Екатерина Хайрулина - Три жизни бога
Эмеш с шумом выдохнул воздух и сжал зубы.
— Это касается только меня и тебя. Вставай.
Думузи облизал пальцы, вытер руки об себя и нехотя поднялся на ноги. Весь его вид говорил, что приходится отрываться от важных дел. Вот демоны, можно подумать, он просто решил пообедать у себя дома.
— Постойте! — это Кинакулуш подал голос, — я хочу спуститься в Тат-Фишу. Что мне сделать для этого?
— Зарежься, — посоветовал Думузи не оборачиваясь.
Кинакулуш судорожно сглотнул. Как ни странно он воспринял эти слова всерьез, достал нож и уже примеривался воткнуть его себе в сердце, но Эмеш успел вовремя среагировать. В два прыжка он оказался рядом.
— Ты что, совсем сдурел, что ли? — прошипел он, выхватывая нож из дрожащих рук пастуха. Тот беззвучно открыл рот, но не нашел что ответить, только тяжело дышал.
— Так же нельзя!
— Я хотел помочь Тиль, — словно оправдываясь пробормотал Кинакулуш.
— Так ты ни кому не поможешь, помрешь и все, — Эмеш мысленно хватался за голову… люди, что с них взять.
— Но он сказал…
Эмеш бросил уничтожающий взгляд на Думузи.
— Нашел кого слушать.
— Но я же не знал.
— Э-эх, — осуждающе цокнув языком, Эмеш засунул отобранный нож себе за пояс, — здоровенный взрослый мужик, а ведешь себя как ребенок. Стой тут и не двигайся, не делай ничего. Я скоро вернусь.
Думузи уже ждал его, стоя в сторонке. Подумав немного, Эмеш решил не ругаться с ним из-за дурацких советов и сразу перейти к делу.
— Что ты здесь делаешь?
— Увидел тебя и решил зайти поздороваться, — пожал плечами Думузи.
— Я очень ценю это проявление вежливости. Теперь, я надеюсь, ты можешь идти.
— Подожди, не так быстро, — степной бог кровожадно ухмыльнулся, и разом посерьезнел, — значит ты хочешь вернуть Лару.
На это Эмеш решил промолчать, то что он собирался сделать не слишком законно, будет лучше, если не обсуждать свои планы открыто. Тем более с Думузи, на счет которого подозрений было более чем достаточно.
— Ты хочешь обменять ее на пастуха? — продолжал тот, прищурив глаза, — думаешь это равноценный обмен? Думаешь Эрешкаль позволит?
Эмеш стоял, скрестив на груди руки. На счет Эрешкаль он особо не сомневался, хорошие охотники ей всегда нравились. А пока ему просто хотелось послушать размышления Думузи, который продолжал стоять на своем. Вполне подходящий момент для всяких страшный тайн. Что-то давно было тихо.
— Не делай этого, Сар, — голос Думузи вдруг стал необыкновенно резким.
— Это почему же? Может пришло время объяснить?
Эмеш наблюдал, как степной бог начинает нервничать, сжимать и разжимать пальцы, тихо пыхтеть, стараясь найти выход. Объяснять он явно не был настроен.
— Поговори об этом с Аттом, — почти с сожалением сказал Думузи, — и уходи отсюда. Поверь мне, так будет лучше.
— Да ну? — Эмеш состроил самое невинное лицо, — ты думаешь, всем этим людям будет лучше просто тихо загнуться от голода и прочих напастей? Кроме того, на сколько мне известно, отсутствие Лару лишает их некоторых радостей жизни.
Наморщив лоб Думузи непонимающе уставился на Эмеша, потом весело фыркнул и отмахнулся.
— Брось, Сар, мне очень жаль, что приходится лишать их… хм… этих радостей, как ты говоришь, но дело действительно серьезно. Тебе стоит просто уйти.
— Я так не думаю.
Думузи покачал головой.
— Это может плохо для тебя кончиться.
Почему-то Эмеша это даже развеселило. Думузи говорил серьезно, даже с сочувствием, и выражение его лица никак не вязалось с ситуацией.
— Неужели? — улыбнулся Эмеш, — ты мне угрожаешь.
Степной бог тяжело вздохнул и покачал головой.
— Не я. Поверь. Я не желаю тебе зла, Сар, не смотря ни на что. Просто не делай этого, хорошо?
Пора заканчивать с этим, беседа уже начинала надоедать. Совершенно очевидно, что ничего нового Думузи уже не скажет, а ходить кругами не было настроения.
— Не делать? — на этот раз голос Эмеша звучал жестко и требовательно, — тогда объясни мне что случилось, потому что я ни хрена не понимаю. Иначе буду делать то, что сочту нужным.
— Делай. Все что захочешь… Но неужели ты думаешь, если бы это было возможно Атт не вытащил бы свою дочь?
— Не знаю, — признался Эмеш, — но собираюсь разобраться в этом деле.
Думузи понимающе кивнул, он и сам прекрасно знал, что разговор этот ни к чему не приведет.
— Делай как сочтешь нужным, — сказал он, — и знаешь что, будь осторожен.
Эмеш немного удивился, поблагодарил за заботу и послал его куда подальше. На этом они и расстались.
— Стоишь? Ждешь? — он вернулся к Кинакулушу и критически окинул его взглядом, — хорошо. Собирайся, нам пора идти.
2— Кин, слушай меня, — Эмеш смотрел прямо в глаза, положив пастуху руку на плечо, — это не насовсем. Как только я найду настоящего виновника, мы отправим его в Илар, а тебя заберем обратно. Ты сможешь снова вернуться к своей жене.
Выглядел Кинакулуш очень мрачно, не удивительно конечно, для него это почти самоубийство, по доброй воле спуститься в Илар. Эмеш вдруг подумал, что сам бы вряд ли решился на такое. Люди знают, что рано или поздно они умрут, это лишь вопрос времени, а он сам…
— Позаботься о ней, — словно заклинание повторял Кинакулуш.
Он делал это вовсе не на благо человечества, не ради высоких целей, а только лишь для своей Тиль. Интересы человека редко выходят за пределы стен его дома. Он может рассуждать о судьбе целого народа, но с места не подумает встать, если это не касается лично его.
Эмеш чуть улыбнулся, самыми уголками губ.
— Она действительно так хороша?
— Угу, у нее… — Кинакулуш замялся, отвел глаза и даже покраснел.
Они шли по берегу соленого озера Нух, куда людям нет дороги. Вокруг поднимались величественные горы Унхареша, уходящие под самое небо, со снежными шапками на вершинах. Где-то в этих снегах брала начало река смерти Фисид, она сбегала в долину, встречаясь со светлой Мирикиль, и обе реки бежали рядом, не решаясь смешивать свои воды. Прямо сюда, в священное озеро.
Оно бескрайнее, словно океан, волны шуршали, накатываясь одна на другую, перебирали прозрачный янтарный песок, словно пели чудесную песню.
— Не подходи близко к воде, это может быть опасно, — Эмеш отдернул Кинакулуша подальше от кромки прибоя, — здесь рядом Фисид. Будет весьма не к стати, если ты помрешь раньше времени.
Кинакулуш вздрогнул и поспешно сделал несколько шагов в сторону.
— Я никогда не видел такого… — заворожено пробормотал он.
— Ты не видел моря?
