Оливер Боуден - Assassins Creed. Братство
Они едва успели приземлиться и подойти к ожидавшим их спутникам, как на взмыленной лошади прискакал запыхавшийся курьер.
– Maestro[126] Макиавелли! Чезаре вернулся в Рим из своей недавней поездки в Романью. Он направляется в Кастель Сант-Анджело.
– Спасибо, Альберто, – сдержанно поблагодарил Никколо, и курьер умчался в том же направлении, откуда явился.
– Что теперь? – спросил Эцио.
– Решение принимаешь ты, а не я.
– Никколо, мне очень важно знать мнение моего наиболее надежного советника.
Макиавелли улыбнулся:
– Так ты уже знаешь мое мнение. Оно не изменилось. Семейство Борджиа должно быть уничтожено. Иди и убей их, наставник. Закончи дело, которое начал.
– Хороший совет.
– Я знаю, – одобрительно глядя на него, ответил Макиавелли.
– Что ты знаешь?
– С некоторых пор я подумываю написать книгу о методах правления Чезаре. Думаю, я ее уравновешу книгой о твоих методах.
– Если собираешься писать книгу обо мне, пусть она будет краткой! – сказал Эцио.
42
На подходе к Кастель Сант-Анджело Эцио увидел толпу зевак, собравшуюся на другом берегу Тибра. Смешавшись с нею, он подошел ближе и увидел, что французские войска, охранявшие мост к Кастель Сант-Анджело и сам замок, пребывали в полной растерянности. Кто-то из солдат собирал свои нехитрые пожитки. Лейтенанты и старшие офицеры, сновавшие между солдатами, требовали прекратить сборы. Французское командование отдавало противоречивые приказы, отчего то и дело возникали стычки. Итальянцы взирали на все это со сдержанным удовлетворением. Эцио решил соблюсти предосторожность. Сложив свою одежду в мешок, он заранее переоделся в форму французского офицера, которая осталась у него после атаки на штаб генерала Валуа. Чтобы не вызывать подозрение у итальянцев, он прикрыл мундир плащом. Эцио прошел к мосту и быстро зашагал дальше. Никто не обращал на него ни малейшего внимания, а он на ходу ловил обрывки разговоров, помогавшие понять настроения французов.
– Когда нам ожидать нападения д’Альвиано и его наемников?
– Говорят, они уже движутся сюда.
– А что ж мы тогда вещички собираем? Отступать будем?
– Надеюсь! Tout cela, c’est rien qu’un tas de merde[127].
Заметив Эцио, какой-то солдатик закричал:
– Господин! Господин офицер! Нам-то какой приказ будет?
– Я как раз иду, чтобы самому узнать, – ответил Эцио.
– Господин офицер!
– Ну что еще?
– Кто теперь нами командует? Теперь, когда генерал Валуа мертв…
– Я не сомневаюсь, что король пришлет ему замену.
– Господин офицер, а правда, что генерал Валуа доблестно пал в бою?
– Чистая правда, – ответил Эцио, улыбаясь про себя. – Во главе своих людей.
Он пошел дальше и вскоре достиг замка.
Войдя внутрь, Эцио забрался на парапет и оттуда стал наблюдать за внешним двором. Внизу Чезаре разговаривал с капитаном папской гвардии, охранявшим вход во внутреннюю цитадель.
– Мне нужно видеть папу Александра Шестого, – требовательным тоном произнес Чезаре. – Мне нужно видеть моего отца. Немедленно!
– Разумеется, ваша светлость. Вы найдете его святейшество наверху, в его личных покоях.
– Тогда не путайся у меня под ногами, дурень! – рявкнул Чезаре, отталкивая нерасторопного капитана.
Тот заторопился, крикнул караульным, чтобы открыли дверцу в главных воротах. Эцио подождал еще немного, затем двинулся по круглой крыше замка. Очутившись в том месте, где была потайная дверь, он спрыгнул на галерею и ключом Пьетро открыл ее.
Внутри было тихо и пусто, но Эцио знал обманчивость подобной тишины и потому замер, всматриваясь и вслушиваясь. Похоже, никого. Тогда он двинулся по лестнице вниз, держа путь к камерам, в одной из которых некогда томилась Катерина Сфорца. Найдя укромный уголок, он быстро сбросил французский мундир и переоделся в свою одежду, сшитую специально для подобных миссий. Затем быстро проверил оружие, нацепив металлический наруч и клинок, впрыскивающий яд. С собой он захватил и отравленные дротики. Теперь путь Эцио лежал к лестнице, ведущей на самый верх. Он крался, как кошка. Троих караульных, некстати появившихся в этом месте, он отправил на свидание с Творцом.
Наконец Эцио добрался до верхнего сада, где в прошлый раз наблюдал любовное свидание Лукреции и Пьетро. Сейчас, при дневном свете, он обнаружил, что ее покои являлись лишь частью верхних построек. Позади поднимались еще несколько строений повыше и повнушительнее. Вот оно, папское логово. Эцио направился туда, но был вынужден остановиться, услышав разговор, который доносился из покоев Лукреции. Эцио неслышно подобрался к открытому окну и замер.
Кратковременное заключение никак не сказалось на Лукреции. Сейчас она разговаривала с тем же слугой, который был свидетелем ее свидания с Пьетро и которому было поручено донести об увиденном Чезаре. Если учесть, что ревнивый братец Лукреции тут же примчался в Рим, слуга исправно выполнил поручение.
– Не понимаю, – раздраженно говорила Лукреция. – Только вчера вечером я заказала новую порцию кантареллы. Сегодня к полудню Тоффана должна была принести яд и отдать мне в руки. Ты ее видел? Что вообще происходит?
– Нижайше прошу прощения, любезная синьора, но я слышал, будто папа перехватил вашу посылку и забрал весь яд себе.
– Старый болван! Где он?
– У себя, синьора. Там сейчас встреча…
– Встреча? С кем?
Слуга мялся.
– Ты язык проглотил?
– С Чезаре, синьора.
Лукреция ненадолго задумалась.
– Странно, – пробормотала она, рассуждая вслух. – Отец не говорил мне, что Чезаре снова в городе.
В глубоком раздумье она вышла из комнаты.
Оставшись один, слуга, ворча под нос, принялся ставить на место сдвинутые столы и стулья.
Эцио ждал, надеясь, что Лукреция вернется и он узнает еще какие-нибудь важные сведения. Вместо этого ему пришлось слушать монолог раздосадованного слуги.
– От этой женщины – сплошные беды… И чего я не остался в конюшне, где было так тихо и спокойно? Дурачье мне завидует: ишь как тебя повысили! Хорошенькое «повысили»! Любое ее поручение может стоить мне жизни. Так мало этого: изволь еще всякий раз ее еду пробовать… Ну и семейка! – горестно вздохнув, добавил слуга.
43
Последних слов слуги Эцио уже не слышал. Он нырнул в сад, чтобы подобраться к покоям папы. Единственный вход туда тщательно охранялся. Аудиторе не хотел привлекать к себе лишнее внимание. Он мог расправиться с охраной, но тела убитых вскоре были бы обнаружены. Тогда он решил, что сможет беспрепятственно взобраться по стене к одному из больших окон прямо в комнату папы. Окно имело широкий внешний козырек, на котором Эцио мог расположиться, оставаясь незамеченным. С помощью кинжала он сумел чуть приоткрыть боковую створку, чтобы слышать все, о чем говорят внутри.
Родриго – он же папа Александр VI – был один. Он стоял возле стола, беспокойно перебирая желтые и красные яблоки на большом серебряном блюде. Хлопнула дверь. В комнату вошел Чезаре. Похоже, Родриго не ждал сына. Чезаре был в отвратительном настроении и буквально с порога затеял ссору с отцом.
– Что, черт возьми, происходит? – сердито спросил Чезаре.
– Я не знаю, о чем ты, – спокойно ответил Родриго.
– Прекрасно знаешь! Ко мне перестали поступать деньги. Моя армия разбегается.
– A-а, вот ты о чем. Ты же прекрасно знаешь: после… трагической гибели твоего Банкира его дела перешли к Агостино Киджи…
– К твоему казначею! – невесело рассмеялся Чезаре. – Я мог бы догадаться. А мои люди?
– Денежные трудности время от времени бьют по каждому из нас. Даже по тем, кто командует армией и чье честолюбие простирается до небес.
– Так ты прикажешь Киджи передать мне мои деньги?
– Нет.
– Посмотрим!
Чезаре сердито схватил с блюда яблоко. Эцио видел, что Родриго внимательно следит за сыном.
– Киджи тебе не поможет, – все тем же ровным тоном продолжал Испанец. – Он влиятельный человек и не станет сгибаться перед тобой.
– В таком случае, – ухмыльнулся Чезаре, – я воспользуюсь Частицей Эдема и получу желаемое. Тогда твоя помощь не понадобится.
Зловеще улыбаясь, Чезаре надкусил яблоко.
– Я давно и ясно видел, что все к этому идет, – сухо произнес Родриго. – Кстати, тебе известно о гибели генерала Валуа?
Улыбка мгновенно исчезла с лица младшего Борджиа.
– Нет. Я только что вернулся в Рим… Никак ты… – угрожающе спросил он.
Родриго развел руками:
– С какой стати мне его убивать?.. А может, он плел заговор против меня вместе с моим дорогим блистательным капитаном-генералом?
Чезаре еще откусил от яблока.
– Я не обязан тебя разубеждать! – жуя, прорычал он.
– К твоему сведению, его убили ассасины.
Чезаре проглотил слюну. У него округлились глаза.
Лицо потемнело от ярости.
– Почему ты их не остановил?!
– Как будто я мог! Если помнишь, нападение на Монтериджони было твоей затеей, а не моей. Пора взять ответственность за свои проступки… пока не поздно.
