Аннелиз - Гиллхэм Дэвид

Однажды днем после школы Анна, явившись в контору отцовой фирмы, обнаруживает за письменным столом Беп другую девушку. Та лениво болтает по телефону, но при виде Анны быстро кладет трубку.

— Здравствуйте, — вежливо говорит Анна, кладет сумку с книгами и вешает пальто.

— Здравствуйте, — не без приятности отвечает та. — Наверное, вы одна из дочерей. Я знаю, есть старшая, а есть младшая. Вы, стало быть, младшая.

— Вы правы, — говорит Анна. — Меня зовут Анна.

— А я Нелли, — отвечает девушка. — Сестра Беп.

— А! — говорит Анна. Теперь-то она замечает. Сходство. Кажется, девушка на несколько лет моложе Беп, но у нее такой же высокий лоб и округлый подбородок. Розоватые, с красивым изгибом губы и пушистые кудряшки надо лбом. Но глаза другие. У Беп они не такие крупные, смелые и жадные. Порывшись в сумочке, она извлекает из нее пачку французских сигарет и, склонив голову набок, прикуривает от зажигалки, сделанной из патрона.

— Беп вряд ли понравится, что за ее столом курят, — сообщает Анна.

— Беп много чего не понравится. — отвечает Нелли. — Только спроси. Целый список выкатит.

Анна оглядывается. За столами никого нет.

— А где все?

— В кабинете дальше по коридору, — без интереса отвечает Нелли и выпускает дым. — Так, значит, это правда. Ты еврейка.

Анна чувствует, как напрягаются мышцы спины, и остро осознает нашитую на блузку желтую звезду.

— Да, — спокойно говорит она. — А почему вы об этом заговорили?

Нелли снова пожимает плечами.

— Да так. Только ты миловиднее, чем я думала. Вполне потянешь.

— Потяну на что?

— На голландку, — отвечает Нелли.

В тот же миг дверь конторы открывается и на пороге появляется Марго.

— Простите за опоздание, — объявляет она, снимая плащ. Анна впивается взглядом в звезду на свитере Марго. Но теперь Нелли не проявляет интереса. — Я согласилась помочь младшим ученикам с французским после уроков. А где все?

— Вроде бы в папином кабинете. Марго, это Нелли, сестра Беп.

Только сейчас Марго, кажется, заметила незнакомку.

— О! Здравствуйте. Я Марго.

— Да, знаю, — отвечает Нелли, выпуская дым. — Очень приятно познакомиться.

— Вообще-то Беп не любит, когда курят за ее столом, — замечает Марго.

— Угу, — кивает Нелли. — Кажется, в газете читала.

— Что?

Марго в замешательстве моргает. Но не успевает Нелли сказать что-нибудь еще, как дверь кабинета в конце коридора распахиваются и оттуда вырываются голоса. Первой в приемную возвращается Беп. И немедленно хмурится:

— Нелли. Что ты творишь! Перестань, пожалуйста.

Нелли недовольно сопит, но делает, как велено — тушит сигарету о блюдце.

— И не пачкай тут, — бранится Беп. — Отнеси чашку и блюдце на кухню и помой, будь добра. И вообще, чем ты занимаешься? У тебя есть дело. Закончила разбирать накладные по папкам? Нет. Вижу, что нет. Видимо, придется, как обычно, следить за каждым твоим шагом.

— Жаль, что дел получше у тебя нет, — роняет Нелли в адрес сестры, без энтузиазма принимаясь раскладывать бумаги по папкам.

— Ну, если ты хочешь зарабатывать здесь деньги, то я уж найду тебе работу получше, чем болтаться тут, покуривая. Приемная — лицо компании. — Беп достает папки из шкафчика для документов и громко захлопывает дверцу, точно ставит жирную точку. И только тогда оборачивается к Анне и Марго. — Вы уже знакомы с моей сестрой?

— Да, — без выражения отвечает Анна.

Беп кивает и прижимает к себе папки.

— Мип оставила вам двоим задание с запиской на столе господина Кюглера, — сообщает она, а затем обращается к Нелли: — Очень прошу тебя сделать так, чтобы я не жалела, что взяла тебя с собой. — И она вновь шагает в кабинет Пима, топая по деревянным половицам туфлями на низком каблуке.

— Вроде не толстая, а топает, как бык, — замечает Нелли.

Анне становится обидно:

— Как можно так говорить? Особенно про сестру.

Нелли только пожимает плечами.

— Ты права, — она криво улыбается. — Должно быть, я ужасный человек, да?

— Анна, не рассиживаемся, — вклинивается в разговор Марго, опуская сумку с книгами рядом с Анниной. — Я хочу успеть закончить работу для Мип до того, как мы пойдем домой.

Анна отворачивается от Нелли.

— Ведь это ты опоздала!

— А ты рассиживаешься, — парирует Марго, отправляясь к арке, за которой располагалась кюглеровская часть приемной.

Нелли с шумом выдыхает:

— Старшие сестры — сплошная заноза в заднице, — произносит она вслух.

Анна не может с этим не согласиться, но и с Нелли соглашаться не спешит.

— Мне пора, — церемонно сообщает она и идет за Марго.

— Она мне не нравится, — объявляет Анна.

— Кто?

— Эта Нелли. — Они дома, на кухне, чистят морковку для ужина.

— Она сестра Беп, — говорит Марго.

— И что? — хмурится Анна.

— А то, что это нужно принять в расчет. И вообще — что тебе в ней не понравилось?

— Как — что? Ты же слышала. Она говорит о Беп ужасные вещи, — слегка запальчиво жалуется Анна.

Марго лишь пожимает плечами:

— Так ты тоже говоришь обо мне ужасные вещи.

— Нет! И даже если да, никогда не скажу это при людях!

— Как меня это утешило, Анна, — говорит Марго, как гвоздем царапает.

Анна, сердито:

— Мы — другие, — возражает она. — В любом случае я не об этом. Не нравится она мне, и все тут. Мне не нужна причина — я так чувствую. — Крышка кастрюли на плите начинает дребезжать, вода кипит. — Мам, картошка закипает! — вспоминает Анна о своих домашних обязанностях.

Мать поспешно входит в белом накрахмаленном переднике, распекая Анну по пути:

— Могла бы и убавить огонь, если закипает, глупышка.

Анна не обращает внимания.

— Это уже сделала Марго, — отвечает она и принимается чистить очередную морковку.

Мать поднимает крышку кастрюли:

— Марго, ты солила?

— Щепотку, — отвечает Марго.

— Ну, еще щепотка не помешает. Анна, накрой на стол, пожалуйста.

— Но, мам, я чищу морковку.

— Это может сделать Марго. Ну же, сделай одолжение, хоть раз не пререкайся и сделай, что велят.

Анна тихо фыркает.

— Хорошо, мам, — сдается она.

— Марго, проверь баранину через пять минут. Мне надо переодеться к ужину. Да и вам двоим стоило бы. В шесть придут господин и госпожа ван Пеле.

— А их дурачок-сын тоже будет? — спрашивает Анна.

— Анна! — не выдерживает мать. — Возможно, Петер соображает не так быстро, как вы с сестрой, но его отец — важный деловой партнер вашего. И отзываться так о его сыне не следует.

— Прости, мам, — бормочет Анна. — Я не буду звать его дурачком, когда он придет. Во всяком случае, так, чтобы он слышал.

Мать с жутковатой покорностью вздыхает.

— Я тебя просто не понимаю. Как ты можешь быть такой грубой? Что ты хочешь доказать?

— Прости, мама, — повторяет Анна, но на сей раз она явно сконфужена. Когда мать уходит, она какое-то время молча слушает звук, с каким овощечистка скребет по моркови и смотрит на сестру, которая надевает стеганые рукавицы-прихватки. — Знаешь, Марго, когда я говорю о тебе ужасные вещи, это всегда не всерьез.

Прекрасные глаза за стеклами очков смотрят на нее.

— Знаю, Анна. И когда я говорю о тебе ужасные вещи, я почти всегда не всерьез.

— Ха, — фыркает Анна, но не удерживает ся и смеется.

— А теперь иди и делай, что велит мама, — говори! Марго. — Не забудь: нож кладут лезвием к тарелке.

К концу недели они зашли в магазин, чтобы купить провизии в контору. Суррогатный сахар, суррогатный кофе, коробку суррогатного чая и коробку мыльного порошка. Марго занималась сложными операциями с продуктовыми карточками, а сумку почему-то пришлось нести Анне. Когда она выходит из магазина, ее сердце начинает учащенно биться при виде остановившегося прямо перед ними: она чувствует на себе чей-то взгляд. Девушка, достаточно хорошенькая, крепко держит под руку самоуверенного молодого человека в форме немецкой армии, с модной стрижкой. Она сверлит Анну взглядом — нечто среднее между неприятной тревогой и чистейшей ненавистью. Только жалости в этом взгляде нет и в помине.