Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа непросто!
…
Тогда же. Старшина Дроконов.
"Вот блин. и хочется и колется. Подозрительный это тип — командир-то наш. Вроде всё гладко рассказывает, да и доказательства предоставляет убедительные, а что-то всё равно не верится. И лук у него странный, не из дерева сделанный, а стрелы так вообще из дерева что-ли, я хвостовик одной у броневика подобрал и потом долго рассматривал — так там оперение как из резины сделано и хвостовик с вилкой вообще из чего-то, на мягкую кость похожего. Что следопыт он хороший, сразу понятно было, когда он к нам ночью подкрался, да так, что мы его не видели и не слышали. Оказывается, он ещё и хороший специалист по взрывчатке, хотя, по его же словам, немецкие гранаты видел впервые. А когда он с помощью стрелы и немецкой гранаты разобрался с фашистским броневиком, я просто в это поверить не мог. Да и последнюю лекцию про диверсии на железной дороге он так выдал, как я даже в армейской учёбке не слышал. Мысли по поводу немцев и дальнейших действий тоже правильные выдвигает. Ведь правду сказал — мы в тылу врага таких дел наделаем, что немцам на передовой жарко станет. Вообще человек он странный до невозможности, но вроде за нас. Ведь как стервец по лесу идёт — в двух шагах не слышно. Хотя днём он немного неуверенно себя ощущает, заметили — как только солнце в полную силу входит, он сразу капюшон на голову надвигает и передвигается медленней. А на привале от солнца постоянно голову отворачивает и шипит при этом громко — не нравится по ходу ему солнечный свет, что тоже странно. А вот в темноте видит великолепно, даже когда тучи натягивает и полная тьма наступает. Да и одежда его странная, что плащ, как кучка травы выглядящий, что комбинезон с нашитой кучей тряпочек. А жилет — который он разгрузкой называет, так это вообще вещь вроде простая да удобная, но не делают у нас такого — хоть убей. А тот случай, когда он комбинезон распахнул — так там тельняшка была — обычная тельняшка, как наши моряки носят. Короче неоднозначный человек и поприглядывать за ним стоит — ну думаю сперва Сергей справится, а потом разберёмся".
Глава 15.
В одном дроу быть плохо — очень чувствительные уши мешают нормально пользоваться огнестрельным оружием. Поэтому в темноте из густых кустов, привольно раскинувшихся на круче берега ниже моста по течению, торчала тёмно-эльфийская голова, со вставленными в уши кусками ваты, придававшими ей довольно идиотский вид. Над медленно текущей рекой неподвижно висят перистые облака, загораживающие кокетку луну, лениво роняющую свой слабый свет на идиллическую картину — насторожённые немецкие солдаты нервно ходят на своих постах. С одной стороны их можно понять — уже четыре дня на постах охраны творится сущий ад. Нервные солдаты теперь стреляют не только в то, что движется, но и просто на звук или движение листвы от ветра. Окрестные заросли вытоптаны до такой степени, что срочно доставленные собаки уже не только не берут какие-нибудь следы — они вообще не понимают, что тут можно вынюхивать, ибо в радиусе двух километров от моста явно пробегали пара стаек мамонтов во главе с монголо-татарским игом и не по одному разу. Вчера, например, пара особо ярых следопытов умудрилась подорваться на минном поле, установленном днём раньше, причём не взирая на предупредительные таблички, густо натыканные в траве и закреплённые на близлежащих деревьях. Ну, впрочем о мёртвых либо хорошо — либо ничего. Правда комментарии майора ещё долго разносились по окрестным берегам, ибо голос у него был уверенный, громкий, а кружева словесных конструкций были достойны Шиллера или даже самого старичка Гёте. Общая паранойя охранников моста вылилась в просто циклопические сооружения из брёвен и мешков с песком, по какому-то недоразумению называемые пулемётными гнёздами. В комплектность к ним все подступы к мосту были многократно усиленны столбами с колючей проволокой и навешенными через каждые пару метров жестяными банками, изображавшими из себя импровизированные колокольчики. И всё это густо посолено противопехотными минами. Эффект от внешнего вида данного укрепрайона превосходит все возможные ожидания — во всяком случае глаза проезжающих сие великолепие, в поездах спешащих на запад, солдат третьего рейха выглядят удивлённо и испуганно — наверно считают, что это оборона от "дёр бёзе руссише бэр".
…
Выстрел из карабина довольно громкое дело — но выстрел из карабина рядом с эльфийскими ушами… Да что там говорить — суньте голову вместо языка церковного колокола и со всей дури ударьте по нему кувалдой — эффект будет равнозначный! Вот! А для полного комплекта одновременно, просуньте в это виртуальное ведро фотовспышку и пусть она сработает вам прямо в глаза. После первой попытки пристрелять халявный карабин, мой вид вызвал просто гомерический хохот находившегося рядом этого phlith хуманса. А уж мне было хреново до такой степени, что перед глазами замелькали красные пятна, и во рту почувствовался стойкий привкус крови. Всё же это чудовищное изобретение человечества — огнестрельное оружие — не длинных эльфийских ушей и самое главное — не для чувствительных тёмно-эльфийских глаз — язык огня, вырвавшийся из ствола карабина, почти полностью меня ослепил. Вот такая это была картина — ржущий как лошадь красноармеец и сидящий на корточках с закрытыми глазами, из которых капают слёзы, трясущий головой дроу, перед которым валяется выроненный при выстреле карабин. После первого неудачного испытания процесс осваивания огнестрельного оружия был поставлен на научную основу. На роль основных факторов, препятствующих мне использовать огнестрел, были выдвинуты чрезмерная чувствительность слухового аппарата и моё нежно взлелеянное тепловое зрение, для которого язык огня, вырывающийся при выстреле из ствола винтовки, полностью покрывал всю видимую действительность ровным слоем «попугаев» засветки. С учётом отсутствия штатного глушителя в наших трофеях, я принялся сооружать импровизированный — с помощью лома, такой-то матери и помощи Сергея в особо муторных моментах, первый вариант "типа глушителя" был изготовлен. Обжатое дульце латунной гильзы от 20 мм снаряда, дополнительно распиленное вдоль для лучшего прилегания, было любовно закреплено на стволе карабина с помощью хомутика из стальной проволоки. Донышко гильзы было предварительно прострелено из этого же карабина — в принципе для этого, как раз и применялся Сергей, постоянно лезущий под руки со своими идиотскими вопросами — а что, а зачем, а для чего. Получившаяся конструкция в принципе должна была немного гасить звук, но основным её предназначением являлось пламегашение, с чем она должна была, в принципе, справляться. Незаметно распотрошив в кармане разгрузки упаковку ваты — ибо нефик светить обёрткой с русскими буквами и особо палящим годом выпуска- я, любовно скатав два тампона, принялся вставлять их себе в уши, вызвав при этом очередную кавалькаду улыбок на лице своего напарника.
