И нам ну совсем неинтересный!
— Молод и красив, — проговорил Сьюмас с непонятной ноткой зависти и сожаления. — Да, неожиданная развязка… Думаю, вы тоже не этого ждали?
— Не ждал, — признался я.
— Но рискнули?
— Иногда надо, — сказал я.
Он некоторое время прослеживал взглядом за уходящей в туман широкоплечей фигурой. Облачко медленно растаяло, Сьюмас повернулся к нам.
