Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – монарх
Обзор книги Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – монарх
Гай Юлий Орловский
Ричард Длинные Руки – монарх
© Орловский Г. Ю., 2014
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
* * *
Часть первая
Глава 1
Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля, а теперь еще и граф, мой верный соратник, продолжал всматриваться в страшный багровый кружок в небе холодно и вполне бесстрастно, а я с тяжестью в груди окидывал взглядом простор долины, страшась поднять голову.
Красные и оранжевые шатры на свежей зелени смотрятся ярко и празднично, рыцарские доспехи бодро блестят на солнце, это наш лагерь, мои люди, все привычно и надежно. Дружина отважного барона давно растворилась в нашем войске, а он с первых же дней, как только его привел ко мне на помощь в трудный час Митчелл, остался, и с того дня и доныне могу опереться, и опираюсь.
Ему самому с его острым и постоянно работающим умом было тесно в том мирке, а со мной простор, размах и авантюры, что все масштабнее и грандиознее.
– Судя по размерам, – произнес он, – ему к нам еще далеко.
– М-да, – пробормотал я. – Смотря как лететь.
Он промолчал, я тоже не стал объяснять, что если это вот стремительно примчалось из глубин космоса, то яркая звездочка блеснула бы в небе, в доли секунды разрослась бы, и вот уже нечто огромное опускается в десятке шагов на землю. Такое невозможно представить себе в этом неторопливом веке, а я такое не смогу объяснить, потому лучше державно помалкивать.
Он зябко передернул плечами.
– Отвратительно. Как я понимаю, эту напасть приостановил небесный свод, которым Господь прикрыл землю? Но эта тварь, судя по ее настойчивости, все же продолбит дыру и ворвется к нам? И будет сеять смерть и разрушит наш мир…
Мелькнула дикая мысль, что слова Альбрехта как раз все и объясняют. Разве что не хрустальный купол повышенной прочности защищает наш мир, а тонкая грань из некого субстрата другой или альтернативной вселенной, параллельной или как не назови. И тогда понять легче, так как расстояния и время в этих случаях значения не имеют.
Возможно, в самом деле Маркус продавливается через наше пространство, как через тонкий лист, это для нас триллионы световых лет, а там, возможно, половинка этой чудовищной конструкции еще на взлетной площадке, а половину уже видим здесь.
Но тогда сталкиваемся с чем-то вообще невообразимым. И тем более непонятно, зачем невообразимому земные рабы? Никогда не мог понять, когда рисуют чудовищных жуков или осьминогов, что тащат наших роскошных блондинок на алтарь изнасилования.
– Если опустится в другом месте, – сказал я, – мы обречены. Но если заинтересуется маяком… у нас есть шанс.
Он сказал трезво:
– Только не сегодня. Мы не готовы.
– Будем драться с тем, – отрезал я, – что есть. Я тоже рассчитываю, что этот ужас будет продавливаться через… небесную твердь еще хотя бы несколько дней. А лучше – недель.
Он перекрестился, на лице то вспыхивала, то гасла надежда.
– А он в самом деле опустится?
– Граф?
– Или просто появится, – договорил он. – Вот его не было, а потом вдруг есть?
– Знаете, граф, – сказал я, – теперь уже и я не уверен, каким способом окажется здесь. Что, конечно, не отменяет.
– Не отменяет, – согласился он. – Только больше неожиданностей. Говорят, вы их любите?
– Типун вам на язык, граф!.. Разве не видно, что просто обожаю?
Он кивнул в сторону быстро шагающего в нашу сторону барона Дарабоса.
– Вот у кого нужно спрашивать…
Норберт Дарабос, глава конной разведки и всей легкой кавалерии, как всегда с чисто выбритым до синевы подбородком, воинственно приподнятыми кончиками усов, приближается быстрыми деловыми шагами, высокий, худой и поджарый, продубленный ветрами и морозами.
– Ваше Величество, – произнес он еще издали, – в сторону нашего лагеря двигается группа всадников из Мезины!
Я махнул рукой.
– У Ротильды огромная свита. Десятком больше, десятком меньше… Кстати, у графа к вам вопрос.
Норберт хмуро взглянул в сторону подчеркнуто серьезного Альбрехта.
– Знаю его вопросы. Я распоряжусь, чтобы препроводили к вам?
– Естественно, – ответил я. – Королева еще спит, ибо королева, а не.
– Хорошо быть королевой, – сказал Альбрехт, взглянул на меня и уточнил: – Только не королем, Ваше Величество.
Норберт оглянулся, спросил негромко:
– Что слышно насчет маяка?
– Растет, – ответил я, – но, понятно, пока еще мал и глуп. В смысле, работать не умеет. Не готов. А может, и готов, как проверить?.. Сейчас в нем, думаю, трудятся только те… корни, что ли, которые усиленно перерабатывают землю в иное состояние.
Он потряс головой.
– Это как? Ах да, как кусты перерабатывают ее в листья и ветки. Понял-понял.
– Начинка, – сказал я, – вырастет на последнем этапе.
– Начинка, – повторил он, – это плоды?.. Ну да, понятно. Ваше Величество, не смотрите так. Я стараюсь понять. Не люблю это «все в руке Божьей» и «не нашего ума дело»!
– Я тоже не люблю, – признался я. – Хотя признаю, что некоторые вещи просто не понимаю. Надеюсь, мы как-то узнаем о готовности маяка к работе. Думаю, он запустится сам по себе. И то ли хрюкнет, то ли пискнет.
Он подумал, кивнул.
– Как конь, что сам отыскивает траву?.. У моего отца была кобыла, сама возила брату телегу с дровами. Тот сгружал, угощал ее морковкой, и она довольная тащила повозку обратно, а это почти миля.
Его суровое лицо, что вообще-то без морщин, пошло трещинами, это он заулыбался детским воспоминаниям.
Из-за дальних холмов выметнулся низкорослый шустрый парень на быстром коне, как низко летящая птица, промчался к нашу сторону, прокричал веселым голосом:
– Ваше Величество, еще группа мезинцев!
Норберт ответил командным голосом:
– Посмотри, не двигается ли за ними с отрывом группа побольше?
Разведчик унесся, легкий и быстрый, как молодая ящерица, довольный жизнью и участью, совершенно не ломающий голову над проблемой Маркуса, для этого у него есть король Ричард, которому, говорят, и черти пятки чешут.
Норберт покосился на мое мрачное лицо.
– Эта Багровая Звезда приближается не так уж и быстро. Видать, дороги и на небе с ухабами, не разгонишься.
– Но остановить этого гада, – ответил я с тоской, – почти невозможно.
– Гм, – сказал он, – мне нравится слово «почти»… Вы разве не всегда на «почти»?
Я не ответил, вдали на изумрудной зелени под ярким солнцем показалась группа скачущих в нашу сторону всадников в цветах мезинской знати.
Впереди пышно одетый юноша с развевающимся знаменем, следом трое ухитряющихся сидеть даже в седлах особенно гордо и красиво, словно на тронах, тоже молодые и спесивые, не забывающие о своем достоинстве, что переходит в гордыню.
От шатра быстро примчались мои телохранители. Зигфрид во главе, еще мордастее и широкоскулее, с той поры как встретил и взял под защиту ту ведьмочку Скарлет Николсон, в боках раздался, живот выпирает, но все еще быстр и силен.
Он быстро и зорко огляделся по сторонам, взмахом руки велел двоим дюжим орлам встать от нас с Альбрехтом справа и слева.
Мы выждали, когда прибывшие остановят коней, вперед выехал тот юноша, одетый крикливо, но сейчас все крикливо и ярко, мне даже нравится, праздничное настроение так необходимо в это мрачное время.
Костюм расшит золотом, но привлекает внимание не одежда, а шляпа: широкополая, прошитая золотыми нитями и украшенная драгоценными камнями, а сверху еще и развевается целый веер тщательно окрашенных во все цвета радуги перьев.
Они красиво и величественно заколыхались, когда всадник соскочил на землю и бодрой пружинящей походкой направился к нам.
Его спутники спешились, но остались у коней.
– Граф Дэниэл Самантер, – представился он. – Послан герцогом Джефферингом к ее величеству королеве Ротильде Дрогонской.
Я промолчал, Альбрехт заметил строго:
– Граф, у вас в самом деле великолепная шляпа. Мы все уже оценили. И фасон, и драгоценности. Я еще не видел изумрудов такого размера и чистоты! Однако перед Ричардом Завоевателем положено снимать головные уборы. Даже такие.
Он в изумлении приподнял по-женски красивые дугообразные брови.
– Но я из рода Гарнарда Ричардсона!
Я промолчал снова, Альбрехт поинтересовался:
– Ну и что?
– В королевстве Мезина, – сообщил граф с великолепным пренебрежением, – было два древних рода, представителям которых даровано триста двадцать пять лет назад право не снимать головные уборы в присутствии короля. Но один пресекся семьдесят лет тому, а наш – нет!
