Людмила Минич - Ступени в вечность
— Великий! — вспомнила перепуганная до смерти девушка. — Великий! Он мне поверит, он Ведатель! И все видит, все знает! И тебя увидит и услышит, все твое нутро гнилое, поганое! Пусти меня!
Маритха успела еще раз кликнуть на помощь, получила вторую затрещину. Опять все поплыло, она упала навзничь.
— Великий! — взревел Такхур, хватая ее за волосы. — Великий! — расхохотался так, что Маритхе стало совсем дурно. — Ты правда думаешь, он за тобою явится? Да у него людей тьма-тьмущая! То и дело кого-то подбирает да куда-то пристраивает. Всех убогих умом, вроде тебя… что сами за себя ничего не могут! — распалялся он все больше и больше. — Да буря дней пять пли шесть пробушует! Давно такой не было, за все времена отвеселится! И ты себе вообразила, дура, что он тебя помнить будет? А если и придет, то Покровитель его не очень уж и жалует, так и знай! И коли девка Раванги хранителя одурачит, обманом заставит ей служить, тайны здешние выдавать, Покровитель на твоего Великого и не посмотрит! Что такое твой Раванга? Не власть, не сила, так… болтун, кучу народа в Табалу приводит, Храм обогащает. Уж очень многим есть охота на него поглядеть! Да тот бред, что он несет, послушать! Поняла?
Не может быть! Не может быть! Маритха рыдала в полный голос. Будь проклят сегодняшний день. Черный, черный, черный день!
Такхур схватил ее за руки, девушка принялась извиваться, опять заорала, зажмурившись, ожидая еще одного удара. Потому и не заметила, как их стало трое. Очнулась тогда, когда ее локти, на миг освободившиеся, стиснули пуще прежнего.
— Эй! Слышишь! Женщина! — слышала она сквозь свои всхлипы и крик и не могла прекратить.
Ее встряхнули.
— Да успокойся же! Вот наказание!
Девушка, наконец, узнала голос, открыла глаза, жалобно воззрилась на Первого хранителя, не понимая, что случилось.
— Слава всем Бессмертным… — пробормотал он, отпуская Маритху.
Она затравленно огляделась и увидала Такхура, притулившегося в углу возле жаровника. Шипя от боли, неловко выгнувшись набок, ее хранитель потихоньку поднимался на ноги.
— Чего уж хуже, чем ревущую бабу успокаивать, — простонал он, заплетая языком, однако ничуть не потерявшись. — А, Тангар?
— Заткнись! — отрезал главный, даже не обернувшись. — Попусту не болтай. Я слыхал, что ты плел. Много услыхал.
— Так что ж ты… — Маритха взвыла опять.
— Промедлил? — Он оскалился. — Досказать дал. Все, что хотел он. Я женщину пришлю, чтобы тебя… это… успокоила. А ты… — повернулся к Такхуру.
— Я сама, — хрипло перебила Маритха.
— Я женщину пришлю, — чеканя каждое слово, повторил Тангар. — И другого хранителя. Давай отсюда! — бросил он Такхуру и выругался так, что у девушки глаза на лоб полезли.
Тот не стал дожидаться повторения. Тут же выполз наружу. Главный хранитель направился за ним.
— Я запру тебя, — обернулся он у двери. — Ты и без хранителя никуда не денешься. Тут щиты горакха под шкурой. Не пробиться. Я запру тебя, — повторил опять.
Она бессильно дернула плечами. Запирай, что с тебя возьмешь. Хоть и…
— Спасибо тебе… что заступился, спасибо, — нехотя пробормотала слова благодарности. — Спасибо, какой бы ты ни был.
Первый хранитель едва оглянулся, шагнул за порог. Дверь опустилась, послышался шум засовов. А потом послышался уже другой шум и возгласы какие-то. Но когда Маритха, стеная, дотащилась до двери и приложилась ухом, все стихло.
Тангар сдержал обещание. Прислал и женщину из прислуги, подозрительно косившуюся на Маритху, и нового хранителя, Ахи?ка, немолодого, но такого здоровенного, что девушка без труда могла спрятаться за его широкою спиною. Неизвестно, что велел ему Первый хранитель, но глядел новый сторож Маритхи незлобно, почти безразлично даже. Когда она, памятуя слова Тангара, пожелала выйти побродить здешними коридорами, Ахик только кивнул, ничего против не сказал. Одна беда, уж очень немногословный оказался. Что она ни спроси — кивнет головой или покачает, а то и вовсе промолчит. А уж если хоть пару слов выронит — целый праздник.
Он первый раз и провел ее здешними кривыми переходами. Вот теперь Маритха уразумела, почему Табала зовется пещерным городом. Небольшие домики, что лепились один к одному вдоль узких городских улиц, были только верхушками местных жилищ. Должно быть, под каждым из них тоже скрывались пещеры, похожие на те, что увидала девушка, следуя за Ахиком. Не такие, конечно же, обширные и многочисленные, как у Покровителя Табалы, но скалы источены ими, «как залежалое мясо червями». Так сказал ее спутник.
Что бы там ни говорил Первый хранитель, но Маритху допустили лишь в ближние проходы, такие же узкие, как и тот коридор, откуда можно было попасть в ее клетушку. Порою боком нужно было протискиваться. Никто и не думал позволять ей разгуливать везде, где она пожелает. Никто не думал отвечать на ее расспросы. Никто не указывал на нее, как на пленницу, что должна сидеть взаперти, но никто и не приветствовал ее, как гостью.
Маритха уж совсем ничего не понимала. Если Тангар так ее боится, то почему разгуливать позволил? Хоть и в этих закутках, да все равно… В той части подземной Табалы, где ей довелось побывать, обитали всего лишь слуги Покровителя. Огромная пещера с неровным сводом оказалась куховарней, провонявшей дымом и соленым жиром, но тут было намного теплее, чем во; всем этом стылом подземном мире. Девушка приходила сюда погреться. Еще несколько дверей вели в небольшие каморки слуг, но туда ее близко не подпустили.
Коридор, выходивший к ее каморке, был закрыт тяжелой дверью, намного толще и тяжелее остальных. В том же узком проходе обнаружилось еще несколько таких же пещерок. Похоже, одна длинная зала была перегорожена каменными стенами со вделанными кое-как жаровниками. Похоже было, однако, что Маритха очутилась тут совсем одна. Этот коридор оставался бы совсем темным, если б не факел у самого входа да у дверей ее тюрьмы. «Гостевой угол», так его тут называют, сообщил Ахик с непонятным смешком, а потом расщедрился еще на пару слов: «Для случайных гостей». Случайных! И ухмыльнулся. Лучше б «незваных» сказал, было бы вернее.
Девушке встречались и другие двери да еще ступени, грубо вырубленные в камне и невозможно стертые и скользкие на вид, но дальше ее не пустили, хоть слуги Покровителя сновали туда-сюда время от времени. Эти — вверх, говорил Ахик, туда нельзя. Там, верно, живет сам Покровитель Табалы, решила Маритха. А эти и вот эти — вниз, туда ей тоже нельзя. Но люди поднимались оттуда с кулями, узлами и просто с припасами — нетрудно было сообразить, что там кладовые. Это уж ей и вовсе ни к чему.
