Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)
Папиросы, выданные с НЗ, курились плохо, но сигары были еще хуже. В походе, когда курить больше нечего, привыкаешь, но сейчас я выбросил окурок, не докурив до половины.
— Доброе утро, господин супер-лейтенант.
По трапу спустился молодой морской лейтенант в новой белой форме, гладко выбритый, форменные брюки отутюжены, золоченный кортик сверкает на солнце.
— Доброе утро!
— Прошу за мной, Вас ждет капитан.
Лицо у лейтенанта было широкое и дряблое, говорил он медленно, растягивая слова, с каким-то не понятным акцентом.
— Вот мое разрешение на погрузку.
Лейтенант взял протянутый мной листок, но читать не стал, а просто повертел в руках, улыбнулся и повторил: — Прошу за мной.
На палубе царил образцовый порядок. Специально для погрузки десантной морины на палубе были нанесены стрелки и указатели движения. Команда неторопливо и деловито занималась своими делами, никто не обращал на меня никакого внимания. Мы поднялись на капитанский мостик. Внутри было тесновато. Вахтенный матрос, при нашем появлении, отдал честь и вышел. Капитан сидел на боковом откидном сиденье, перед ним на столике стояла недопитая чашка кофе. Капитану было не хорошо. Он был с похмелья. Пахло одеколоном и перегаром. Ему было около сорока, невысокий, горбоносый брюнет, с красными глазами и помятой физиономией.
— Господин капитан! — лейтенант небрежно козырнул, — десантная морина прибыла на погрузку.
Капитан оглядел нас тяжелым взглядом и кивнул. Давно неглаженная форма висела на нем мешком, а ботинки последний раз чистили, наверно, год назад.
— Наконец-то, — сказал он, — Вы командир?
— Так точно, — ответил я, — командир седьмой десантной морины, супер-лейтенант-моринер Бур.
— Устраивайтесь. Для Вас уже все готово. Когда загоните своих обезьян в кубрик, приходите в кают-компанию, пообщаемся.
Я козырнул и вышел.
Лейтенант вышел следом и прикрыл за собой дверь.
— Сейчас я расставлю направляющих и можете начинать погрузку. Вашим людям отвели два кубрика по правой стороне и один по левой. Вы можете занять адмиральскую каюту, она на верхней палубе, для офицеров предназначены двухместные каюты, там же.
— Спасибо. Пойду готовить людей.
Я подошел к борту и посмотрел вниз. Моринеры разбрелись по причалу. Офицеры стояли у трапа и разговаривали. Кос общался с морским интендантом. Доктор стоял в стороне и что-то писал в записную книжку.
Когда я сошел по трапу, ко мне сразу подошел Бад.
— Ну, как капитан?
— Хам и алкоголик.
Бад присвистнул, — хорошо не морфинист.
Я покачал головой, — Не знаю. Все может быть. Кстати, ты не знаешь к чему снится пробитая пулей каска?
Он удивленно уставился на меня.
— Нет. Не знаю.
— Приснилось, что-то вчера, думаю к чему бы.
— Не верь снам, — серьезно сказал он.
Время тянулось медленно. Мы стояли на причале уже пол часа. Я знал, что сейчас дежурные расставляют направляющих на палубе, натягивают дополнительные леера. Над бортом появился второй трап. Он начал медленно опускаться и когда чиркнул по камням пирса, вахтенные матросы подхватили его за специальную скобу и направили в сторону.
— Приготовиться, — сказал я, и Бад подхватил: — Морина становись! К погрузке приготовиться. Разбиться по номерам, первый-второй, первый второй.
Над причалом заголосили, рассчитываясь моряки, забегали офицеры, артиллеристы взяли под уздцы взволнованных лошадей.
По трапу медленно сошел морской лейтенант.
— Можете грузиться. Первые номера направо, вторые налево.
— Начать погрузку, — крикнул я, — Первые номера направо, вторые налево. Первый взвод пошел! Командиры взводов засвистели в дудки сигнал «Все на корабль» и моринеры хлынули по сходням.
На палубе их уже встречали. Выстроившись в линию, моряки указывали десантникам направление. При такой системе погрузка морины занимала не более десяти минут. Разделяясь, десантники проходили по палубе двумя шеренгами, спускались в разные люки, сходились уже на нижней палубе и занимали кубрик.
— Второй взвод пошел!
— Третий взвод пошел!
Причал опустел, остались только подводы и артиллеристы с лошадьми.
— Молодцы, — Бад закрыл крышку часов, — семь минут, тридцать семь секунд.
— Стяжка! — скомандовал флотский лейтенант. Моряки сдвинули оба трапа, стянули их цепью и убрали среднее ограждение. Действовали быстро и слаженно.
Ездовые потянули тяжеловозов наверх. Приученные к кораблям лошади покорно пошли на сходни.
Когда погрузка закончилась, я проверил, как разместили людей. В кубриках было чисто, рундуки и гамаки новые. Моринеры уже устраивались. Они принесли с собой на корабль особый казарменный дух, пахло потом, сапогами, оружейной смазкой. Я заглянул к офицерам. Каюты были тесные, две койки друг напротив друга, маленький стол посередине, платяной шкаф и умывальник, на столе стояла посуда, накрытая чистыми полотенцами.
Офицеры обживались, доставали личные вещи, раскладывали по полкам белье.
Мне отвели адмиральскую каюту. На десантных судах адмиралы бывали редко, просто так называлась каюта для старших офицеров. Обычно она состояла из двух комнат: спальни и приемной для проведения совещаний.
Я открыл дверь и вошел в свое новое жилище. Каюта оказалась просторной. В первой комнате стоял большой овальный стол, восемь стульев, кресло и буфет с набором посуды. В спальне была удобная кровать, платяной шкаф, стол и стул.
Я положил карабин и ранец на стол в спальне и пошел искать кают-компанию.
Корабли такого типа я знал довольно хорошо. Точно на таком меня везли на военную службу, да и потом приходилось ходить. Все время пока я бродил по палубам, заглядывал в кубрики и каюты, меня не оставляло ощущение неправильности. С этим кораблем, что-то было не так. Словно во сне, когда ты входишь в свою комнату, но она выглядит чуть-чуть не так, как в реальной жизни.
Кают компания оказалась на верхней палубе по правому борту. Большая зала, с удобными диванами и стульями, с большим столом, с картинами на стенах. Капитан развалился в кресле. Он потягивал вино из стеклянного бокала. Теперь он выглядел по-другому. Глаза, хоть и красные, приобрели осмысленное выражение, синюшная бледность ушла, он надел новую парадную форму и вообще выглядел довольно прилично.
При моем появлении капитан встал, крепко пожал мне руку и указал на стул рядом с собой.
— Здравствуйте, Бур. Позвольте представиться, капитан Хал. Можете звать меня по фамилии или просто капитан, мне все равно.
— Здравствуйте.
— Я встретил Вас грубовато, простите. Хочу сразу предупредить, я пьяница, пью с утра до вечера, но связи с миром не теряю. В некотором роде Вам повезло. Я гений и приведу Вас на стоянку адмирала Толя с закрытыми глазами. Вина хотите?
Я с интересом разглядывал капитана. Проведя на военной службе три года, я повидал всякое, встречал и более странных людей. Среди офицеров, прошедших войну, пьяниц было великое множество, были наркоманы и умалишенные. Трудно было сохранить рассудок и волю, после того, что нам пришлось пережить.
— Хочу.
— И правильно, — капитан налил мне вина.
— Воевали?
Я кивнул и улыбнулся, — воевал.
— Я тоже всю войну прошел. Рад, что поплыву с боевым офицером. Не люблю крысюков.
— У меня в морине половина офицеров и рядовых воевала.
— Что пьете?
— Предпочитаю коньяк.
Неожиданно капитан нагнулся и хлопнул меня по колену, — Мы с Вами поладим.
Мы просидели в кают-компании около получаса, поговорили о войне, о столичных нравах. Капитан мне понравился, грубоватый и прямолинейный, он не пришелся ко двору в адмиралтействе и был, как он выразился, сослан на галеры. Экипаж был сформирован две недели назад. Своего помощника капитан невзлюбил, но о команде отзывался хорошо. Офицеров на борту было не много, капитан обещал меня за завтраком со всеми познакомить. Корабль Халу нравился, он сделал на нем переход с острова Бонт.
— Это интересная посудина, — говорил капитан, — она с виду неказиста, но идет хорошо. Внутренности все новые.
— Утопленник? — спросил я.
Капитан, как-то странно на меня посмотрел и улыбнулся, — не знаю и даже думать об этом не хочу.
Он минуту помолчал, прихлебывая вино.
— Не разделяю ваши десантные суеверия. Я ходил на утопленниках и пока еще жив.
Я вернулся на палубу проследить за погрузкой. Трюм был открыт, внизу несколько моряков раскидывали лопатами уголь, кран натужно скрипя и плюясь паром, тянул вверх очередную платформу, на причале перекрикивались рабочие, наши подводы уже разгрузили и откатили в сторону, чтобы не мешали, их погрузят в последнюю очередь. От воды тянуло мазутом. Кос с корабельным интендантом быстро поладили и распределили обязанности. Лучшее, что я мог сделать это не мешать, поэтому задав несколько пустых вопросов и выкурив на палубе папиросу, ушел к себе в каюту. Книги и личные вещи я разложил в спальне, одежду и белье определил в шкаф, заняв всего три полки из шести, почти пустой саквояж засунул под кровать, неприкосновенный запас, бутылки с коньяком и сигары, пристроил в гостиной в буфет.
