Алена Даркина - Растущая луна: зверь во мне
Комендант крепости был старый вояка, не из дворян, а, как и Етварт, из бывших капитанов. Пригладив остатки волос, походивших на лохматую подкову, он уточнил:
— Я так понимаю, поместить надо в самую дальнюю камеру? Чтобы никто не видел и не слышал?
— Да, именно так, — согласился Шрам.
— Давно в подвальные камеры не заходили, не представляю, что там творится.
— Порядок наводить некогда, — остановил Шрам. — Может, позже переведем куда получше.
— Если грязная камера подойдет, я сам провожу. Охрану позвать?
— Нет, — запретил майор. — Чем меньше людей о нем знает, тем лучше. Подождите, — он полез обратно в карету.
Послышался шум, короткий вскрик.
— Нужна помощь? — поинтересовался комендант.
— Нет, — майор ответил громко, чтобы было слышно через шум борьбы.
Комендант недоуменно вскинул брови, глядя, как карета перестает раскачиваться и наконец внутри все утихает.
— Эй! — крикнул он на всякий случай.
— Все в порядке, — глухо откликнулся Шрам. — Уже иду.
На всякий случай комендант проверил меч, а то ведь из кареты мог выйти совсем другой человек. Но появился тот же майор, одернул кожаный солдатский жилет, на руке виднелась странная рана — будто кто-то располосовал ее зубами.
— Не поможете? — майор подал платок.
Комендант перетянул рану, повязка тут же намокла от крови.
— Промыть надо бы, — небрежно заметил он.
— Позже, — Шрам взглянул на "волка", служившего кучером. — Помогай.
Вскоре из кареты вынесли обмякшее тело с черным мешком, надетым на голову. В темноте блеснули серебряные цепи. Комендант вновь удивленно приподнял брови и пошел вперед, показывая дорогу.
— Он жив? — спросил, не оборачиваясь. — Не хочу объяснять Поладу, как у меня в камере оказался задушенный заключенный.
— Он спит, — успокоил майор. — Я дам вам сосуд, добавляйте несколько капель в еду. И, если хотите сохранить своих людей, в камеру никто не должен заходить.
— Ну да, об этом написано в сопроводительных бумагах.
— На всякий случай повторяю. Не хочется лишних жертв.
Они благополучно прошли по коридору, освещенному настенными факелами. Потом спустились в подвал. Комендант загремел ключами, открывая дверь, подхватил факел со стены.
— Осторожно, некоторые ступеньки разрушились, — предупредил он, идя впереди.
Они едва развернулись, в тесном проходе, чтобы не стукнуться о стены со своей ношей. Снова загремели ключи. Шрам и второй солдат протиснулись в дверь вслед за комендантом, положили ношу на пол.
— Воняет, — поморщился Шрам.
— Воняет, — согласился комендант. — А как проветришь? Другие же камеры не такие… секретные. А он что так и будет связанный?
— Пока да.
— И мешок с головы не снимете?
— Нет.
— За нами кто-то идет, — сообщил "волк", помогавший нести Ялмари, выглядывая в коридор.
— Быть не может! — комендант подошел к двери и тут же отшатнулся. — Господин Полад… — ошарашено пробормотал он, но больше сказать ничего не успел.
Телохранитель быстро воткнул факел, который нес в крепление на стене и бросил:
— Выйдите.
— Господин Полад, я должен предупредить… — начал майор, но его прервали.
— Выйдите немедленно! — заорал Полад, и когда они заторопились к двери, приказал коменданту. — Ключи оставьте, я сам запру. Идите наверх.
— Да-а-а… — протянул комендант по пути обратно. — С таким я еще не сталкивался.
— И лучше бы никогда не столкнулся, — поддакнул Шрам.
21 уктубира, Беероф
Вот так всегда и бывает. Загфуран мерил шагами комнату, не зная, где найти выход для своей ярости. Опять, как только он на кого-то понадеялся, все пошло прахом. Принца забрали и, несмотря на обещание отхи, он доехал до Жанхота живым. Конечно, заклинание погибшей Еситы работало. Не зря она говорила, что если принц сбежит — умрет. Он нападал на каждого, кого встречал. Рано или поздно его бы убили, как бешеного волка. Вот только отхи не учла, что о нем позаботятся. И не позволят его убить.
Сегодня вечером акурд доложил, что принца упрятали в Юдале. Поскольку ни одного охранника к нему не приставили, Загфуран из вида его потерял. Но это уже было не так важно по сравнению с тем, что творилось в Беерофе.
Самое ужасное, что он сам не знал, что тут творилось, просто, когда заставлял себя сосредоточиться на делах в этом городе, чувствовал неладное. Очень нехорошее предчувствие, грозившее вылиться в непоправимую беду. И еще появилось мерзкое ощущение, будто где-то внутри него появились часы, отсчитывающие последние мгновения успеха. В мире Гошты часы, мерно тикающие каждую секунду, еще не изобрели, и Загфурану подчас их не хватало.
Он встречался по очереди с минервалсами, которых завербовал. Одних вызывал к себе, к другим приходил сам, третьих приглашал в трактир. И чем больше он беседовал с ними, тем громче стучали часы внутри него. Если заговор готовится — а все говорило о том, что он готовится, — то преступники предельно осторожны.
К концу дня маг ужасно устал, голова раскалывалась, но он так и не узнал ничего важного. Единственная зацепка появилась от минервалса-графа, чей замок находился недалеко от Беерофа. Граф не мог сообщить ничего определенного, поскольку его не приглашали для особой беседы и никто ему ни о чем не намекал. Он лишь в общих чертах слышал о том, что затевалось, хорошо если не через третьи руки. Некоторые дворяне встречались с человеком, судя по всему, принадлежащим к церкви Хранителей Гошты. Но поскольку он сменил ритуальные одежды на обычные, невозможно было определить из какого он ордена, а имя вовсе не упоминалось. То, что он побуждал приглашенных к мятежу, сомнений не возникало. И поднять оружие они должны были в день регентского совета, после того как в столице произойдет что-то необыкновенное, что и послужит сигналом к началу мятежа.
Итак, в день регентского совета, который имел такое значение для мага, произойдет что-то необыкновенное. Что-то, после чего мятежники не будут бояться ни лордов, ни Загфурана. А этим могло быть только одно событие — гибель их всех. В одном месте, в одно время. Но как подобное можно устроить? Если использовать силу оружия, надо привлечь к заговору много людей. А если людей много, кто-то из них в последний момент струсит, пожелает много денег или просто проболтается. Здесь же никто ничего не знал, значит, посвящено было очень мало людей.
Загфуран отправился во дворец и тщательно осмотрел зал Совета. Ничего подозрительного не нашел и отравился к Тазрашу. Он рассчитывал, если и не добиться откровенности от него, то хотя бы застать врасплох.
