Король Муравьев (СИ) - Верховецкий Макс
Адам и Лилит выразили желание полететь вместе с нами. Пустынная планета, выжигающая их белоснежную кожу, не вызывала у них особого восторга. Каждый день под палящими лучами двух солнц был испытанием для их нежной, почти альбиносной кожи, которая, казалось, была создана для более мягких миров. Хотя общение с синами и скрашивало их пребывание здесь, оно не могло полностью компенсировать дискомфорт от постоянного зноя и сухости, которые царили на этой безжизненной пустоши. Сины, с их загадочной мудростью и спокойствием, были единственным источником утешения в этом мире, где даже воздух казался враждебным.
На подготовку к отбытию ушел год с небольшим. За это время мы завершили все необходимые приготовления: закончили сканирование и исследования с Древними, пополнили запасы и провели последние переговоры с местными обитателями. И именно перед самым отлетом я заметил первую странность в поведении Адама, на которую стоило обратить внимание еще тогда. Он всегда был задумчивым, но в последние дни его отстраненность стала более явной. Он часто уходил в пустыню, подальше от роя и мысленной сети, и проводил там часы, наблюдая за песками, которые переливались под лучами заката, или за звездами, которые начинали появляться на темнеющем небе.
Застал я его под вечер, когда два палящих солнца уже скрывались за горизонтом, окрашивая небо в багровые и золотые тона. Он сидел на песчаном бархане, наблюдая, как созданные им маленькие существа из быстрорастущих клеток летали вокруг него, словно феи из какой-то древней сказки. Эти существа напоминали птичек колибри, но вместо перьев их тела покрывал хитин, блестящий в последних лучах заката. Я чувствовал, что в его душе зреет что-то важное, что-то, что может изменить не только его, но и всех нас. Но тогда, в тот вечер на бархане, я еще не понимал, насколько глубоки его сомнения и как они повлияют на наше будущее.
— Очень мило, у тебя уже хорошо получается, — сказал я, садясь рядом с ним. Песок подо мной был еще теплым, но вечерний ветер уже начал приносить прохладу.
— Да, только это все бессмысленно, — с легкой грустью и отстраненностью произнес Адам. — Это просто бездушные игрушки. Их жизнь скоротечна, в отличие от моей.
В следующее мгновение четыре маленькие птички, летавшие вокруг него, начали увядать на глазах. Из них будто высосали всю влагу, и они превратились в пыль, растворившуюся в воздухе.
— Ты долго уже думаешь над этим? — спросил я, зная ответ и чувствуя его сомнения. Мне хотелось вывести его на диалог, понять, что творится в его странном, бессмертном сознании.
— Не особо. Я просто не все могу понять. У нас с Лилит очень странное место или роль в этом мире. Я чувствую близость по духу к синам, мне нравятся те образы, что остались у тебя в памяти, связанные с людским родом… Но также я чувствую семейные узы с роем. Разве у нас есть свобода воли на самом деле? Сможем ли мы уйти, если захотим?
— А ты хочешь уйти? — спросил я, стараясь говорить мягко, но прямо.
— Нет, сейчас не хочу…
— Тогда и не заморачивайся по этому поводу, — с легкостью в голосе произнес я. Мне нравилось говорить с Адамом в реальности, без мысленной сети. — Когда я был человеком, у меня тоже не было полной свободы, как и у всех в моем роде. У людей придумано множество законов, правил, ограничивающих свободу, но призванных для порядка и комфортной жизни общества. Большую часть детства мы живем с родителями, потом вырастаем и ищем свой путь. А вы только начали познавать этот мир, вам еще рано рваться к самостоятельной жизни.
— Получается, вы с Фаэлирой — наши родители? Занимаетесь нашим воспитанием и безопасностью, как в людских семьях с детьми?
— В каком-то роде да. Хоть вы и довольно умные, но все еще дети. У вас дар бессмертия, еще будет возможность пожить самостоятельно за вашу долгую жизнь.
— Не уверен, что это можно назвать даром… — закончил разговор Адам этой фразой, а мне нечего было ответить.
Используя жука-шаттла, мы поднялись на наш жукоподобный космический корабль находящийся на орбите пустынной планеты. Простившись с эти сухим клочком земли, мы отправились в путь. Где-то в глубине бесконечной тьмы, недалеко от нас, ожидали космические врата. Путешествие заняло лишь пару месяцев, но ожидание неизвестного растягивало это время...
Возле космических врат нас ждали еще семь кораблей роя. Их присутствие здесь не было загадкой — Древние перенесли их сюда. Корабли стояли в идеальном порядке, их хитиновые корпуса, покрытые тонкой сетью биолюминесцентных узоров, мерцали в темноте космоса, словно живые. Они были похожи на огромных жуков, замерших в ожидании, их формы одновременно пугали и завораживали. Не самый мощный флот, но это уже было что-то. Каждый корабль дышал, пульсировал, как будто был частью единого организма, и в этом была своя странная красота.
Когда мы приблизились к вратам, черная сфера Древних, которая до этого момента оставалась почти незаметной, резко начала пульсировать. Ее поверхность, казавшаяся абсолютно гладкой, вдруг покрылась сетью тонких, едва заметных трещин, из которых пробивался тусклый, холодный свет. В мгновение ока перед нами появилась космическая карта, как в прошлый раз — не просто голограмма, а нечто большее. Звезды мерцали, планеты вращались, а туманности переливались всеми оттенками фиолетового и синего. На карте было отмечено наше местоположение — крошечная точка в бескрайнем космическом океане.
Я робко прикоснулся к ближайшей системе, и врата начали постепенно оживать. Сначала это было едва заметное дрожание в пространстве, словно воздух перед грозой. Затем появился туннель — не просто портал, а нечто странное, энергетическое, пульсирующее, словно вена в теле гигантского космического существа. Он был соткан из энергии, отливающей фиолетовым, местами ярким, почти ослепительным, а местами уходящим в глубокие, почти черные оттенки. Внутри туннеля что-то двигалось — тени, формы, которые невозможно было разглядеть, но которые вызывали странное чувство, будто за нами наблюдают.
На другой стороне нас ждала необитаемая система с пятью планетами, две из которых были пригодны для жизни. Одна представляла собой сплошные каменистые равнины из черного и темно-серого камня, вторая была сплошь покрыта зеленью. На второй планете было множество самых разных растений и несколько видов насекомых, другие формы жизни отсутствовали. Сорок процентов поверхности покрывали моря и океаны — идеальные условия для развития нового роя. Я назвал ее «Зеленый Рай», ведь на ней до нас не было никого, только своя экосистема, состоящая из растений, грибков, плесени и водорослей. Никакой развитой расы, захватившей своими технологиями все вокруг. Или бесконечно растущего роя, превращая любую жизнь в биомассу. Там мы и основали нашу колонию, которая в будущем стала сердцем всего роя, столицей жуков и опорным пунктом нашего вида.
Лилит смогла придумать новое применение для быстрорастущих клеток, и это стало настоящим прорывом для нашего роя. Ее открытие было подобно вспышке света в темноте — внезапным, ярким и невероятно важным. Она обнаружила способ создавать твердую биомассу, которая была так необходима нам для строительства, без долгого и утомительного ожидания созревания специализированных жуков. Это был не просто новый метод — это был ключ к ускорению нашего развития, к преодолению тех ограничений, которые сдерживали нас раньше.
