Полное погружение (СИ) - Васильев Сергей

Княжна стояла спиной к лестнице, опершись на белоснежные перила руками в кружевных перчатках. Чопорная балюстрада повторяла очертания её фигуры. Эта гармония строгой архитектуры и природного изящества создавала дополнительное очарование, желание соответствовать — развернуть плечи, приподнять подбородок и говорить исключительно стихами

— Однако вы не торопились, граф, — произнесла чаровница, обернулась и презрительно посмотрела на него глазами его новой знакомой Лисси. 

На этом эпическом моменте Дэн проснулся. Голова гудела так, будто пил он вчера не благородный напиток, а палёную бормотуху. С трудом встав и доковыляв до ванной комнаты, он опёрся обеими руками о раковину и уставился в зеркало. Отражение требовало замены или капитального ремонта.

— Видели бы меня сейчас те, кто вчера сказал, что я плохо выгляжу… — пробормотал Мирский, с отвращением оглядывая свой кинематографический рабочий инструмент.

Морда лица не впечатляла. С таким экстерьером проще разориться, чем что-то приобрести. Дэн пошарил глазами по полке, пытаясь понять, где несессер.

«Если с похмелья зубная щетка не помещается в рот, то она — обувная», припомнилась Мирскому услышанная где-то шутка. Он побрёл искать мыльно-рыльные принадлежности, как говорил в учебке его инструктор, неунывающий старшина первой статьи, фамилию которого Дэн уже благополучно забыл. Опа, а это что?..

Нога зацепилась за незнакомый рюкзачок. Память услужливо разархивировала все детали вчерашнего дня, финишировав последними кадрами утреннего сна.

— Что-то этой девицы становится слишком много в моей жизни, — пробормотал Дэн, крутя в руках чужой багаж и пытаясь сообразить, как поступить наилучшим образом — забыть или наказать?..

Глава 8  

Ярмарка тщеславия

Антураж площадки для презентации кинопроекта резко отличался от тех, что приходилось посещать Даниилу раньше. Зато полностью соответствовал славе продюсера как личности неординарной и эпатажной. За стандартным постом секьюрити гости попадали в съемочный павильон, выстроенный под корабельную клепаную металлическую утробу с многочисленными переходами, разветвлениями и тупиками. В какой-то момент Мирскому показалось, что он вернулся в учебный центр Черноморского флота, или сами тренажёры перекочевали из Новороссийска на съёмочную площадку.

Праздничного настроения обстановка не навевала, но Дэн чувствовал себя в этих трюмных хитросплетениях комфортно. Труднее приходилось великосветской тусовке. В скудном мерцании аварийных ламп именитые гости, набриолиненные и накрахмаленные, одетые в соответствии с дресс-кодом в костюмы начала ХХ столетия, пытались сохранять на лицах помпезность и делать вид, что всё под контролем. И только русский мат оживлял унылый палубный пейзаж.

Забористая лексика витала над чопорными мужскими фраками, смокингами, мундирами, парила над длинными платьями, замысловатыми шляпками, тугими корсетами и другими пыточными приспособлениями, подчеркивающими женское изящество. Особенно цветисто выражались модницы, решившие явиться на презентацию в старинных, узких платьях. Передвигаться в таком наряде можно было только крохотными, семенящими шагами. Щедро рассыпая идиоматические выражения, посетители петляли в полутемных отсеках, поднимались и спускались по трапам, кое-где уходящим под воду павильонного бассейна. Периодически они упирались в задраенные люки и глухие переборки, разворачивались, брели обратно и обнаруживали к своему ужасу, что заплутали реально, а не понарошку.

Мирский бродил вместе со всеми, мысленно посылая проклятья на головы организаторов за такой нежданный квест, но благодарил судьбу, что в этот раз был одет в удобный китель своего героя и ловил на себе завистливые взгляды обладателей навороченных прикидов, совсем не приспособленных для трюмных прогулок.

Эксцентричность продюсера фильма проявилась снова, когда гости, пробравшись через лабиринт до основного зала, стилизованного под кают-компанию, не обнаружили ВИП-зоны. Были те, кому пренебрежение к их статусу не понравилось. В перешёптываниях на повышенных тонах сквозило желание демонстративно свалить. Однако любопытство и понимание, что хрен отсюда так просто выберешься, перевешивали. Поэтому ВИПы пока решили не бунтовать. Народ разбился на группы по знакомствам, интересам, сословиям и темпераментно делился впечатлениями.

Дэн, затянутый людским водоворотом в среду «старпёров», не видя вблизи ни одной мало-мальски знакомой физиономии, приготовился безнадёжно скучать. Но неожиданно перед самым его носом, словно соловьиное пение среди городского шума, послышалась правильная английская речь, хорошо знакомая Мирскому по оксфордскому онлайн-курсу, который он усердно грыз уже более двух лет. Говорил стоящий справа от Даниила толстяк с лицом, плавно переходящим в лысину, упакованный в лучших традициях Black Tie, и Дэн честно решил погреть уши в надежде услышать что-то полезное или хотя бы обзавестись парой сплетен для светских бесед.

— Андрэ — определённо талантливый мальчик, — вещал иностранец на ухо своему соседу. — Но упёртый. Даже слегка сумасшедший… Я хотел предложить для нового проекта голливудский кастинг от своего агентства. Даже сам прилетел в Москву, а тут — просто возмутительно! За неделю он так и не нашёл для меня времени. Говорит, ему не интересно моё предложение. Он его даже не выслушал! — горячо возмущался агент. — Он, видите ли, матрёшки конструирует! Что там конструировать⁈

— Знаешь, Фил, — вздохнул в ответ собеседник, говорящий с ярко выраженным русским акцентом, поглаживая при каждом слове бородку-эспаньолку, — я завидую его родителям. Ведь он худо-бедно, да, не без эпатажа, но продолжает их дело. Мои же отпрыски после университета заявили: «Прости, папа, но твой семейный бизнес нам даром не нужен. В мире много гораздо более интересного, чем эти вечные заморочки с поставщиками, клиентами, экспедиторами, налоговыми, пожарными и прочей круглосуточной головной болью»… Ты представляешь? Паршивцы неблагодарные!… Тридцать лет жизни, считай, насмарку… Лучше бы матрёшки конструировали, чем плодили скандалы в светской хронике.

Даниил превратился в слух в надежде узнать что-то новое про вожделенный голливудский кастинг. Но тут под потолком пробили судовые «склянки», засвистела боцманская дудка и любопытный разговор прервался.

— Дамы и господа!

Усиленный, мягко микшированный голос хозяина презентации заставил всех затихнуть и повернуть головы к подсвеченному прожекторами мостику. Там, у огромного рогатого винтажного штурвала, стоял высокий, худощавый молодой человек с короткой бородкой на слегка вытянутом лице. На его впалых щеках темнела трехдневная небритость. Взлохмаченная шевелюра бросала вызов гламурным стилистам. Чёрные цепкие глаза скользили по расфуфыренной аудитории.

— Благодарю всех гостей, посетивших наше почти семейное мероприятие,- бархатный негромкий голос лился из грамотно размещенных динамиков, обволакивая и завораживая. — Сегодня состоится не просто презентация оригинального фильма. Вы присутствуете при рождении нового кинематографа, скажу больше — целой эпохи в организации кинопроизводства, менеджмента, сферы услуг, а может быть, и самой жизни общества.

Зал удивленно загудел — анонс не был привычным вступлением стандартного шоу и очень смахивал на каминг аут с манией величия.

— Обещаю, что не буду вас интриговать и сразу перейду к сути, — нисколько не смутился оратор. — Все мы знаем, что стандартный менеджер способен удержать в голове от десяти до двадцати различных параметров, влияющих на управляемый объект. Особо гениальные — до пятидесяти. Находящийся в недрах этой киностудии квантовый суперкомпьютер «Матрёшка» держит в своей памяти и обрабатывает более тысячи таких параметров, и это — не предел! Наш искусственный интеллект заменяет целый офис высокооплачиваемых работников…

Гости недоуменно переглядывались, пожимая плечами. Большинство, включая Мирского, были крайне далеки от айти-технологий и теории менеджмента. Заумные термины стучали по голове бессмысленной тарабарщиной, как капли дождя по подоконнику. Но англичанин, а в том, что это именно англичанин, Дэн не сомневался, при первых же словах о загадочной «Матрёшке» напрягся.