Стеф Свэйнстон - Год нашей войны
~ Прошу продолжать, — сказал я.
Молния руководил собранием. Он расхаживал вдоль стола и иногда получал угрюмые ответы.
— Комета, — обратился он ко мне, — мы пошлем тебя обратно в Замок, чтобы сообщить о последних событиях императору.
— Конечно.
— Я останусь, чтобы расформировать Равнинный фюрд, после чего последую за тобой, так что встретимся на следующей неделе.
— У меня есть кое-какие дела на побережье, — вставила Ата.
Синяк вокруг глаза пожелтел, и она выглядела еще более устрашающе, чем обычно.
— Мореход с женой отправятся в Перегрин. Но мы не можем бросить Лоуспасс без защиты, и поэтому я рекомендую Торнадо, Вирео и Станиэлю остаться здесь с Авианским фюрдом.
— По-моему, неплохо, — одобрил я Молнию. — Я мог бы…
— Нет. Я возражаю, — перебил Станиэль. Он сидел с закрытыми глазами и теребил тонкими пальцами свои длинные золотистые локоны, охваченный жалостью к самому себе. — Мой брат… — начал он, его голос дрогнул, и он замолчал, не сумев взять себя в руки.
— Завтра мы пошлем кортеж, — пообещала Вирео.
— Я… Я… — мямлил Станиэль.
— Да?
— Я хотел бы, чтобы Вестник императора объявил новости. Все магазины должны быть закрыты, все флаги приспущены. Мне не стоит оставаться. Завтра я покину Лоуспасс и по прибытии в Рейчизуотер назначу дату коронации.
— Не беспокойтесь, мой король, — вскинулся Молния. — Авия в безопасности. — Он улыбнулся, и — только я заметил — весьма снисходительно. Возможно, Авия и была в безопасности — для Молнии, который владел почти третью страны. — Вы не должны покидать Лоуспасс, находящийся под угрозой нападения Насекомых. Чем больше здесь военачальников, тем лучше! Следуйте по стопам своего брата!
— Комета однажды справедливо заметил — я не воин, — напомнил Станиэль.
— Учитесь этому!
— А нужно ли, когда Лоуспасс охраняют Тауни и Вирео? Я буду править страной из дворца, который построила моя семья, и тогда точно проживу дольше, чем Данлин.
Станиэль сомневался в мотивах Молнии. Не зная, как отреагируют на последние события другие правители, он хотел сохранить в безопасности свое королевство. Мне казалось, что плохие предчувствия — это следствие слабости Станиэля. Король, который боится своих подданных, никогда не станет хорошим правителем. Я также знал, что Молния не хотел бы видеть его на троне Авии, однако император ясно дал понять, что эсзаи не должны вмешиваться в жизнь простых смертных. Ну, разве что совсем немного. Наша цель — помогать им, а не править ими или заставлять поклоняться нам. Молния не считает для себя нужным придерживаться этого негласного правила, ибо его поместье имеет на протяжении веков замечательную тенденцию все расширяться и расширяться. И ему гораздо лучше, когда Авией правит мудрый король — достаточно мудрый для того, чтобы понимать, когда следует оставить его, Молнию, в покое.
А моя жизнь так же далека от придворных интриг, как трущобы — от дворца. В мою обязанность входит напоминать правителям о воле Замка.
— Ваше величество, — обратился я к Станиэлю, — если вы принимаете это решение как новый суверен Авии, то нам остается только подчиниться.
— Разве это так? — мягко спросил Молния. — Пока не ясно, кто будет новым королем, страной управляет Замок.
— Но с этим как раз все просто и понятно.
— Мы не знаем воли Данлина.
— Знаем. — Я вытащил из заднего кармана свернутый кусок простыни и потряс им. — Пока вы сидели здесь и препирались, я занимался кое-чем полезным. Мне прочитать? «Я, Данлин, оставляю поместье Рейчизуотеров и королевство Авия моему брату и наследнику Станиэлю. Все мое состояние полностью переходит к нему, никто на законных основаниях не может на него посягнуть. Подписано моей рукой этой ночью, 15 августа 2015 года. Засвидетельствовано Кометой Янтом Широй и подписано им ниже».
Я достал кольцо с эмблемой орла и передал Станиэлю, который сидел опустив плечи.
— Ты говорил с ним? — спросил он.
— Да.
— Что еще он сказал?
— У него и на это едва хватило сил, — пожал я плечами.
Все присутствующие по очереди прочли волеизъявление Данлина, и, когда очередь дошла до Станиэля, он тоже внимательно изучил его.
— Ничто не мешает мне отбыть на рассвете, — заявил он, поднимаясь с гордым видом победителя, — с эскортом в пятьсот человек. Янт, ты согласен?
— Как скажете.
— Молния, тебе есть что добавить?
— Только то, что вам надо набраться опыта власти, чтобы она не так напоминала высокомерие.
— Леди Вирео, оставайтесь здесь, — торопливо вмешался я. — И ты, Тауни. Защищайте Лоуспасе. Держите Каламу сскую дорогу свободной, чтобы мы могли обеспечивать вас оружием и провиантом из Авии.
Вирео была в восторге — она только что получила в свое распоряжение крепость.
— Спасибо! Мне это по вкусу! Янт, смотри, это она!
Женя, схватившись за верх рамы, проскочила в окно, в долю секунды оказалась у стола и, вспрыгнув на него, присела в центре, как паук. Ее тело прикрывало какое-то странное зеленое одеяние, оставлявшее обнаженными руки и ноги. Она начала медленно, практически не меняя позы, стягивать с себя свой необычный наряд, и, когда он наконец оказался на столе, Женя на какой-то момент стала похожа на сбросившего шкурку белого паука. Я подумал, что зеленая ткань — это занавеска, но в следующую секунду Женя взяла ее за концы, развернула и продемонстрировала всем флаг Лоуспасса, после чего аккуратно сложила его и, пробежав через весь стол, опустила перед Станиэлем.
— Для Пернатого короля!
— Спасибо, — пробормотал Станиэль.
— Женя. Добро пожаловать… — начал я.
Туман пихнул меня ногой в лодыжку. Я вздрогнул и быстро протер рукавом рубахи край стола, на который успел уронить пару капель слюны. Когда я протянул к Жене руку, она переместилась ко мне и зарылась лицом в мою ладонь, глубоко вдыхая носом и ртом мой запах. Она тыкалась в мою руку как кошка, которая хочет, чтобы ее погладили.
— Женя, Женя… М-м-м…
Я попытался поцеловать ее, но она отпрыгнула назад. Почувствовав напряжение в области ширинки — к счастью, сие было скрыто столом, — я поудобнее устроился на сиденье.
— Ты можешь бегать? — промурлыкал я.
— Р-р-р. Мурлыканье или рычанье?
— Простите-ка вы, двое!
Женя встала и пересекла стол по направлению к Лучнику. Усик Насекомого в ее волосах плавно покачивался. Она протянула к нему свои длинные обнаженные руки, Молния, похоже, почувствовал неловкость.
— Я хочу знать, что происходит, — объявила Женя. — Я плюю на Насекомых с бастионов. Они кусают наши стены. А что делаете вы — сидите в темных комнатах и болтаете? За что бился Данлин?
— Послушай, риданнка… — прорычал Молния, но она тут же оказалась позади него, а ее пальцы с длинными и острыми, как гвозди, ногтями начали ласкать его шею.
