Рената Еремеева - Когда Хранитель слеп (СИ)
Но владелец молниевого пульсара быстро взял себя в руки: несмотря на гибель товарища, Коренастый не потерял самоуверенности. Прищур, толчок – и последний шар, ослепительно полыхая огнем, полетел в цель. Девушка пригнулась и тут же обернулась посмотреть, как молния ударит в стену, но светящаяся сфера, описав дугу, со стремительным верчением понеслась обратно – к назначенному объекту поражения, туда, куда она первоначально была нацелена – к ней, полуволчице Моран.
Воительница побежала. Она сделала круг вдоль арены, усиленно соображая, как избавиться от шаровой молнии, неотступно летящей следом. Поднапрягшись, Моран сделала мощный рывок, чтобы увеличить отрыв и выиграть пару секунд, теперь она смогла остановиться и выхватить из ножен меч. Двумя руками она подняла его и замерла в ожидании. Как только шар коснулся стального острия, Моран быстрым движением воткнула его в песок. Сгусток электричества ушел в землю.
– Все, заземлила, – удовлетворенно сообщила девушка и устало улыбнулась, затем, тряся обожженными ладонями, слегка подула на них. – Надеюсь, это ваш последний фокус, – сказала она, подходя к борцам из Мэллона.
Парни молчали, растерянно глядя на нее. Но Коренастый не захотел мириться с поражением. Внезапно, толкнув своего товарища на Моран с намереньем сбить ее с ног, он ринулся к ее мечу, ухватился за эфес, но вытащить его из земли и обезоружить ее не успел, полуволчица зарычала…
Кисти ее рук со вздутыми волдырями от ожогов стали вытягиваться, на пальцах появились ножеподобные острые когти. Золотисто-желтые глаза стали ярче, будто засветились. Она прыгнула на склоненную спину Коренастого и стала в кровь раздирать его тело. Когда вопящему от боли электу удалось, наконец, скинуть с себя разъяренную полуволчицу и выпрямиться, тихий возглас удивления прокатился по рядам зрителей: из глубоких рваных борозд клочьями свисало мясо и струйками стекала кровь.
– Какой ослепительный триумф! Три раунда подряд! Три блистательные победы! – гремел над стадионом голос комментатора, перекрывая рев толпы. – Приветствуем чемпионку гладиаторских боев – Моран!
– Мо-ран!!! Мо-ран!!! Мо-ран!!! – неистовствуя, скандировали зрители.
3
Моран вошла в кабинет мэра Мэллона, и хотя ее бесстрастное сдержанное лицо не выражало никакой угрозы, он вжался, как мог, в спинку своего рабочего кресла.
– Я хочу получить гонорар за свои последние бои. И все, баста! Больше я в такие игры не играю. Надоел мне ваш кровавый цирк.
– Да-да, конечно, конечно, я все оплачу, вот, – он вынул из кованого сундучка два мешочка из телячьей кожи, перевязанных красной ленточкой, и подвинул ей. – Это было грандиозное представление! Очень-очень впечатляюще! Весь город только и говорит о твоей победе, – заискивающе добавил он.
Моран вытряхнула золотые монеты на стол и деловито все пересчитала, часть денег она всыпала обратно в кошелек и отодвинула от себя.
– Это много. Лишнего не возьму.
Мэр угодливо захихикал и мягким движением снова подтолкнул к ней кожаный кошель.
– Это задаток. У меня к вам маленькая просьба…
Но Моран даже не взглянула на деньги и с твердой решимостью покачала головой.
– Мне и этих денег надолго хватит. Не уговаривай меня, ты же знаешь, я хочу завязать с боями и начать новую жизнь. Нас, полуволков, и без того все ненавидят, – Моран повернулась, чтобы уйти.
– Погоди-погоди! Я думаю, мое предложение тебя заинтересует, – торопливо проговорил мэр. На соседнюю деревню частенько нападает стая полуволков. Они требуют дань в обмен на спокойствие жителей. Но сами все равно творят, что хотят. Хулиганят, избивают и грабят честных жителей. Деревня Ургун – довольно богатая, и глава поселения обещает хорошее вознаграждение за поимку разбойников. Ты ведь сама говорила, что эти волкчкоры позорят ваш род. К тому же, спасение мирных жителей должно благотворно повлиять на вашу с братом репутацию.
– Да, уж, – проворчала Моран. – Слабаки. Сами ничего не можете. Только и знаете, что жрать и развлекаться. Сами виноваты, что растеряли с годами свою духовную силу. Вы разленились и выродились, а тех, кто лучше вас, боитесь и ненавидите. Если бы вы приняли нас должным образом, а не выгнали в леса, никто бы не грабил ваши деревни! Ладно, я согласна, – девушка быстрым движением сгребла кошелек со стола. – Я еще за битву с морраками со стаей не рассчиталась. Сегодня же отправлюсь туда.
4
Стояла глубокая синяя ночь, когда гибкий силуэт девушки поглотила дремучая лесная чаща. Почти тотчас ее окружили собратья по стае, которые мгновенно чувствовали приближение своих и чужих. Эти несколько мужчин и женщин были так же молоды и сильны, как и тысячелетие назад. Одеты они были в звериные шкуры, длинные волосы серебристо-серого цвета обрамляли их бледные лица, и золотыми огоньками вспыхивали во мраке ночи их глаза.
– Я принесла вам вознаграждение от мэра за то, что вы расправились со сворой морраков, напавших на Мэллон неделю назад, – сообщила им Моран. – Вот еще вам награда за эскорт мимо Дрэймора, – она торжествующе засмеялась и бросила в воздух несколько мешочков золота, и те с тихим звоном упали в ладони предводителя стаи Фейра. – Лихо у вас получилось с шестами, на которые нанизаны окровавленные головы псоящеров! Пусть знают, что им не удастся нас запугать! – девушка опустила голову и с сожалением добавила. – Жаль только, что мэллонцы до сих пор враждебно относятся к нам. Ходят слухи, что стая полуволков грабит соседние селения. Нужно разобраться с теми, кто порочит наше доброе имя. Деревня называется Ургун. Там находится их стойбище.
По знаку вожака полуволки скоро и бесшумно скрылись в пуще леса.
Только могучий и статный Фейр остался с Моран. Его золотисто-зеленоватые глаза фосфорически светились в темноте, и девушка почувствовала, как его взгляд обволакивает ее теплом и лаской. Жесткое и воинственное лицо Моран тоже смягчилось на миг, и по ее надменным губам скользнула смущенная улыбка.
Фейр протянул руки и привлек ее к себе.
– Я восхищаюсь тобой! Я всегда удивляюсь, как ты упрямо отстаиваешь репутацию полуволков. Мне стыдно, что тебе постоянно приходится прикрывать нас, – произнес он с пылом.
Моран лишь на мгновение прижалась к нему, затем мягко отстранилась и задумчиво повернула к нему голову. Но глаза ее, снова холодные и волевые, отрешенно смотрели куда-то в пространство, и билась в них неотступная мысль.
– Я, как и многие полуволки, считаю, что наш гордый и сильный народ должен занять достойное место среди электов. Наш род всегда был независимым, таким и останется. Когда-нибудь власть в этих краях будет принадлежать нам, алькорам-полуволкам.
– Ты же знаешь, – не согласился Фейр, – мы здесь чужие – в этих краях. Были и остаемся.
– Да, пока мы – чужеземцы и живем на земле электов. Нас мало, и мы вынуждены подчиняться их законам, чтобы жить с ними в мире. Но мы – алькоры, а они – простые электы, у них нет той силы и той мудрости, что есть у нас. Надо сделать так, чтобы они нуждались в нашей силе и верили нам. И тогда не они, а мы будем у руля! Но без вашей помощи мне не справиться. У всех алькоров-полуволков – подмоченная репутация, вы делаете все, чтобы жители Мэллона вас опасались. Нельзя разрушать доверия электов. Надо пользоваться их слабостью и постоянно делать им услуги, чтобы достичь своей цели.
– По-моему, это они пользуются нами, – грустно улыбнулся Фейр. – Мы – отбросы погибшей цивилизации. Рыщем, как гиены или шакалы… Моран, если я тебя правильно понял, ты хочешь, чтобы полуволки завоевали доверие электов и расселились в Мэллоне? Но зачем нам Мэллон, зачем алькорам теснить здешних друидов и гарпий? Я бы хотел вернуть мир и солнце на земли Гринтайла, и тогда свободна будет от тьмы и родина полуволков – Гаварна!
– Я и здесь свободна, – бесстрастно сказала Моран. – Сейчас не время впадать в ностальгию. Полуволки всегда были отважными воинами и не уподоблялись слизнякам ни в Мэллоне, ни тем более в Гаварне.
И воительница устремилась вслед за остальными собратьями в лес.
В полдень на лесной опушке, недалеко от деревни Ургун, встретились две враждебные стаи.
– Дарт! – к Фейру вернулась его прежняя решительность, и теперь он сурово обращался к вожаку другой стаи. – Вы живете не по чести. Из-за таких, как вы, нас боятся. Нам приходится прятаться в лесах, как бездомным псам, чтобы не пугать народ.
– Мы и есть бездомные псы, – возразил ему рослый полуволк, темной дымчатой масти. – И мы не станем пресмыкаться перед слабыми. Мы всегда все брали силой – как у себя в Гаварне, так и здесь на чужбине.
