Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа непросто!
Утром абсолютно невыспавшиеся, с серыми от страха лицами солдаты жандармерии встречали своих спасителей из разведбата СС. Переговорим с фельдфебелем, майор Нитке с презрительным видом постучал стеком по голенищу своих сапог и высказал мысль, о необходимости замены этих несчастных, ни разу не нюхавших пороха жандармов, на нормальных фронтовиков. Прочёсывание леса опять не выявило никаких следов, вообще никаких. За исключением пропажи одного из солдат разведбатальона, оставленного для моральной поддержки жандармов. Никто не помнил, куда он отошёл, но при обнаружении его отсутствия произошла неприятная картина — с дикими криками "Это тролль! Это точно тролль! Этот мост проклят!" один из дежуривших в эту ночь жандармов заперся в караулке и на призывы от туда выйти кричал, что будет стрелять, истерически рыдал и звал маму…
Майор Нитке устроил форменный скандал, утверждая, что в данных лесах находится как минимум диверсионное подразделение русских и что он выведет всех здесь находящихся на чистую воду, причём начнёт он это делать с фельдфебеля. Что нужно ещё проверить, не стоит ли фельдфебель в сговоре с этими русскими свиньями и не с его ли помощью у него, майора, исчез отличный солдат.
Спятившего солдата с большим трудом связали и пару раз окатили водой из реки, что впрочем и не помогло. От него удалось добиться только истерического хихиканья и бессвязных фраз "Это тролль! Это точно тролль!"
С красным от злости лицом майор отправился в караулку и очень долго беседовал по телефону с командованием. Вернувшись, майор приказал перерыть здесь всё. И его солдаты с увлечением принялись это делать — были подняты все лавки, вскрыты доски пола, полностью переворошён чердак. Особо ответственные даже переложили и проверили мешки пулемётного гнезда, чем вызвали стойкое недоумение у фельдфебеля. В итоге проверки потерянный солдат так и не обнаружился. Второе прочёсывание леса так же не привело ни к чему, за исключением того, что собаки начали очень сильно нервничать и странно себя вести. По отзывам следопытов, такое случается, если рядом находится какой-то дикий зверь, типа волка или медведя. С учётом того, что доблестные германские солдаты вытоптали в округе всё вплоть до мелкого кустарника, вопрос о следах завял сам собой.
Так же на всякий случай была проверена речка. Обнаружившимся в караулке багром с помощью срубленного на скорую руку плотика было переворошено дно реки на двести метров по обе стороны моста. Кроме большого количества тины и трёх топляков ничего не обнаружили. Хотя при осмотре опор моста были найдены куски бикфордова шнура, но фельдфебель быстро объяснил встрепенувшемуся было майору, что это остатки от русской попытки взорвать мост и что взрывчатка давно снята и хранится в караулке. И что он с удовольствием покажет её господину майору за вечерним кофе.
Перерыв до вечера всё в радиусе 10 километров СС-овцы, наконец, выдохлись. Майор приказал расставить на подступах к заставе противопехотные мины, обезопасив, таким образом, солдат на ночь и высказал мысль об установке дополнительного поста в районе туалета. Основные посты были удвоенны, а на мост загнали дрезину с пулемётом и усиленным расчётом из восьми человек.
Следующая ночь обещала быть интересной…
Глава 14. Всё страньше и страньше! Организационно — агитационная.
Самая большая проблема в белорусском лесу состоит в том, что трупы абсолютно некуда прятать. Сперва тащишь его как проклятый километров пять, а потом придумываешь, что же с ним такое сделать. И это если один — а если два. Тогда проблема просто не разрешима без помощи напарника. К счастью, Сергей оказался не таким уж маменькиным сынком и обязанности переносчика трупов выполнял на пять. Правда, сперва он очень громко чихал от запаха дикого укропа которым мы натёрлись буквально с ног до головы, для того чтобы сбить со следа собак. Но потом привык и, если не принимать в голову постоянные попытки промыть мне голову коммунистической идеологией, стал идеальным напарником. Во всяком случае, из всех доставшихся мне бойцов, он лучше всего передвигался по лесу — даже почти не спотыкаясь на каждом шагу. В принципе, разделение нашей группы имело под собой две цели. Первая заключалась в отвлечении внимания немцев от действий старшины с бойцами и уже успешно выполнялась. Вторая заключалась во временной изоляции юного комсомольца от остального коллектива. Если бы я его оставил с остальными, ещё не ясно, чем бы это кончилось, а так он сушит мозги мне и никому другому. Но это так достаёт, что с каждой минутой мне всё больше и больше хочется его уложить в том же овражке, в который мы стаскиваем гитлеровцев.
— Сешес, а зачем мы трупы уносим? И почему мы так по малу убиваем? Надо было их всех ночью перерезать, а потом мост взорвать.
— Во первых убиваю я — ты только носишь и маскируешь. Во-вторых, чем мы будем взрывать мост? Все гранаты кроме двух мы отдали ребятам, им нужнее. В третьих, если ты не забыл, нашей главной задачей является отвлечь как можно больше немцев от тех участков железнодорожного полотна, где орудуют наши ребята. А для этого нам нужно как можно сильнее запугать немцев здесь.
Перехватив взваленного на спину немца, я прикрикнул на Сергея:
— Пошли давай, нам ещё ваших два километра пилить!
Вообще, если разобраться, с этим овражком нам повезло. Фактически это был не овражек, а карстовая воронка с выходом в глубокую карстовую полость — фактически вертикальный штрек, пробитый когда-то просочившимися водами в мягком известняке. Прелесть данного природного образования заключалась в очень узкой горловине и бешеной глубине порядка десяти-пятнадцати метров. Судя по звукам, раздававшимся при падении тел и постоянному журчанию воды, под этим холмом находилось маленькое подземное озерцо или глубокий ручей. Самым большим плюсом являлся постоянный ток воздуха в дыру, что полностью исключало попытки с помощью собак установить местонахождение трупов. Для закрытия промоины я сплёл из травы небольшую циновку, и после осуществления очередных «торжественных» похорон мы закрывали отверстие и тщательно засыпали циновку песочком, организуя идиллическую картину пустой песчаной выемки на вершине холма, в которую не то что лезть, и смотреть то нечего…
1.07.1941 г. Рядовой Железко Юрий
— Нет, Сергей скоро точно выведет нашего командира из себя. Ну чего он к нему пристал с вопросом, как тот относится к марксизму-ленинизму? Да и тот тоже хорош — додуматься ответить, как это он по заумному сказал: "Мол — венерическими заболеваниями, характерными для устоявшейся группы человеческих особей, не болею и в принципе заболеть не могу…". Причём ссылался на каких-то Ген. Мы ему впятером еле-еле смогли объяснить идеи классовой борьбы и интернационализма. Причём при обсуждении идей межклассовых противоречий, разрешимых, как сказал Сергей, только с помощью вооружённого восстания рабочих и крестьян, командир выказал сильное оживление и сказал, что полностью поддерживает данную методику применительно к человеческой расе и готов обеими руками помочь в этом нелёгком деле.
