Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих"

— Какого рода месторождение?

— Золотокварцевое. Там дело вот в чём. Оно обнаружено на склоне кратера от удара метеоритом. Взрывом могло только зацепить залежи руды, а могло разметать, оставив лишь хвост. Но в любом случае сколько-то мы добудем, заодно технологию освоим.

Далее обсуждаем детали. Много чего нужно, например, сверхточный эталон массы.

— Сразу не получится. Вам ещё надо свою маркировку изобрести, а нашим специалистам штампы для монет выгравировать. Но оборудование для аффинажа, выплавки и очистки мы можем для вас изготовить.

— Чертежи и описание дайте. Мы посмотрим. Космические условия производства отличаются от земных. В лучшую сторону. Наверняка сможем его улучшить. Есть ещё кое-какие технологические тонкости.

Разъясняю про тонкости. Наш стиль снабжения Луны имеет особенности. Мы шлём туда только самые сложные узлы. Собирают и «одевают» в металл их на месте. Массивные и не требующие особой точности части изготавливают тоже на месте. К примеру, у токарных станков есть станина, тумбы, всякие поддоны, кожухи. Они требуют только точного совмещения. Ребята и в лунных условиях этого легко добиваются.

— Мы вам дадим чертежи, вы их усовершенствуете и закажете нужные узлы. Я всё правильно поняла?

Соглашаюсь.

— Всё-таки вы, Вить, здорово размахнулись. — С кофе мы закончили, просто болтаем, заполняем послеобеденный отдых. — Всегда в тебя верила, но всё равно ты меня поразил.

— Теперь не веришь, а знаешь, что мы свои обязательства выполним?

— Да. И мои компаньоны уже не волнуются. Кстати, знаешь, какие разговоры начинают у нас в трастовом фонде ходить? Они подумывают о реинвестировании.

— Не знаю, нуна, — усмехаюсь снисходительно. — Мы же выскочим на такой уровень, что твои компаньоны станут для нас мелочью, путающейся у нас под ногами. Это о тебе я никогда не забуду, а все остальные пусть удовлетворятся полученной прибылью.

— Ты всё-таки подумай. Огромные производственные возможности, жалко будет их просто списывать.

— Подумаю, раз ты просишь. Но ты тогда провентилируй тему предоставления какого-нибудь островка для нашей базы. На условиях долгосрочной аренды.

Юна задаёт вопрос одними глазами.

— Площадки для старта и приёма космических кораблей по всему миру нам не повредят. Станции космического слежения тоже лишними не будут.

Моя постоянная тема. Юна тоже обещает подумать.

— Ты заметил, что мы вдвоём обсуждаем вопросы планетарного уровня? — Юна чуть удивлённо улыбается. — Касающиеся прямо или косвенно миллиардов людей.

А что такого? На этот раз безмолвно отвечаю я.

16 сентября, пятница, время 16:05.

Байконур, з-д «Ассемблер-2», основной цех.

— А это кто, Таисья Вячеславовна? — гляжу на девочку лет трёх, которая держится за подол Таши. — Новая сотрудница?

— Это Лиза. Надеюсь, в будущем станет, когда вырастет, — Таша так улыбается, что даже не будь между ними сходства, можно легко догадаться, чья это дочка.

Мы стоим на эстакаде, где-то на середине высоты, наблюдаем, как выпекается корпус «Тайфуна». Особо не даю заводу продыха, вроде кончилась запарка с «Симарглами» и «Виманами», они же многоразовые, как появились новые потребности. «Нетопырь», «Тайфун», на подходе «Буран-2».

— Хочу дать новое задание, Таисья. Тебе понравится.

Начинаю излагать суть. Но сначала быстро и незаметно показываю язык ребёнку. Та вытаращивает глазёнки. Таша не замечает моей психологической диверсии.

— Твоя технология хоть и носит гордое имя «3Д», на самом деле работает в горизонтальной плоскости. В основном. В условиях невесомости её можно сделать по-настоящему объёмной. То есть ориентация главного инжектора будет не строго сверху…

— Она не строго сверху, мы можем ориентировать вплоть до бокового горизонтального направления, — Таша меня поправляет. — С ограничениями, конечно.

— Ну… это уже не чисто плоский режим, а двумерный плюс, но всё-таки не трёхмерный. Снизу или под отрицательными углами инжектор ведь не работает.

Идём в директорский кабинет Таши. Поглядываю исподтишка на Лизу. Понимаю, что девочка начинает осваиваться, потому что тоже показывает мне язык. На мгновенье делаю ей грозное лицо, она тут же прячется за мамину юбку. Она у Таши до щиколоток.

В директорском кабинете разглядываю на полке макеты всех изделий. Тоже небось 3Д-принтером сделаны, только из пластмассы.

— Ты, наверное, уже поняла, что я хочу вынести твою технологию на орбиту?

Таша коротко кивает.

— Она не только по местоположению станет выше, по возможностям тоже.

— Да ещё и в вакууме, — задумчиво добавляет женщина.

— Нет, там не полный вакуум, разрежённая аргоновая атмосфера, — в знак возражения вскидываю руки. — В полном вакууме даже металлы в раскалённом состоянии начинают активно испаряться. Нам такого паразитного эффекта не надо.

По лицу вижу, что процесс пошёл. Таша уже прикидывает возможную схему работы. Подсказываю. Сейчас, когда у неё самой появились какие-то идеи, можно. Ей будет из чего выбирать.

— Попробуй перейти от цилиндрических координат к сферическим. Можно будет делать очень сложные формы. Есть потребность в многослойных полиметаллических структурах.

Она молодец! Погружается в размышления ещё глубже.

— Само собой, будет солидная премия для тебя и твоих работников по завершении проекта. Лично для тебя сумма будет не меньше миллиона.

Спокойно кивает. Для таких людей материальный стимул не повредит, но главная награда — успешное решение сложной задачи. Но есть и другие поощрения!

— Раз у тебя уже есть ребёнок, то имеешь право сама посетить «Обь» и посмотреть работу своего детища в реале, — подмигиваю Лизе, но тут же делаю строгое лицо.

— Я смогу побывать на «Оби»? — судя по тону, такая перспектива Таше нравится.

Киваю.

— А можно я украду эту девочку? — делаю фальшиво умильное лицо, пряча «недоброе». — Она такая вкусненькая, у неё такие симпатичные ножки, очаровательные ручки, кругленькая попочка. Так и хочется укусить…

Закатываю глаза в экстазе, пытаюсь пустить слюну, кое-как удаётся. Таша прячет смех, а Лиза прячется за неё. Продолжаю делать лицо Карабаса-Барабаса, пылающее от вожделения и алчности.

— Моя мама тут главная! — Лиза делает дразнительную мордочку.

Ух ты! Она пытается поставить меня на место! Какая прелесть!

— А я — начальник мамы! — делаю торжествующее лицо всепобеждающего злодея. — Я злой и беспощадный разбойник Бармалей! Люблю ловить и мучить маленьких детишек.

— Вот родит тебе Света детишку, лови и мучай, — хихикает Таша.

Пока я немного отвлекаюсь, чтобы войти в образ, Таша быстро прячет дочку под подол. Оборачиваюсь во всех смыслах, держу руки, растопырив пальцы когтями:

— Ой, куда она делась? Где эта вкусненькая девочка? Наверное, тут, под стулом, — под стулом её, конечно, нет.

На носках с дебильной рожей, высоко вскидывая колени, бегу в другую сторону, к шкафам.

— Ага! Я знаю! Она тут спряталась! Щас я её поймаю… ой, и тут нет. Где же она?

Ташу трясёт от смеха. Платье у неё свободное, достаточно широкое, но если внимательно присмотреться… однако время для поимки этой неуловимой девочки ещё не пришло. Поэтому разочарованно прощаюсь с Таисьей Вячеславовной.

21 сентября, среда, время мск — 15:05.

Земная орбита, станция «Обь», рабочая зона.

Франц Вальтер.

Смотрим с парнями, как Ника пролезает в аппарат. Присоединяются Гриши, свободные от предстоящей рабочей смены. Это ведь зрелище. Она же не озаботилась надеть шлем. Зачем он ей? Что-то сказать она может и в нашей аргоновой атмосфере, такая же у неё внутри.

«Нетопырь» — это нечто. Возились с ним почти всю последнюю неделю. Вид соответствует назначению орбитера-киллера. Обычная конструкция «Виманы» предусматривает вход в носовой части, но у «Нетопыря» там радар. Шлюзовой отсек расположен в центре пояса из четырёх двигателей.