Серж Неграш - Талисман
— Что? Ах, вызов… Ну конечно! Но, пойми, я намеренно наговорила тебе гадостей. Мне нужно было, чтобы ты разозлился, иначе бы мы до сих пор торчали в той келье. На самом деле я не считаю тебя недостойным человеком, клянусь! Ты ни разу не дал мне повода для подобных выводов. Прости.
Будь Ника моложе, она бы с радостью сцепилась с ним, чтобы показать свое бесстрашие, постоянную готовность к схватке и превосходство. Но опыт брал свое: она не желала драться с человеком, которого считала другом.
Она протянула ему руку в знак примирения. Немного поколебавшись, Муонг пожал ее.
7. Грозовые тайны
Горы к восходу от Каира, были местом отнюдь не самым гостеприимным. Ясное поначалу небо быстро заволокло тучами, а порывы ледяного ветра подняли в воздух и швырнули в лицо спутникам песок и мелкие камни.
— Ничего себе, — сказала Ника, — хорошо, здесь хоть пепла нет, как на Пембу.
Непогода набирала силу. Молнии били в землю у самых ног. Небо плевалось мерзким холодным дождем. Твердь угрожающе дрожала. Раскаты грома оглушали. В них отчетливо угадывался злорадный хохот.
— Создается впечатление, будто проклятые молнии нас преследуют! — буркнул Муонг.
— Ты прав, — кивнула Ника. — Мы мечемся по камням как мыши, с которыми играет кошка! Похоже, божество, святилище которого мы миновали в пещере, издевается над нами. Оно нас прикончит, когда ему надоест забавляться, глядя на наши увертки, прыжки — молнией сожжет или камнями завалит!
С Муонга вода стекала ручьями, он промок насквозь. Девушка выглядела не лучше.
— Что ему от нас нужно? — мужчина тщетно попытался отжать хотя бы волосы; от пронизывающего холода у него зуб на зуб не попадал.
— Не знаю. Что, если еще один горшок с его сине-черной физиономией — видел, сколько их там?
Ника обхватила плечи руками, стремясь хоть как-то согреться.
— Я ему такой сделаю, — пообещал Муонг. — Я же тебе говорил, что когда-то был неплохим гончаром, давно, правда.
— И оружейником, — вздохнула девушка. — Как его зовут? Тал… Таллок… нет…
Очередная молния заставила ее шарахнуться в сторону, из-под ног посыпались камни. Ника едва удержалась, чтобы не сорваться с уступа.
— Тлалок! — осенило ее. — Эй, прекрати нас мучить!
— Вряд ли, он тебя слышит. Мы для него все равно, что муравьи. Но ты ни к кому не проявляешь уважения, а это плохо.
— Будет еще хуже, когда он стряхнет нас куда-нибудь, допустим, вот в эту расщелину, — возразила Ника. — Не буду я перед ним скакать, как горная коза, не стану развлекать всякую небесную дрянь. Хочет убить, пускай!
Черные дымные тучи продолжали тяжело накатываться на склоны, мерцая изнутри мощно и грозно.
Родился гул и рокот, заполнивший ущелье, словно водопады каменных глыб обрушились в темноту. Все вокруг утонуло в сырой и промозглой тягучей мгле, как в склепе.
Впереди — тяжелый сгусток расплывчатой темноты…
И тут же белый всплеск яростного огня полоснул по глазам, а грохот буквально вдавил внутрь черепа барабанные перепонки.
Разбитая молнией скала развалилась на глыбы, которые, грохоча и прыгая, обрушились вниз…
И снова — тишина и мрак.
Сидя на мокром камне, Ника коснулась рукой волос: они стрекотали, словно цикады, и шевелились сами собой, причем не от страха, по ним метались искры. Пальцы покалывало, будто иглой. Самым же удивительным было то, что над головой возникло сияние.
С Белым Воином происходило то же самое.
— Что за… — пробормотал он.
Он вытянул руку вверх, и пальцы замерцали, словно голубой факел, осветив холодным светом мутный туман.
Муонг и Ника вздрогнули — не от ужаса, от восторга. Они рассмеялись.
Но радоваться им предстояло недолго. Шум камнепада смешался с тонким, нарастающим свистом мелких камней, от которого сжималось все внутри.
— Берегись! — крикнула Ника, вжимаясь в углубление в теле скалы и увлекая за собой Муонга — и вовремя: камни пронеслись перед самыми их носами. Девушка зажмурилась и представила, что все — кошмарный фантасмагоричный сон. А если даже это и смерть, то красивая. — Поцелуй меня, Эльбер!
Она впилась в его влажные губы. Его плоть немедленно откликнулась на ее страсть.
— Ненормальная, — нежно прошептал Белый Воин.
Тлалок за долгие тысячелетия, наверное, ни разу не наблюдал подобной реакции на его выходки. Бесшабашная парочка поражала даже его воображение. Искренне смеяться и любить друг друга, топчась на способном вот-вот рухнуть уступе — это не поддавалось никакому пониманию. Он для порядка сбросил еще десяток-другой камней и недоуменно притих.
— Давай поднимемся выше, — предложила Ника, поправляя на себе одежду, — тогда мы окажемся над тучами, предвещающими новую грозу.
— Мы что, все еще живы? — недоверчиво поинтересовался Муонг.
— Похоже на то. Я себя, во всяком случае, мертвой не чувствую. Ну что, пойдем?..
Они осторожно покинули спасительную расщелину и узрели очередную скалу, высившуюся словно крепостная стена. Около нее, как арочный мост, красовалась немыслимой тонкости радуга.
Девушка подбежала к необычному мосту, вслух перечисляя цвета.
— Да успокойся ты, — сказал Муонг. — Такое раз в жизни бывает, и то не у каждого. Знаешь, этого Тлалока изображают неправильно. Был бы он чудовищем, подобного дива бы не сотворил.
Гроза ушла, сникла, и полыхала где-то уже за хребтом, будто кто-то бил там о кремень, высекая трепетные зарницы.
— Лазать при свете звезд, конечно, можно, — заметил мужчина, — но, по-моему, нам следует поискать какое-нибудь селение.
— Селение? Откуда бы ему взяться в этих краях, — усомнилась Ника.
Спутники прошли еще немного и обнаружили подходящее для ночлега место — не селение, пещеру. К счастью, в ней никто не обитал — ни звери, ни люди, ни боги.
Набрав несколько пучков сырой колючей травы, росшей на горе в изобилии, девушка развела огонь. Закашлявшись от густого едкого дыма, выглянула наружу, чтобы отдышаться.
Солнце скрылось. Из-за черной скалы, похожей на запрокинутую морду зверя, вылез узкий зеленый клык месяца.
— Обсохнешь тут, — недовольно проворчала она, — раньше задохнешься.
— Ну, принялась хныкать, — усмехнулся Муонг, — раздевайся лучше.
Красное пламя костра беззвучно металось, то разгораясь, то затухая.
— Почему Тлалок нас не убил? — спросила девушка, оглянувшись. — Решил еще немного поразвлечься?
— Похоже, мы ему понравились, — прошептал он, зарываясь в ее влажные волосы. — Но дар принести надо, обещал, сделаю.
— Ты — человек слова? — Ника отодвинулась от него и прищурилась, наблюдая, как играют отблески огня на его лице.
