Александр Афанасьев - Зона заражения
– Почему, как ты думаешь? – спросил амир Ильяс.
– Потому что Аллах в гневе на нас из-за лицемеров! – со слезами вдруг выкрикнул Сулейман. – О Аллах, как люди могут творить такое?! Каждую ночь я слышал, как делают харам, а потом эти… бараны вставали на намаз и обращались к Аллаху, хотя даже произнесенное имя Его в их устах было оскорблением Аллаха! Никто не стеснялся той мерзости, которую он делает, и говорил, что джихад искупает любые грехи в глазах Аллаха, а потому можно грешить еще и еще. И грешили! Мы убивали местных, сжигали их дома – стоит ли потом удивляться, что местные все подались к кяфирам! Мы грабили на дорогах, я видел, как те, кто считает себя моджахедами, убивают людей, только чтобы завладеть машиной. Разве это джихад? Разве это джихад?! Это грабеж, который прикрывают джихадом и говорят, что это угодно Аллаху! Из-за этого местные ненавидят нас. Я видел, как моджахеду выпустили кишки на базаре, стоило ему только отойти от остальных. А мы…
…
– Мы открыли огонь, – просто и страшно сказал Сулейман. – Не знаю, сколько мы убили. Но я сильно сомневаюсь, что Аллах был доволен этим.
– Это правда? – спросил амир Ильяс.
Пацаны один за другим кивнули.
– «Когда настала пора первого из двух бесчинств, Мы наслали на вас Наших могущественных рабов, которые прошлись по землям. Так обещание было исполнено», – процитировал амир Ильяс суру Аль-Исра из Корана. – Скажите, что вы думаете о тех, кто сражался рядом с вами?
– Амир, – сказал Сулейман, – пусть Аллах будет свидетелем моим словам, но точно так же, как я не видел более праведного и страшащегося Аллаха человека, чем вы, как я не видел более верных друзей, чем те, что сидят рядом со мной, как я не видел более достойных, чем те из нас, кому Аллах дал шахаду и теперь они в раю и получают там обещанное Господом, точно так же я не видел более мерзких и своекорыстных людей, чем те, что встали на джихад. Особенно амиры. Все они завязаны в каких-то делах, все они грабят и продают награбленное, все они предаются разврату, в том числе и тому, что запрещено Аллахом. Там есть какие-то люди, которые скупают трофеи, и большая часть джихада делается как раз ради трофеев. Там есть бидаатчики, которые говорят, что намаз надо делать раз в неделю. Никто из амиров, которых я видел, не сражается за Аллаха. Никто, эфенди! Все они – жадные и своекорыстные люди!
– А кяфиры? Они действительно так сильны?
Сулейман думал, как сказать, но потом решил сказать всю правду, раз он уже начал говорить правду, остановиться трудно.
– Пусть Аллах будет свидетелем моим словам, но кяфиры сильнее нас во много раз. У нас нет даже нормального оружия, бывает, что люди приходят безо всего, а они дают каждому залиму, который уходит в горы и начинает стрелять в нас, снайперскую винтовку с глушителем. Я никогда таких не видел и не знал, что такие есть, пока одна не попала ко мне в руки. Амир, мы покупаем оружие и патроны, а они дают такую винтовку каждому, кто готов стрелять в нас. Каждому! Они сбрасывают большие тюки с оружием и патронами с огромных стальных птиц с большой высоты. Они летают на стальных птицах и обстреливают нас. У них есть стальные птицы с ракетами, как мне сказали моджахеды, даже если обстрелять ее, ничего не будет – там нет человека, пришлют другую, и все. Они приходят, когда хотят, и нападают на нас. У них есть все, а у нас нет ничего, нет такой одежды, как у них, нет такого оружия, как у них, они могут летать по воздуху, а мы не можем. Самих кяфиров там относительно немного, все больше залимы, но если сталкиваешься с отрядом кяфиров, ничего не будет, кроме шахидов. Я сам видел, как человек меняет свой цвет. Аллах свидетель, я не вру. Братья говорили, что это не новость, что кяфиры могут летать как птицы, что их нельзя убить обычным оружием, какое у нас есть. И это не просто слова, мы потеряли многих, пытаясь убить хоть одного кяфира!
…
– И мы не смогли. Мы ни разу не видели ни одного тела.
Амир Ильяс долго молчал, и Сулейман уже начал жалеть о сказанном.
– Когда-то давно, – сказал амир Ильяс, и в голосе его была горечь, – еще по джахилии я служил т’ъагуту. Я служил в настоящей армии, в войсках специального назначения. Это называлось «внутренние войска» – у кяфиров есть специальные войска, чтобы правитель мог воевать внутри страны против собственных людей. У нас было все, чего не хватало вам на джихаде. У нас была форма. У нас была техника. У нас было оружие, и патроны мы не покупали, не выменивали и не брали трофеями, а получали столько, сколько нужно. У нас были вертолеты и самолеты, у нас были бронированные машины. У нас были лекарства и врачи на случай, если нас ранят. Но потом я вышел из джахилии, стал верующим и понял, что все это ч’ъанда[177]. Сколько бы у них ни было солдат, машин, оружия, денег, им не победить нас. Их усилия тщетны, планы шайтана ущербны. Религию Аллаха невозможно остановить…
Амир Ильяс оглядел своих воспитанников – тех, кто выжил в бойне.
– Хотите знать почему?
…
– Пойдемте со мной…
Они вышли из лагеря и пошли в горы. Темнело, ноги привычно выбирали, куда ступить, в конце концов каждый из них ходил по этой тропе сотни раз.
– Стой! – раздался приглушенный голос.
– Аллаху Акбар, – сказал амир Ильяс.
– Мухммад расуль Аллах. Три!
– Плюс шесть, всего девять…
Это был пароль – контрольная сумма, а не просто цифра.
– Проходите, и да спасет вас Аллах.
– Поздоровайся со своими братьями, Расул, – сказал амир Ильяс. – Они только что прибыли с места сражения, и они вели себя достойно.
– Да вознаградит Аллах ваш амалият[178], братья. Пусть он даст вашим амалем пользу для всей уммы…
– Аллаху Акбар…
Они прошли дальше… там была пещера, где они нередко собирались и разучивали наизусть Коран. Там была хорошая акустика, и когда ты читал Коран, получалось, как будто ты в большом зале…
Но теперь вход в пещеру был заложен самодельными кирпичами, а сверху – еще и маскировочной сетью. Амир зашел внутрь, наощупь нашел ХИС[179], сломал и бросил вперед. Очевидно, огнем тут освещать было нельзя.
– Заходите, братья…
Сулейман первым переступил порог переоборудованной пещеры и онемел от изумления.
Больше чем на треть она была заставлена ящиками. Точно такими же, в каких кяфиры бросали своим людям оружие, боеприпасы и провизию. Ящиков было столь много, что захватывало дух – когда они охотились за ящиками кяфиров, они не видели и сотую долю этого…
Тусклый свет ХИС не мог высветить потолок пещеры, и ряды ящиков уходили ввысь и вглубь, в темноту.
– О Аллах… – только и смог выговорить Сулейман.
Амир Ильяс включил свой собственный фонарик и положил его на столик. Рядом, прислоненная к пещерной стенке, стояла крупнокалиберная винтовка «Барретт», такая же, какую в свое время использовали кяфиры против моджахедов, а чуть дальше стоял ПКТ на колесном станке. Сулейман видел такой только однажды, на пикапе у Абу Хамзы. Он питался такими же лентами, как и обычный ПК, но тяжелый ствол и более прочная конструкция позволяли вести тяжелый оборонительный огонь с закрытых позиций. Это было прекрасное оружие для небольших групп моджахедов, у которых из транспорта нет ничего, кроме нескольких ослов.
– Вы говорите, вам не хватало оружия? Вот оно.
Сулейман, зачарованный тем, что он увидел, шагнул вперед. Винтовка увесисто легла в руки… творение гениального конструктора-самоучки Рональда Баррета, одного из четырех конструкторов, чье оружие было принято на вооружение армии США в двадцатом веке, фотографа[180], создавшего не просто оружие, а целый класс оружия. Эта винтовка пережила и своего конструктора, и свою страну – больше не было США, эта винтовка выпускалась в Грузии под советские патроны, прицелы к ней претерпели огромные изменения – от простого Leupold до автоматизированных прицельных комплексов, самостоятельно принимающих во внимание все условия выстрела и рассчитывающих точку попадания. Патроны тоже изменились – вместо банальных армейских патронов теперь можно было применять русские с вольфрамовым сердечником, шведские, способные остановить БМП, итальянские ручной работы с пулями, точенными на токарном станке из сплава меди, британо-американские управляемые в полете, норвежские, которые не отклоняются при попадании в воду, форма которых позаимствована у русских ракето-торпед «Шквал». Но сама винтовка по конструкции осталась прежней, созданной гениальным конструктором-самоучкой в то время, когда гениев уже не осталось.
– Как вы…
Да, это было настоящее оружие. Оружие, с которым можно побеждать. Оружие, не хуже, чем у ненавистных кяфиров.
Аллаху Акбар!
– Велик Аллах, как вы нашли его столько?! – Сулейман просто не мог придумать других слов.
– Нашел… все, что у нас есть, нам дает Аллах.
– Велик Аллах…
– Когда я видел, что у меня нет оружия, достойного оружия, чтобы дать его вам, я молился Аллаху Всевышнему, чтобы он дал мне оружие. И он послал с неба человека… клянусь Аллахом, так и было.
