Александр Доставалов - Ожог от зеркала
– Так в чем же дело?
– Дело в том, что под этими слоями краски не останется рисунка. Только холст.
Тарас запустил в волосы пятерню и стиснул пальцы.
– То есть весь наш разум...
– Это отражающий сплав различных воздействий социума. Большинство этих воздействий управляющие. Без них личность просто не сложится.
– А как можно воздействовать на все это? – снова вступила в разговор Ольга.
– Вы можете сортировать новые пласты. Отказываться от части информации, не принимать её или сбрасывать. Можете убрать часть прежней информации, как бы переписать программу заново. Но считать, что даже эти решения принимает некто чистенький, незапятнанный, – это иллюзия. Человек есть отражение окружающего мира. Если зеркалу нечего отражать, в нем останется пустота.
– Смерть?
– Смерть разума. Тело может пережить тотальную чистку.
Никита поднял руку, Фарсал кивнул. Сегодня он почти не дрался.
– Это как с питанием?
– Да, похоже. Наше тело строится из пищи и воды. Это основа для костей, для тканей, внутренних органов. И убрать органический материал невозможно. Но изменить... – Фарсал улыбнулся. – Вместо мяса или рыбы ешь виноград, орехи, пей чистую воду вместо вина. Постепенно перестроится каждая клеточка организма.
Ученики задумались. Фарсал молча смешивал заготовленные ими порошки. Серебряная лопаточка тихо постукивала о края чашки.
– А можно ли увидеть основу души? Или разума? – вдруг спросил Тарас.
– Конечно. Достаточно посмотреть в собственные зрачки.
– Именно посмотреть? Через внимание?
– Внимание есть созидающая часть человека. Его и высасывает электронная Тварь.
– А тело...
– Чтобы полностью владеть своим телом, надо полностью его вообразить, – непонятно сказал Фарсал. Тарас хотел переспросить, но тут послышался шум – в зал занятий, оттолкнув служанку, вбежал запыхавшийся Пушистый.
– Ярослава убили!
– Что?!
– Ярослава на рынке убили...
Тело младшего школяра вносили в дом.
Ни Фарсал, ни Ольга, ни тем более Уля ничего не смогли поделать. Ярик погиб в глупой стычке на стамбульском базаре. Вместе с ним принесли труп Укропа и Муху, в котором ещё теплилась жизнь.
Маринка оклемалась довольно быстро, правда, шею ей кособочило ещё несколько дней. Ероха и Пихта вообще не пострадали.
Глава 21
Хвощ зашёл в тренировочный зал.
Собственно, залом это помещение назвать было сложно – большая, выложенная циновками площадка, укрытая навесом от дождя. Шершавый, весь в поту, сидел под стеной, рядом валялись «когти дракона». Тренировавший его китаец уже ушёл.
Хвощ и рассчитывал подойти к окончанию занятий.
– Ну чё, кошак? Научился? – полюбопытствовал Хвощ.
Шершавый молча встал, подошёл к колодцу, что находился здесь же, в углу площадки, и вылил на себя полведра холодной воды. Затем растёрся ярким полотенцем. Гость поднял «коготки» за шнуровку, не пытаясь примерить их на руку.
– Получается? – снова спросил Хвощ.
– Медленно. Как она и говорила, – буркнул Шершавый.
– На хрен это тебе нужно? – усмехнулся атаман. – Столько мороки.
– А чё, лучше кальян курить?
– Ну... Поприятней, – сказал Хвощ. – Хотя, конечно, кто его знает... Кальяном от стражи не отобьёшься.
– Я пока тоже не отобьюсь, – хмуро сказал Шершавый. – Меч или секира – это да. А когти эти... – он махнул рукой.
– Тебе же нравилось, мамкина норка, – удивился Хвощ.
– Мне и сейчас нравится, – вздохнул Шершавый. – Только слетаю я всё время с этих поганых струн. И блевать уже надоело. Мутит каждое утро.
Хвощ осторожно положил когти на лавочку. Он тоже пробовал их надевать, но ничего, кроме боли в локтях, не почувствовал.
– Лучше ножей ничего нет, – заметил он. – Мне Никита клинки заговорил, теперь вообще. – Короткое движение руками, и два ножа вздрогнули, вонзившись в столб, подпиравший крышу. Между клинками вряд ли можно было втиснуть палец.
– Ничего, научусь, – сказал Шершавый. – Одно другому не мешает.
– Тебе всё та боярыня покоя не даёт, – усмехнулся Хвощ. – Сколько лет прошло.
– А тебя тогда не заело? – спросил Шершавый. – Одна всех... Еле удрали.
– Да... – почесал затылок Хвощ. – Лешему горло разодрала. А Леший был...
– Леший был как леший, – хмуро сказал Шершавый, выпил воды, закашлялся с характерным рвотным оттенком и вдруг, скрючившись, согнулся над стоявшим в стороне корытом. Его тошнило. Хвощ вытащил ножи и аккуратно убрал их в специальный пояс.
* * *– Подожди здесь, – попросил цветного Тарас, и Никита уселся на циновку, убрав под себя ноги. Служанка, почуяв что-то необычное, с тревогой поглядывала на учеников своего господина. Тарас успокаивающе помахал ей рукой и вошёл в рабочую комнату.
Старый маг сидел за книгой. Взглянув на вошедшего, снова вернулся к чтению. Перед ним было несколько стеклянных пробирок, в крайней что-то дымилось. Ольга, стоявшая рядом, раскладывала по доске с крохотными лунками нечто вроде рыбьих чешуек. Не чешуя – ногти, пригляделся школяр. Впрочем, всё это не имело сейчас значения. Он жестом попросил Ольгу выйти. Та сделала удивлённое лицо, но повиновалась. Маг отложил своё чтение.
– Фарсал. – Голос Тараса был непривычно жёстким. – Мне нужно задать вам вопрос.
– Слушаю.
– Насчёт браслетов. Как я могу проверить эту информацию?
– Ты, надеюсь, понимаешь, что твой вопрос не является для меня неожиданностью?
– Да, конечно.
– Выбирай. – Фарсал закрыл книгу и даже не заложил страницу. Резная закладка осталась лежать на краю столешницы. – Либо я подниму тебя – локально, конечно, до высочайшего проверочного заклятия. Струны ты почувствуешь. Утром будет нечто вроде похмелья и синдром усталости, другого негатива нет. – Фарсал смотрел прямо в глаза Тарасу. Школяр ждал продолжения. – Либо раскрою свою ауру. Это будет неприятно мне, но зато ты сразу и без последствий увидишь все оттенки искажения информации.
Тарас кивнул:
– Ваш цветный провёл меня через эту процедуру.
Фарсал удивлённо поднял бровь:
– Ты не говорил об этом.
– Не хотелось вспоминать.
Старый маг встал.
– Выбирай сейчас. До струнного клубка осталось слишком мало времени.
Тарас заколебался. Решение уже сложилось, но теперь, когда его начали торопить, он едва не передумал. Фарсал молчал, возможно, почувствовав свою ошибку.
– Ладно, – наконец решился Тарас. – Не нужны мне проверки. Ни та, ни другая. Я верю вам на слово.
Фарсал удовлетворенно качнул головой:
– Это лучшее решение.
– Вы уже знаете, что я скажу? – выдавил школяр.
– Предполагаю, – сказал его учитель. – Но ты всё равно скажи. Я могу и ошибаться.
