Максим Огнев - Пой, Менестрель!
Магистр повернулся. Только теперь он вспомнил о Плуте, а Плут — о своей роли. Сокрушенно пробормотал:
— Это что ж получается? В Лун теперь ни ногой? А я-то собирался… В столице примелькаться успел.
— Я найду тебе занятие, — пообещал Магистр.
Плут оживился:
— О! Служить тебе, значит, прибрать к рукам все королевство.
— Не заносись, — угрюмо процедил Магистр. Кивнул Албу: — Позаботься о нем… — и, с угрозой, Плуту: — Ремесло свое позабудь. Здесь кормятся от щедрости моей руки, а не от ловкости своей.
* * *Внизу Лурха ожидали капитан Долон и сотник Рут. Долон кинулся с вопросами:
— Выслушал? В гневе? Какой карой грозит?
Лурх, не отвечая, вскочил в седло, знаком велел сотнику его сопровождать.
— Я получил приказ и возвращаюсь в лагерь.
Долон, так ничего и не добившись, остался терзаться страхами.
Сотник исподволь наблюдал за Лурхом. Не похоже было, чтобы тот торопился. Выехав из ворот замка, они, правда, взяли в галоп, но за ближайшим поворотом Лурх пустил коня рысью, а потом и вовсе позволил ему перейти на шаг.
— Странную оговорку допустил нынче Магистр, — проговорил Лурх как бы про себя. — Сказал: «К Тургу подошло войско королевы». Но королева мертва…
Сотник вопросительно поглядел на него. Лурх продолжать не стал. С каждой минутой сотник чувствовал себя все более неловко. Начал ерзать в седле, теребить поводья. Не выдержал, проговорил с запинкой:
— Думаете, королева жива? А может… и король?
— Может, и король… — с расстановкой отвечал Лурх. — Кого ночью приветствовали в Турге?
Сотник молча приоткрыл рот.
Лурх натянул поводья. Рут тоже остановил коня. Занимался рассвет. Черным контуром на розовеющем небе вырисовывались башни столицы.
Теперь Лурх заговорил об ином:
— Застава под Тургом… То, что от нее осталось… Я не успел перевести их в основной лагерь. Командование после Тарона принял Нойд. Так вот… — Выдержал паузу. Рут напряженно ждал. — Так вот. Передай Нойду, чтобы вместе с отрядом возвращался в основной лагерь. Палачи ждут.
Глаза Рута расширились. Он глотнул воздуха, помолчал, соображая, затем, просияв, ответил:
— Передам. Нойд — верный слуга Магистра и поспешит явиться.
Лурх усмехнулся:
— Не сомневаюсь.
Сотник помолчал, потом, осмелев, спросил:
— Кому доложить об исполнении приказа?
Лурх испытующе взглянул на него. Чуть улыбнувшись, ответил:
— В полдень я остановлюсь в трактире в селе Долгом. Это по дороге на Тарн.
Сотник энергично кивнул:
— Я догоню вас.
Они понимающе переглянулись и разъехались.
— Доверяй я всем своим воинам, как этому, — пробормотал Лурх, — нынче вечером был бы в замке Магистра, а Магистр — в темнице. — Он пришпорил коня. — От Тарна до Бархазы две недели пути. Там наймемся на службу к тем, кто умеет воевать. Если же вернется король… Поглядим, может, и мы сумеем вернуться.
* * *За время путешествия леди Дарль почувствовала себя хуже, так что на пристань ее вынесли на носилках. В предрассветный час пристань пустовала. Лишь рыбаки, возвращавшиеся с ночного лова, да торговки, спешившие купить у них рыбу, оглядывались на странную процессию, направлявшуюся к замку.
Дорога поднималась меж двух рядов сосен, невысоких, с широко разбросанными ветвями, густой хвоей. Леди Дарль вдыхала памятный с детства запах смолы и моря, глядела на кружившихся в небе чаек.
Впереди бежали скороходы, спеша известить обитателей замка. Распахнулись ворота, украшенные богатыми рельефами, прославлявшими победы королей Лильтере. Седой человек на огнегривом коне, в окружении юных воинов, выехал навстречу процессии. Голову его охватывал золотой обруч. Такой же блеснул в волосах леди Дарль, когда она приподняла голову.
Король Лильтере спешился, поцеловал руку леди Дарль:
— Здравствуйте, сестра.
Леди Дарль опустила ресницы, стараясь скрыть слезы.
…Серебряный трон повелителей Лильтере сделан был в виде витой раковины, украшен крупным жемчугом и перламутром. Волнистые края раковины подхватывали, усиливали звук, и каждое слово властителя достигало дальнего конца зала. Нынче король Лильтере презрел серебряный трон. Как простой воин присел на скамью подле золотых носилок, поставленных по просьбе леди Дарль возле открытого окна.
— Все изменилось, — оживленно говорила леди Дарль. — Деревья во дворе помню крошечными… Как выросли… Прелестны беседки и розарий… Я рада, что сломали внутреннюю стену, она всегда казалась мне слишком мрачной.
Король Лильтере не отводил взгляда от лица сестры, горевшего лихорадочным румянцем. Переведя дыхание, леди Дарль продолжала:
— А грот на берегу, где мы любили играть детьми… Так же хранит прохладу в жаркие полуденные часы? Вода там кажется сиреневой…
Король наклонил голову, скрывая лицо, погладил борзых собак, лежавших у его ног.
— Северное крыло, я вижу, перестроили?
— Там бушевал пожар, — глухо отвечал король.
— Откуда эти птицы с мерцающими хвостами?
— Павлины? Мой старший внук привез жену из далекой страны, что лежит за Бездонным морем. Там замки из розового камня, синие зеркала озер, по дорожкам садов разгуливают павлины.
Леди Дарль утомленно прикрыла глаза, провела рукой по лбу и снова взглянула на брата. Он отвернулся. Леди Дарль коснулась его щеки:
— Вы мало изменились, брат.
Вокруг его губ заиграли желваки.
— Лучшие рыцари королевства мечтали о руке принцессы Тантанирэй, а отдана она была чужеземцу.
Леди Дарль слегка улыбнулась:
— Тридцать лет прошло, брат. Вы так и не простили?
— Он явился издалека, — гневно заговорил король, — и увез вас, и ради него вы позабыли о море.
— О нет! Море я взяла с собой. Голос его звучал в моих ушах, легенды оживали в картинах.
— Зато нынче он с легкостью отпустил вас.
Леди Дарль приподнялась на локте:
— Его бы воля — не отпустил бы. Голос, что звучит в сердце каждого из нас, велел мне ехать.
— Ваше сердце ослеплено любовью, сестра, — резко отвечал король.
— Любовь делает нас зрячими.
— Вы просто хотите спасти своего мужа.
— Если бы я думала только о нем и о себе, — заговорила леди Дарль, — я бы никуда не поехала. Мы уже не молоды и не боимся смерти. Быть друг подле друга до последнего мгновения — об ином я не мечтала. — Она замолчала, выравнивая дыхание. — Чужой беды не бывает. Если королевство падет к ногам Магистра, в свое время это погубит и Лильтере. Море нас не спасет. Наследники Магистра окажутся еще более алчны, завистливы и жестоки, чем он сам. Весь мир не сможет их насытить. Лильтере не избежать гибели.
