Общество забытых мучеников - Рид Анви

— Девять, десять, двадцать три… — продолжала Эбель.

Шнурки закончились. Числа тоже. Диск Энея был исполосован разноцветными линиями, отчего загадка стала еще непонятнее. Еще сложнее.

— Я не уверен, что записал все правильно, — почесав кудрявый затылок, сказал Ноа.

— Тогда твои кишки выпущу уже я, — оскалилась Эбель.

— Что вышло? — Реджис вернулся к алтарю.

— Тетраграмматон приказал не убивать убийцу, — прочитал Ноа.

— Тетра кто? — тяжело вздохнула Эбель.

— Тетраграмматон. — Реджис вырвал листок из рук Ноа. — Это непроизносимое слово на иудейском. Четыре нарисованные буквы.

Он перевернул лист и начертил символы.

— Йуд, хей, вав, хей, — прочитал он справа налево. — Если эту тетраграмму транскрибировать [11] латинскими буквами, то мы получим… — И снова зачиркал по листу.

— Яхве, — прочитала Эбель. — Имя Бога.

— Верно, бунтарка, — улыбнулся Реджис. — Имя Яхве встречается в Танахе.

— Ветхом Завете, — пояснила Эбель для Ноа.

— И в Книге Бытия, — добавил Реджис.

— А еще я слышал это имя в заповедях. — Ноа тоже не смог промолчать. — Кажется, тех было десять, но это неважно… Важно то, что не надо думать, будто я тупой. Побольше вашего знаю. — Он скрестил руки на груди.

— И что все это значит? — Эбель задула свечу и, схватив Ноа за локоть, потащила к тоннелю, ведущему в кабинет истории.

Реджис последовал за ними, освещая им путь фонариком.

— Бог сказал не убивать убийцу… — Каждое слово он будто пережевывал и пробовал на вкус. — Не убивать убийцу… Мне это что-то напоминает, но не могу вспомнить что.

— И мне, — созналась Эбель.

— А мне — нет, — сознался Ноа.

Они подошли к лестнице, закрепленной на стене. Ноа полез наверх первым.

— Я еще побуду здесь, — сказал Реджис.

Эбель кивнула.

— Как плечо? — спросил Реджис, стоило Эбель отвернуться.

— Я уже и забыла, что оно болело, — честно ответила она.

Они опять замолчали. Слышно было лишь, как Ноа карабкается по металлической лестнице.

— А горло?

Реджис заметил, что на ней больше не было шарфа. Он аккуратно откинул ее волосы и осмотрел шею. Эбель думала — ну, или даже надеялась, — что Реджис коснется ее своими горячими пальцами, но он убрал руку.

— Горло тоже в норме. — Эбель отстранилась.

— Ты не хочешь мне ничего рассказать? — спросил вдруг Реджис.

— Нет. С чего бы?

— Вижу, что тебя что-то мучит.

Эбель нахмурилась и посмотрела наверх. С подошв Ноа сыпалась грязь, и Эбель смахнула ее с лица. Вновь опустила взгляд на Реджиса. Волна напряжения и тревоги между ними чуть не сбила ее с ног. У них не было времени на обсуждения, но у нее уже созрел план. Она придумала его сразу, как только поняла, что слишком умна, чтобы учиться на своих ошибках. И поэтому Эбель решила учиться на ошибках Джосайи. Друзей она не потеряет. Но Реджис… Реджис и не был ей другом.

— Что-то да мучит, — бросила она и, не дав Реджису сказать еще хоть слово, полезла вслед за Ноа.

В кабинете истории, слава богу, никого не было. Они запихали меч обратно в руки рыцарю и поправили шубы в шкафу. Через пару минут вышли в коридор, где их встретил мистер Чампи. Вернулись в кабинет шифрологии и приступили к уборке, попутно листая Библию и другие книги, в которых можно было найти хоть какую-то подсказку к шифру Нейтана Купера.

Джосайя, будто недовольный тем, что Эбель все-таки сдержала слово, забрал их после дежурства и отвел обратно в спальное крыло. Гретта напоследок кинула Эбель пожелания о горячем спа в аду, а Колм, все-таки набравшись смелости, сказал, что не хотел всего этого. Он извинился. Ноа это позабавило. Эбель тоже.

Забежав в комнату, Эбель рванула к шкафу. Тимо так и не вернулся. Сердце сжала неописуемая тоска, а руки сами потянулись к застывшей на вешалке моли. Та, почувствовав тепло, встрепенулась и скрылась в складках старого свитера.

— Как все прошло? — едва разлепив глаза, спросила Соль.

Она спала сидя, склонив тяжелую голову. На ее коленях лежала Библия, из длинной косы торчал сломанный карандаш, а рука, держащая страницу, так и не перевернула ее. Сгорбившись, она почти сложилась вдвое и, резко очнувшись, закряхтела от боли. Размяла плечи, потерла шею, быстро вытерла слюнявые губы.

— Легкое чтиво перед сном? — Эбель кивнула на книгу.

— Сентиментальная проза, — ответила Соль.

Эбель взяла с тумбочки блокнот и, вытащив из косы Соль карандаш, принялась рисовать план крипты. Ей стало не по себе. Некогда пухлый блокнот отощал, потеряв важные улики. Реджис все еще не вернул вырванные листы. Эбель захотелось немедленно ворваться в спальное крыло парней и, чисто из вредности, велеть Реджису вернуть ей все материалы дела.

— В крипте пять ходов. — Эбель развернула блокнот к Соль.

Подруга протерла глаза и уставилась в него хмурым взглядом.

— Один ведет из трапезной. Он главный. Другой ведет в кабинет истории.

— Так убийца и покончил с Эриком… — Соль тоже это поняла.

— Вот этот коридор выводит к алтарю и старому захоронению. Там мы нашли диск Энея.

Соль вопросительно посмотрела на Эбель.

— Неважно. — Эбель решила не объяснять, каким образом они пришли к разгадке. — Но Реджис…

— Он был с вами?!

Изначально в их плане был лишь Ноа. Наверняка Соль задело это. Наверняка она тоже хотела быть полезной.

— Его привел Ноа, — попыталась оправдаться Эбель. — Через один из тоннелей. Вот этот. — Она ткнула на схему. — Он ведет в туалеты наших спален.

— Святые угодники…

Соль громко сглотнула и покосилась на дверь. Кажется, этой ночью они запрут ее на щеколду.

— Вернемся к диску. — Эбель опять ткнула карандашом в блокнот. — Реджис принес шифр Купера. Те числа. Помнишь? Мы смогли разгадать их, и теперь у нас есть еще более странный, мать его, шифр.

Крепче ухватившись за карандаш, она бегло вывела на листе буквы.

— «Тетраграмматон приказал не убивать убийцу».

— Что? — Соль выхватила блокнот из рук Эбель и прочитала послание несколько раз.

— Еще в этом месте мы с Реджисом нашли… эм… крип… крипсекс… криптексес… Короче, странную металлическую штуку с буквами. Типа сейфа. Чтоб его открыть, нужно узнать код. А еще мы нашли книгу Соломона.

— И это подтверждает, что убийца оставляет на теле жертв сигилы. Он что-то призывает.

— Или кого-то.

— Погоди, — Соль опять взглянула на схему крипты, — а еще один ход? Вот этот?

Эбель повернула блокнот к себе и быстро поставила крестик.

— Там какая-то каморка в главном зале, забитая ведрами. Я даже высунуть голову толком не смогла. А еще он разрушен. Завален балками и камнями, поэтому туда лучше не соваться.

Врать Соль было неприятно. Нет. Больше, чем неприятно. Хуже, чем неприятно. Эбель словно предавала ее. Медленно закладывала мины в фундамент ее доверия к ней. Они могли подорваться в любой момент, стоило Эбель дать слабину. Сейчас она должна быть сильной. Сильнее их всех. Чтобы защитить. Чтобы сбить с пути, который должна пройти лишь она одна. Друзья сделали для нее все возможное. Теперь она должна сделать то же для них.

— Тетраграмматон, — вдруг произнесла Соль. — Это же непроизносимое имя Бога?

— Да, — подтвердила Эбель.

Она увидела, как в глазах Соль вспыхнул огонек.

— И Бог сказал: «Не убивать убийцу».

Соль встала с кровати и заметалась по комнате, меряя ее от двери до окна своими крошечными шагами.