"Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Верещагина Валентина

Вечер. Изучение и понимание.Когда его тело и дух были на пределе истощения, он брался за книгу. С помощью Уголька, который выступал в роли ментального переводчика, он начал постигать мудрость секты «Лазурного Журавля».

Он узнал, что мир пронизан пятью основными элементами Ци: Дерево, Огонь, Земля, Металл и Вода. Он узнал, что у каждого человека есть предрасположенность к одному или нескольким из них. Он узнал о разных типах духовных трав, минералов и их свойствах. Книга была настоящей сокровищницей.

Но самое главное, он нашел в ней описание первых боевых техник. После месяца укрепления фундамента Уголёк наконец разрешил ему попробовать.

Первой техникой была «Лазурная Игла». Суть ее была проста: сконцентрировать небольшое количество Ци на кончике указательного пальца, сжать его до состояния острого, как игла, шипа и выпустить его в цель. Его первая попытка была смехотворной. С его пальца сорвалось едва заметное голубоватое облачко, которое пролетело не больше метра и бесследно рассеялось.

«Гениально, — прокомментировал Уголёк. — Ты только что попытался заколоть врага своим разочарованием. Попробуй еще раз. Концентрация! Ты должен не просто вытолкнуть энергию, а придать ей форму и вектор. Представь себе настоящую иглу. Острую. Быструю. Смертоносную».

Лу Ди потратил на эту простую, казалось бы, технику целую неделю. Он стрелял своими «иглами» в стену пещеры. Сначала они просто оставляли на ней голубоватые пятнышки. Потом — начали откалывать крошечные кусочки камня. К концу недели он мог с десяти шагов пробить насквозь толстый лист дерева. Игла была почти невидима и летела абсолютно бесшумно. Это было идеальное оружие для тихого убийцы.

Второй техникой был «Покров Тумана». Это была техника маскировки. Выпуская вокруг себя тончайшую завесу своей Ци, культиватор мог исказить свой силуэт, приглушить звук шагов и запах. Это была сложная техника, требующая тонкого контроля.

«Твоя ненависть слишком „плотная“ и „громкая“, — объяснял Уголёк. — Она фонит, как дохлый кабан на солнце. Чтобы использовать „Покров Тумана“, ты должен сделать свою Ци легкой, почти невесомой. Представь, что ты не комок ярости, а утренний туман, стелющийся над рекой».

Это была для него ментальная пытка. Притвориться спокойным, безмятежным туманом. Но он нашел способ. Он вспоминал тихие, мирные утра в своей деревне. Он цеплялся за эти образы, и его энергия меняла свои свойства. Через две недели он мог раствориться в тенях пещеры так, что казалось, будто он исчез.

Но Уголёк указал ему на фундаментальную проблему.«Ты видишь, в чем загвоздка, мальчишка? — спросил он однажды вечером. — Эти техники — наследие секты поэтов и художников. Они сражались, как танцевали. Изящно, красиво, эффективно. А ты — это кузнечный молот. Ты пытаешься рисовать акварелью, используя молот. Это работает, да. Но криво. Ты тратишь вдвое больше сил, и результат вдвое хуже, чем мог бы быть. Ты стоишь перед выбором: либо ты меняешь свою натуру и становишься безмятежным, как адепт „Лазурного Журавля“, либо ты меняешь техники, подстраивая их под свою натуру».

— Я не изменюсь, — твердо ответил Лу Ди. — Моя ненависть — это все, что у меня есть. Это я.

«Я так и думал, — в голосе Уголька не было ни удивления, ни осуждения. — Тогда перестань копировать. Начни создавать. Возьми принцип „Лазурной Иглы“. Но вместо изящной иглы создай грубый, зазубренный шип из своей ярости. Пусть он будет не таким быстрым, но зато он будет рвать плоть, а не просто прокалывать ее. Вместо „Покрова Тумана“ создай „Саван Тени“. Не рассеивай свою ауру, а наоборот, сгущай ее, делая ее частью окружающей тьмы. Не будь туманом. Будь самой тенью».

Это был прорыв. Лу Ди понял, что книга — это не догма, а лишь набор инструментов. А как использовать эти инструменты, решал он сам. Он начал экспериментировать, адаптировать, извращать изящные техники «Лазурного Журавля», превращая их в нечто более грубое, простое и смертоносное. В нечто, что подходило ему.

Так прошли три месяца.

Однажды утром он проснулся от чувства… пустоты. Он сел в позу для медитации, потянулся к Сердцу Зверя… и почувствовал, что оно почти иссякло. Багровое свечение едва теплилось, а поток энергии, который он мог из него извлечь, превратился в тонкую, слабую струйку. Он выпил его почти до дна.

Его Ядро Ци выросло до размера куриного яйца и сияло ровным, плотным светом. Он был на пике ступени Конденсации Ци. Но чтобы прорваться дальше, на ступень «Создания Основы», ему нужна была энергия совершенно другого порядка и количества.

Он вышел из пещеры и посмотрел на Шепчущий Лес. Это место, которое было его домом и тренировочной площадкой, теперь стало его клеткой. Дальнейший рост здесь был невозможен.

«Колодец высох, — констатировал Уголёк. — Твой затянувшийся отпуск в этой уютной дыре окончен. Пора возвращаться в большой, злой мир. Сила не валяется на земле. За ней нужно охотиться. Тебе нужны ресурсы: духовные камни, алхимические эликсиры, кровь более сильных зверей, методы более мощных сект. А все это есть только там, где есть цивилизация. Или там, где ее руины».

Лу Ди стоял на пороге своего убежища. Он был уже не тем изможденным, отчаявшимся мальчиком, который вошел в этот лес. Он был сильнее, быстрее, смертоноснее. В его арсенале были техники, способные убивать на расстоянии и делать его невидимым. Но он знал с абсолютной уверенностью — этого было мало. Невероятно мало.

Он в последний раз оглядел пещеру, ставшую его колыбелью, повернулся и, не оглядываясь, пошел на юг.

Его уединенное обучение закончилось. Начинался следующий этап его пути — охота за силой. И он знал, что эта охота будет долгой и кровавой.

Глава 15: Пыль дорог и цена информации

Выйдя из Шепчущего Леса, Лу Ди ощутил себя так, словно вынырнул из глубокого, темного омута на яркий, оглушительный свет. После трех месяцев, проведенных в зеленом полумраке и тишине, которую нарушал лишь шепот деревьев и его собственное дыхание, мир за пределами леса казался невыносимо громким, ярким и суетливым.

Солнце, больше не сдерживаемое плотным пологом листвы, било в глаза, заставляя щуриться. Воздух, лишенный влажного запаха прелой листвы, был сухим и пыльным. А звуки… Он слышал все сразу: скрип колес далекой телеги, ленивое жужжание пчелы, крики торговцев на придорожном рынке, который он видел в нескольких километрах впереди. Его обостренные чувства, ставшие в лесу его главным инструментом, здесь, в открытом мире, превратились в источник постоянного раздражения, в непрерывный информационный шум, от которого гудела голова.

«Привыкай, мальчишка, — проскрипел в его сознании Уголёк, который, очевидно, тоже пробудился от долгой спячки. — Это и есть цивилизация. Хаос, вонь и сборище шумных, суетливых приматов. Но именно здесь, в этой грязи, растут самые ценные цветы — ресурсы. Тебе придется научиться жить в этом муравейнике, не будучи раздавленным».

Лу Ди молча поправил свой заплечный мешок и двинулся в сторону придорожного рынка. Он шел медленно, давая себе время адаптироваться. Его внешний вид претерпел изменения. Он был уже не тем грязным оборванцем, что вошел в лес. Его одежда, хоть и была потертой, но была чистой. Он сам был худым, но поджарым, и в его движениях чувствовалась скрытая сила и уверенность хищника. Но главным изменением был его взгляд. Он больше не был пустым. Теперь в его глазах горел холодный, сфокусированный огонь. Взгляд человека, у которого есть цель и воля для ее достижения.