akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов
— Это благородно со стороны министра, — сказал Рики.
— Безусловно. Но его благородство, и его власть имеют пределы. Я не могу ручаться за то, что именно появится в газетах завтра, так и знай, — с мрачным удовольствием произнес Поттер. — Между прочим, Амос Дигорри дал разрешение взять интервью у твоих приятелей из старой гвардии.
— Скандальная слава? Я готов, — сказал Рики.
И тут — слизеринец мог бы в этом поклясться — в глазах Поттера промелькнуло сочувствие.
— Перестаньте, дядя Гарри! Я же знаю, что это когда‑нибудь начнется, — фыркнул Рики.
— Да, наверное, лучше сейчас, — согласился крестный. — Тебе будет проще, пока ты в школе. Здесь, — Поттер обвел глазами стены и потолок, — ты можешь чувствовать поддержку.
— Думаю, Вы в свое время обрели ее как раз в «Хогвартсе», — заметил Рики.
— Мне повезло. На моем пути встретились великие маги. Такие, как Альбус Дамблдор.
— Да, он, конечно, уникальная личность, — сварливо согласился ученик. — И все же, почему Вы так хотите, чтобы Альбус Дамблдор вечно находился на этом посту? Я вижу, именно этого Вы хотите.
— Ты слишком молод, чтобы понять это, Ричард.
«Вот фраза, достойная Гарри Поттера. Скоро он получит титул «Мистер Благоразумие»», — подумал воспитанник.
— Я все‑таки попробую понять, дядя Гарри, если Вы объясните мне, в чем дело, — предложил он. — Не обещаю, конечно, что мне ума хватит, но я буду стараться.
— К чему весь этот сарказм, Рики? — молвил Поттер устало. — Воспитывают не только люди. Воспитывают идеи.
— А Дамблдор — воплощение идеи?
— Да, — кивнул крестный отец. — Очень трудно сочетать справедливость и милосердие. А он старался делать это.
— Кто? Старый параноик? — брякнул Рики, не подумав, и только собирался согласиться, потому что Поттер был, пожалуй, в принципе прав, как последовало возмущение крестного отца.
— Не смей о нем так говорить! — вспылил Поттер.
С нотацией Рики пришлось смириться; он не возражал, признавая, что сам виноват. «И с чего меня потянуло сказать ему правду?» — подумал он, мрачно косясь на крестного отца.
— Дамблдор был прав, когда не ждал от тебя большой ответственности! — продолжал бушевать дядя Гарри. — Одна история с Шанпайком чего стоит!
Рики вскинулся.
— Мерлин, ты что думал, он так просто перейдет границу? — произнес Поттер, не без злорадства отмечая смятение крестника. — Все‑таки Снейп к тебе снисходителен сверх меры! Я долго понять не мог, почему он настаивает, чтобы мы пропустили твоего верного слугу! Видите ли, так надо! Давно я с ним не ругался, а все почему, спрашивается?
— А почему я об этом ничего не знаю? — спросил Рики.
— Как у тебя наглости хватает жаловаться? — вспылил Поттер. — Ладно, в порядке эксперимента… посмотрим, что выйдет из старины Стена на свободе. Все же он не так уж опасен, если не слушать малышку Гермиону.
После этого Рики категорически не пожелал сообщать герою, что на свободе предпочли остаться примерно пятьдесят бывших узников Азкабана. Впрочем, когда сердитый крестный отец, поглядев на часы, заявил, что ему еще надо встретиться с Дамблдором, парень вспомнил, что Снейп ведь слышал, что сказал Шанпайк.
«Вот пусть он и решает, рассказывать об этом или нет», — с чистой совестью решил Рики. В конце концов, у него имелись все основания положиться на мудрость своего завуча.
Статьи о возвращении блудных преступников появились во всех газетах. Уже в вечернем выпуске «Пророка» в тот же день корреспондент Захариас Смит добросовестно перечислил все имена и прочие факты. Рики очень устраивало, что в качестве объяснения, что подвигло их на этот шаг, беглецы заявили: «Мы решили, что для нас так лучше», и тем самым его даже не упомянули. Для скучающей в ожидании каникул школы новость оказалась поистине сенсационной, да таковой она и являлась. Все, что говорилось за столом «Слизерина», Рики вынужден был выслушивать.
— Вот это сила воли! Хорошо, что даже такие, как они, уважают закон, — солидно произнесла Рози, произведя сильное впечатление на свою параллель; старшекурсники, впрочем, полагали, что она повторяет за Мери.
— Чокнутые! Добровольно вернуться в Азкабан! — с неодобрением ворчал Билл Кеттлборн.
— Я просто разочарован в старой гвардии, — не скрывал свою позицию Уиллард Брэдли.
— Не могу понять, почему им пересматривают сроки! — возмущался Ларри Огден. — Надо увеличить!
— Выше пожизненного увеличить нельзя! — резонно возразил ему Чевент Роквуд.
«Ну и чудесно. А то это как раз мой случай», — усмехнулся Рики.
Собираясь группами и парами, студенты обмусоливали подробности встречи преступников с министром так и сяк. А говорить им, собственно, больше было не о чем. Конец года в этот раз отличался почти очевидными итогами. Рози, разумеется, благодаря любимой игре в «понос» практически разорила «Слизерин», потеряв кучу баллов. Все знали, что кубок квиддича, вполне ожидаемо, достался «Равенкло», но вот «Хуффульпуффу» удалось потерять на штрафниках меньше всего очков, хотя, когда ему присудили награду школы, Гермиона была убеждена, что именно ее активность послужила для этого основанием.
— Вот, — назидательно, на весь Зал, заявила она Эдгару после объявления Дамблдора, — я же говорила тебе: «Хуффульпуфф» должно быть видно и слышно!
Но Мери при таком раскладе все равно светилась больше всех и к итоговому банкету уж постаралась нарядиться. Из первокурсников только она переоделась в синюю парадную робу, и несколько разноцветных ленточек, к неодобрению профессора МакГонагол, украсили ее пышные волосы. Кроме того, она гордо нацепила значок «СПОСсПЧИ».
— Как отнеслись твои родственники к тому, что ты официально вступила в П. У. К. Н.И? — поинтересовалась Дора, когда они пересеклись в толпе, текущей в Большой зал, и, отойдя в сторонку, остановились поболтать.
— Бабушка ужасно расстроилась, — призналась Мери. — Она сказала: «Теперь малышка будет надевать значок с этим ужасным словом. Разве это подходит для юной леди?». Но мама сказала, я такая красавица, что меня ничто не испортит.
«Вряд ли бабушку это успокоило», — подумал Рики.
— Ну, это не худший конец для таких приключений, — утешительно произнесла Селена.
— Зато мы будем знать, на что годимся! Как говорит профессор Снейп, «не изобретай яда, пока не сделаешь противоядия». Мой папа по такому принципу и работает, — гордо заявила Мери.
— Замечательно, — с неодобрением пробормотал Эдгар. Очевидно, образ действий ученого, научившегося обходить собственное изобретение, ему не казался таким уж мудрым.
— Я одного не понимаю, — признался Рики, обращаясь к звездным отпрыскам. — В голове вертится, а вспомнить не могу! Этот ваш пароль к зеркалам, «Грэнжер», он ведь что‑то означает, да?
