Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих"

Дружной ватагой во главе с командиром мы морально затаптываем Куваева с его любимыми дальнобойщиками.

— Кстати, Саш, а ты не забыл своего главного предназначения? Тоннель где будем строить?

— Да где хочешь, там и строй, — Саня отмахивается пренебрежительно. — Всё равно до этого далеко.

Нам всем становится интересно почему. Куваев размышляет недолго. Видно, просто выстраивает уже обдуманные аргументы.

— Вот вы, Сергей Васильевич, сколько стали выплавляете за сутки?

— Если только плавкой заниматься, могу до пяти тонн, — быстро прикидываю возможности своей замечательной, но небольшой печки.

— Пять тонн… тоннель в пять метров диаметром, толщиной стенок в тридцать миллиметров и длиной в десять километров потянет на десять тысяч тонн, — Куваев расстреливает нас числительными. — Две тысячи суток. Шесть лет.

— Можно в две смены работать, — втягиваюсь в спор.

— Три года, — хладнокровно фиксирует Саня.

— А возможно запускать не сразу, а ступенчато? — встревает Сафронов. — К примеру, построили километр и стали запускать.

— Можно, — соглашается Саня, — но километр нам мало что даст. Прибавка нескольких процентов ПН (полезная нагрузка), пусть даже пяти, слишком мало. Овчинка выделки не стоит. Смысл появится с пяти километров.

— Полтора года, — Панаев берёт роль арбитра.

— Полтора года, — соглашается Саша. — Всё? Есть ещё аргументы?

— Толщину стенок можно уменьшить? — по-дилетантски интересуется врач Дима.

Саня задумывается.

— Нет. Давление будет поддерживаться во всей длине трубы. Только в самом конце при вылете лучше скинуть, чтобы утечку пара уменьшить. Но это мало что даст. Ну, хорошо. Пусть год. Ещё?

Больше аргументов не находится.

— Теперь давайте считать в обратную сторону. Сейчас вся сталь уходит на базу. Это будет продолжаться… — вопросительно смотрит на меня.

— Примерно месяц, может, два.

— Пусть месяц. Прибавляем к году. Выплавлять можем только днём, когда энергии завались.

— И два-три дня ночью, — поправляю, но сам понимаю, что слабоватый довод.

— Прибавляем ещё год. Ладно, месяц скидываем на ваши два-три дня, — Куваев щедр и снисходителен. — Получаем два года. Пойдём дальше.

Все настороженно ждут. Лично я больше аргументов в его пользу не нахожу. Но я и о ночах не подумал.

— Есть ещё сложности. Тоннель на Земле построен из титана. Мы здесь его пока не выплавляем в чистом виде. А чтобы выплавлять немагнитную сталь — именно такая нужна — требуется марганец, хром и никель в больших количествах. И ещё!

Саня поднимает палец вверх и продолжает вещать:

— Опыт строительства любых объектов учит, что всегда надо закладывать тридцать процентов сверх сметы на непредвиденные расходы. Наш основной ресурс — время. — Ему бы лектором быть, думаю про себя с невольным уважением. — К тому же впервые строим на Луне, поэтому смело можно прибавить год. Это по минимуму, не принимая во внимание непредвиденные факторы.

— Это какие «непредвиденные»? — Сорокин выдаёт глупейший вопрос, но Куваев терпелив:

— На то они и непредвиденные, что невозможно предсказать. Наш сейсмограф лунотрясений пока не фиксировал, но удар метеоритом всегда возможен. Но есть ещё один фактор. Скорость проходки в горных породах не будет превышать пяти метров в сутки. И мы приходим к тому же самому: две тысячи суток на десять километров тоннеля. А теперь удвойте, потому что горнопроходческий комплекс тоже жрёт энергию мегаджоулями и работать будет только днём.

— Зачем связываться с проходкой в горах? — пожимает плечами Сафронов. — Нельзя, что ли, на поверхности тоннель проложить?

— Можно, — Куваев снова применяет принцип дзюдо или айкидо, поддаётся, чтобы победить. — Только поверхность мало того, что неровная, в ней полно трещин, неоднородностей. Поэтому придётся ставить поддерживающий желоб, на который уйдёт дополнительно фиг его знает сколько металла. И закапываться всё равно придётся, потому что выстреливать должны не ниже линии горизонта и поверхность круглая, а тоннель прямой.

Все впадают в молчание, придавленные гранитными аргументами Куваева.

— Единственный способ ускориться вижу в том, чтобы найти достаточно мягкие горные породы. Типа песчаника или известняка. Габбро, гранит и даже базальт… — Саня морщится. — Но это надо геологов ждать с их оборудованием.

Один из итогов разговора в том, что Панаев отстаёт от Сани. Все поняли, что про свою главную функцию Саша не забыл.

— Кстати, а где они будут жить? Геологи-то? — озабочивается Сорокин (связист и человек).

— Да здесь и будут, — отмахивается Панаев. — Станем работать посменно. Пока спим, они работают — и наоборот.

— Чур, мою кровать не занимать! — вскидывается Сафронов.

— Хорошо. Мою тоже, я — командир. И Сергея Васильевича, он самый старший, — Панаев выводит весь расклад.

— А мою? — просыпается Куваев.

— Хорошо, — Панаев тоже умеет в словесное айкидо. — Своим ложем поделишься, только если их будет трое. Если двое, твоё место не тронут.

— Это несправедливо! — хором «просыпаются» Дима и Юра. — Командир, почему ты им льготы даёшь, а нам нет?

— Потому что они первые попросили, значит, для них важнее.

Немного вяло «опоздавшие» пытаются спорить, но они в явном меньшинстве. Куваев гнусно гыгыкает. Все остальные — и я тоже — быстро согласились с решением командира. Собственно, мы уже работаем в две смены. Я, Дима и Юра сейчас спать пойдём, остальные в ночную. Только в лунную ночь можем позволить себе обычный режим. У нас сейчас на самом деле не просто посиделки, а пересменка.

— Банный день сдвинем на пару дней, чтобы солнечное время не пропадало, — вот и пошли от Панаева ЦУ.

Но главное задание он даёт мне. На все оставшиеся солнечные сутки.

16 августа, вторник, время мск 09:15. Вторые сутки лунной ночи.

Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., база «Резидент».

Дробинин.

— Кряк! Хрусь! — размахивая руками, Куваев гыгыкал по своему обыкновению.

Врёт, как сивый мерин. Звуки на Луне не распространяются, Луна нема и безмолвна. Озадаченно тру лоб. Вроде пальцы спереди к «Росинанту» приварили толстые, должны были удержать навешенный на них бульдозерный нож. Именно такое задание давал мне Панаев на прошлой неделе.

Оторвался правый палец, когда «Росинант» стал грести лунный гравий. Испытания первый вариант крепления ножа не выдержал. Принимаемся с Сафроновым обдумывать другой.

— Слишком сложно, — отвергает предложенную мной конструкцию.

— Мы уже попробовали максимально простую, — хмыкаю в ответ.

— Давай подумаем ещё. Палец сорвало, потому что рычаг нагрузки слишком велик, — рассуждает Сафронов и рассуждает правильно. — Вы правильно предлагаете создать упор с противоположной стороны. Но зачем с такими сложностями? Просто приварим косынку — и всё! Палец сделаем чуть длиннее, и всё будет норм.

— Тогда спереди тоже косынку приварим.

— Не помешает, — Володя соглашается на предложенный консенсус.

Принимаемся за работу. Экспедиционный отряд рассасывается по разным делам. Кто-то перегружает привезённую руду в мой цех, кто-то возится с гидридами. Час, который мы затратили на реконструкционные работы, никто зря не провёл.

На этот раз экспедиция уезжает до самого обеда. Я, Дима, Карина. Ребята, подсобив нам, уходят отдыхать, они ночью шуршали. На связи с нами Юра с Анжелой.

В кабине я и Карина. Куваев утверждает, что сильная сторона андроидов в том, что их визуальная память почти заменяет моторную, самую мощную для любого человека. Научившись ходить, плавать, ездить на велосипеде, уже никогда не разучишься. Карина внимательно наблюдает за моими действиями и, видимо, строит в своих многочисленных процессорных ядрах схему управления нашим бронетанком.

Юра тоже внимательно глядит через лобовое стекло. Нож не просто так подвешен к корпусу, он зацеплен тросом от центра кабины, который через полметра разветвляется к обеим сторонам ножа. В кабине натяжение троса регулируется компактной лебёдкой. Покрути ручку и получишь результат.