Король Муравьев (СИ) - Верховецкий Макс
Процесс был одновременно простым и гениальным. Лилит использовала быстрорастущие клетки, которые обычно применялись для создания временных структур или мелких организмов, и научилась направлять их рост в нужное русло. Под ее контролем клетки начинали делиться с невероятной скоростью, формируя плотные, устойчивые слои биоматериала, который по своим свойствам не уступал хитиновым оболочкам, выращенным естественным путем. Эти слои были прочны, как сталь, и при этом легки, как перо. Они могли выдерживать экстремальные температуры, космическую радиацию и даже мощные удары, что делало их идеальными для строительства кораблей и других конструкций.
Теперь нам не нужно было ждать месяцы, а то и годы, пока жук-корабль полностью созреет и нарастит свою твердую оболочку. Вместо этого мы могли использовать быстрорастущие клетки, чтобы буквально за недели создать ту же самую оболочку, но с гораздо меньшими затратами времени и ресурсов. Это открыло перед нами множество возможностей. Мы могли строить быстрее, эффективнее и масштабнее. Корабли, которые раньше требовали огромных усилий и времени, теперь собирались словно по волшебству. Их корпуса, покрытые слоями новой биомассы, блестели под светом звезд, готовые отправиться в путь.
Но это было не все. Лилит также обнаружила, что быстрорастущие клетки можно использовать для ремонта и модификации уже существующих структур. Поврежденные корабли, которые раньше приходилось бы долго восстанавливать, теперь могли быть отремонтированы за считанные дни. А если нужно было добавить новые элементы — например, усилить броню или установить дополнительные орудия — это тоже стало возможно сделать быстро и без лишних усилий. Что особенно важно, эти клетки не отторгались организмами в рое.
Это открытие не просто сэкономило нам уйму времени — оно изменило наше восприятие возможного. Лилит, с ее тихим, но упорным характером, доказала, что даже самые сложные задачи можно решить, если подойти к ним с творчеством и терпением.
За десяток лет мы освоили всю нашу новую систему, даже начали потихоньку создавать небольшую живую космическую станцию, этакий порт в галактическом море. За эти годы мы стали частенько встречать новые расы, прибывавшие к нам на своих космических кораблях. Такое явление редко происходило чаще чем раз в год. Чаще всего к нам захаживали разные отбросы: пираты, мелкие торговцы черного рынка и разношерстные преступники, прятавшиеся от закона на краю галактики. К ним относились с осторожностью, как и они к нам. Особенно их пугал наш внешний вид, поэтому за дипломатию стали отвечать Адам и Лилит, чей облик вызывал меньше всего вопросов.
Но самым впечатляющим достижением стала небольшая, но уже многофункциональная живая космическая станция, которую мы начали создавать на орбите Зеленого Рая. Это была моя идея, вдохновленная воспоминаниями о человеческом прошлом, о тех временах, когда люди строили огромные орбитальные станции, служившие им домом, лабораторией и портом в бескрайнем космическом океане. Наша станция, конечно, была другой — она была живой, дышащей, словно огромный организм, плывущий в темноте космоса.
Станция, которую мы назвали «Арвум-Нексус» — «Муравьиный Узел», — была похожа на гигантский цветок, раскрывший свои лепестки в вакууме. Ее центральная часть, напоминающая сердцевину, была окружена множеством изогнутых, плавных структур, которые расходились в стороны, словно щупальца или ветви дерева. Эти структуры были покрыты тонкой, полупрозрачной оболочкой, сквозь которую просвечивали пульсирующие сосуды, наполненные биолюминесцентной жидкостью. Внутри них текла жизнь — питательные вещества, энергия, информация, все, что нужно для поддержания работы станции.
Каждый «лепесток» станции выполнял свою функцию. Один служил доком для кораблей, его поверхность была усеяна причальными узлами, которые могли адаптироваться под любой тип судна, от крошечных разведчиков до массивных грузовых транспортов. Другой лепесток был лабораторией, где Лилит и ее помощники проводили эксперименты с быстрорастущими клетками, создавая новые формы жизни и совершенствуя технологии роя. Третий лепесток был жилым модулем, где могли разместиться гости станции — торговцы, исследователи или даже случайные путешественники, решившие заглянуть в этот уголок галактики. Внутри модуля стены были покрыты мягкой, теплой биомассой, которая излучала мягкий свет и создавала уютную атмосферу, несмотря на холод космоса за иллюминаторами.
Но самым впечатляющим был центральный узел станции — место, где сходились все ее «лепестки». Здесь находился командный центр, откуда мы управляли станцией и координировали действия роя. Пол был покрыт живой тканью, которая реагировала на прикосновения, а стены были украшены сложными узорами, напоминающими карту звездного неба. В центре зала возвышался огромный кристалл, созданный из биоматериала и наполненный энергией. Он пульсировал в ритме станции, словно сердце, и через него проходили потоки данных, связывая станцию с кораблями, колониями и даже с мысленной сетью роя.
Новости о нашем появлении быстро разнеслись по всей галактике. «Новый Галактический Авионский Союз» (НГАС) быстро отреагировал и отправил к нам своих переговорщиков. Они не особо доверяли рою разумных насекомых и долго присматривались к нам, стараясь убедиться, что мы не станем враждебным видом. Они ясно дали нам понять, что при любой проявленной агрессии пойдут на нас войной. Мы же, в свою очередь, старательно тянули время в переговорах, пока набирали свою боевую мощь.
Хотя другие развитые расы узнали о нашем существовании, никто не хотел связываться с нами, особенно основывать мирные и торговые соглашения. Благо всегда находились самые жадные и гнусные вольные торговцы, которые не чурались работать даже с нами. Найти ходовой товар не составило труда. Даже здесь ценилось золото, особенно как украшение или отличный энергетический проводник с податливой структурой. Для роя золото не имело особой ценности, поэтому мы спокойно добывали и продавали его. Еще в обиход пошла антиматерия, но Королева едва могла производить ее, поэтому масштабы торговли в этом направлении были невелики. Торговцы же привозили к нам оружие, несколько видов списанных боевых кораблей для изучения и прочие технологии.
Большинство говорило на вольном языке. Он был легок в изучении и состоял в основном из двух-трех слогов. Например, «Роу-рим» означало «один», «Роу-Рум» — «два» и так далее: «Роу-ром», «Роу-рам», «Роу-рэм», «Роу-рин», «Роу-рун», «Роу-рон», «Роу-ран», «Роу-рэм» — от одного до десяти включительно, где десять, «Роу-рэм», могло означать и ноль. А если нужны были более большие числа, то говорилось так: «Роу-рун-рэм-ран» означало число семьсот пятьдесят четыре. Обычные слова: «Привет» — «Ри-ров», «Спасибо» — «Рук-ра», «Пока» — «Рив-ров». На самом деле очень легкий язык. Я его крайне быстро изучил и смог худо-бедно на нем общаться буквально за пару месяцев учебы. А Адам и Лилит освоили его еще быстрее и уже спокойно и свободно на нем разговаривали. Писался он черточками, крестиками и закорючками, обозначающими каждый звук и слог отдельно, как буквы в других языках.
Оружие, которое мы скупали, с легкостью «бионезировалось», буквально сращиваясь с биомассой в рое. На его основе создавались жуки-пушки, зачастую стреляющие плазмой либо твердыми хитиновыми снарядами в форме спирали, способными пробить даже сталь.
Развивая нашу боевую мощь, мы взяли за основу общепринятую формацию НГАС, а именно: во главе находился авианосец с множеством маневренных истребителей, его прикрывали два фрегата, составляющие тяжелую артиллерию, основную огневую мощь, и с десяток легких корветов для поддержки.
Так началась новая часть нашей истории. Теперь мы вышли на уровень развития, где нас ждали новые трудности совсем иных масштабов.
