Роман Караваев - Инверсия
Едва взошло солнце, он растолкал молодых. Умывшись и перекусив остатками вчерашнего ужина, троица двинулась в путь. Макс ехал впереди, и за его спиной, ни на минуту не стихая, звучало весёлое щебетание. Через пару часов экс-пилот переместил всю группу к Новгороду. Остановившись в виду внешнего оборонительного пояса Софийской стороны, недалеко от Людина конца, он развернул коня к своим спутникам, спрыгнул наземь и произнёс прочувствованную речь, суть которой сводилась к избитым истинам: живите долго и счастливо и нарожайте побольше детишек. Свои слова он подкрепил увесистым кожаным мешочком с золотыми империалами, охранной грамотой императрицы и жеребцом, перешедшим в полную собственность Насти. Евсей тоже спешился и в своей обычной манере отвесил Клюеву земной поклон.
— Спасибо тебе, охранитель. — В глазах парня стояли слёзы. — Мы никогда не забудем твоей доброты. Свидимся ли ещё когда-нибудь?
— Неисповедимы пути Господни, — ответил Макс. — Всё возможно.
— Мы так и не услышали твоё имя, — робко сказала девушка. — Не назовёшь ли?
— Родители нарекли меня Вениамином. Прощайте.
— Мы всегда будем помнить тебя.
Клюев повернулся и пошёл к лесным зарослям, а спасённый им предок обнял любимую за плечи, и они провожали его взглядами до тех пор, пока он не скрылся из виду.
9
Погрузив обе ноги в прохладную воду, Бородин сидел на невысоком бережку, поросшем мягкой, шелковистой травой, и с интересом рассматривал мальков, приятно щекотавших его пальцы. Мальки тыкались носами, отгоняли друг друга и вообще вели себя несуразно. Натешившись, он решил подкормить рыбёшек, выудив наугад пакет с каким-то кормом. Затем стал осторожно извлекать порошкообразное вещество через надорванное отверстие и сыпать на поверхность воды. Где вкуснее, мальки сообразили быстро. Предав забвению пальцы физика, они устремились к расплывавшемуся пятну взвеси и атаковали его снизу.
— Ишь, оголодали, сорванцы, — умиляясь, прогудел Бородин. — Все здесь про вас забыли.
— Это ты зря, — возразил подкравшийся сзади Кобыш, — Фёдор их через день подкармливает. Пристрастился, понимаешь, рыбовод-любитель.
— Не знаю уж, чем он их потчует, но мне кажется, они давно не ели. — Андрей со вздохом отставил пакет и посмотрел на полковника. — Ты по мою душу или просто так?
— Стал бы я от нечего делать на дальнее озеро тащиться, — фыркнул Кобыш.
— Тоже мне озеро! Вы соорудили банальный аквариум без всякого учёта обменных процессов в природе. Во-первых, здесь всё-таки Луна, а не Земля, и водоём не подпитывают грунтовые воды. — Бородин начал загибать пальцы. — Во-вторых, здесь не идут дожди. В-третьих…
— Остановись, натуралист! — ещё больше возмутился Дмитрий. — Мы хоть и не третьего уровня, но тоже кое-что понимаем. Видишь, рыбка плавает, значит, всё в порядке. Экологический баланс озера соблюдён, и поддерживает его Клеменс. А Джек, в отличие от тебя, биохимик. — Он нравоучительно воздел палец.
— К твоему сведению, ваше… э-э-э… не совсем умелое творение уже подкорректировали. — В глазах Бородина мелькнули смешливые искорки. — Ваши же ученики. Эстебан, Алонсо и Висенте. Смышлёные ребятишки.
— Создавали, как умели, — огрызнулся Кобыш.
— Я бы вообще сделал по-другому, — проворчал физик.
— Кто тебе мешает? Выбирай кратер и твори на свой вкус.
— Мне лень, — солидно пробасил Бородин. — У меня других забот хватает. Ты время не тяни, выкладывай, зачем пожаловал.
— Макса уже неделю не видно. — Дмитрий сразу подобрался, как кошка перед прыжком. — Застрял он там, что ли, в своих палестинах?
— Не беспокойся, всё в порядке. — Физик свесил голову набок, наблюдая за мальками. — Парнишка наш проходит полный курс обучения активному взаимодействию с миром. Помнишь, о чём я говорил после его отправки? Прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно. Так вот, он сейчас убеждается в этом на практике. Его представления подвергаются некоторой… э-э-э… инверсии. Решив все задачи, вставшие перед ним, Макс уже не останется прежним. Он продвинется далеко вперёд, а там и третий уровень не за горами.
— А при чём тут Никита? — неожиданно спросил Кобыш. — О чём это вы с ним шептались накануне?
— Экий ты любопытный! — Физик насмешливо посмотрел на Дмитрия. — Да будет тебе известно: Макс и Никита — родные братья, и оба из той самой реальности.
— Вон оно что! — изумлённо пробормотал Кобыш, такое ему и в голову не приходило. — То-то я смотрю, он раньше других забеспокоился… Почему же вы не отправили на родину обоих? Вдвоём-то сподручнее.
— Видишь ли, ситуация закручена так, что распутывать узел предназначено именно Максу. Я не буду вдаваться в подробности, скажу только, что всё дело в их отце. Он тут — ключевая фигура.
— Ну вы даёте, ребята! Корректировщики хреновы! Значит, сами разрулить не смогли?
— Какой ты грубый, Дима. — Бородин поморщился. — Во-первых, не забывай, что среди хреновых корректировщиков и твоя Вивьен. Во-вторых, есть обстоятельства, влиять на которые просто нельзя. Они встроены в реальность свыше и служат… э-э-э… катализаторами развития и… э-э-э… своеобразными тестами на все виды людских реакций. Наконец, в-третьих, разрушительного потенциала эти обстоятельства не содержат.
— Но ведь Макс отправился именно для того, чтобы исправить создавшееся положение.
— Неверно. Клюев сейчас работает лишь в рамках собственного рода и одновременно проходит тест. От успешного решения этой проблемы зависит только его судьба. Ну и будущее Никиты, разумеется.
— Ни хрена себе мелочи! — возмутился Кобыш и замолк, обдумывая пришедшую в голову мысль. Потом продолжил: — Кстати, позволь напомнить. Не ты ли говорил, что упомянутая ситуация активно влияет и на другие реальности? Наверное, и на нашу тоже?
— Безусловно. И мы гасим некоторые вторичные возмущения. Первичные же и составляют так называемый тест. К слову, создают их люди, достигшие второго уровня, но полностью не разобравшиеся со структурными связями Мироздания.
— Кто, например?
— Ты их знаешь. Иисус, Магомет, Сиддхартха Гаутама, Леонардо да Винчи…
— Леонардо тоже?
— А как же! Одни полотна чего стоят, не говоря уж о тайнах, будоражащих людские умы до сих пор. Это ли не тест? Продолжать?
— Любопытно…
— Никола Тесла…
— Погоди-ка. А Тёсла тут при чём? Да, согласен, ум могучий. Основоположник, можно сказать, всей современной электротехники. Но второй уровень…
— А ты поинтересуйся на досуге его биографией. Качни информацию. Сразу всё поймёшь. И про большое нью-йоркское землетрясение, и про тунгусский метеорит.
— Это он? — Кобыш вдруг ощутил, что сегодняшний день откровений может иметь для него далеко идущие последствия. — Но как?
— А вот послушай: «Постоянно у меня возникали новые впечатления, и так начались мои ментальные путешествия. Каждую ночь, а иногда и днём, я, оставшись наедине с собой, отправлялся в эти путешествия — в неведомые места, города и страны, жил там, встречал людей, завязывал знакомства и дружеские отношения и, как бы это ни казалось невероятным, но остаётся фактом, что они мне были столь же дороги, как и моя семья, и все эти иные миры были столь же интенсивны в своих проявлениях». Это, между прочим, написал сам Тёсла.
— Однако! — Кобыш потерял дар речи.
— Или вот ещё. «Момент конструирования воображаемого прибора связан с проблемой перехода от сырой идеи к практике. Любому сделанному открытию недостаёт деталей, и оно обычно неполноценно. Мой метод иной. Когда появляется идея, я сразу начинаю её дорабатывать в своём воображении: меняю конструкцию, усовершенствую и «включаю» прибор, чтобы он зажил у меня в голове. Мне совершенно всё равно, подвергаю ли я тестированию своё изобретение в лаборатории или в уме. Даже успеваю заметить, если что-то мешает исправной работе. Подобным образом я в состоянии развить идею до совершенства, ни до чего не дотрагиваясь руками. Только тогда я придаю конкретный облик этому конечному продукту своего мозга». Ничего не напоминает?
— Напоминает, — медленно сказал Дмитрий. — Ещё как, Мы точно так же творим сложные структуры, особенно если приходится считывать информацию из разных источников, а потом объединять её в целое. Но как в прошлом можно было достичь такого состояния?
— Ты опять не учёл, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно.
— Да. — Кобыш сокрушённо покивал. — Виноват.
— И ещё ты не учитываешь, что дремлющий потенциал набранных вами учеников несоизмерим с вашим собственным. Он гораздо… э-э-э… продуктивней.
— Рекомендуешь присмотреться?
— А как же! Особенно к питерской троице. — Бородин многозначительно подмигнул.
— Мне кажется, виннипегская перспективнее. В недалёком будущем они смогут творить реальности. А Пысин, Пономарёв и Саков всего лишь гениальные конструкторы-прибористы. Да, они используют метод Тёсла, и в этом преуспели. Но где железяки, а где миры! Эти вещи несопоставимы.
