Правила отхода (СИ) - "Ande"

— Могла бы и не просить, душа моя — смеялся Джо — как только Карл ступит на немецкую землю, его песенка будет спета. Женят. Он будет торчать здесь до последнего.

— Да ладно вам. Отстаньте от Карла! Когда он начал сбегать от женщин, ему неожиданно понравилось чувствовать себя принципиальным хоть в чем то.

Хофман загадочно улыбался, и даже не злился. В отличие от меня. У меня настроение было отвратительное.

И Айрин и Джо, связались с родными и близкими. То есть поговорили по телефону. Собственно, впервые барышня рассказала нам про свою семью. Отец из лесопавального бизнеса, заработав, ушел политику. Мама живет в Чикаго. Барышня давно живет самостоятельно, как это принято в Америке. Когда ей было еще лет пять, отец сформировал траст. То есть у нее есть некий депозит, на доходы с которого она и жила, пока училась. А потом она сама зарабатывала. В общем, родители приедут в сентябре на их свадьбу. Но без удовольствия. Может мне показалось, но Айрин ожидала большего скандала.

А вот Джо меня огорошил. Он переговорил с отцом и сестрами. А так же созвонился с парнями из автомастерской в Лос-Анджелесе. Потом рассказал мне, что Дебора Элиман выходит замуж за негритянского адвоката Луиса Артчера.

Дома Деборы не было. А, может быть, просто не поднимала трубку на международные звонки. Тогда я позвонил в автомастерскую, и попросил к телефону ее брата Дерила «Лима» Колимана. Он обрадовался звонку. У нас съемка, Питер! Я теперь звезда! Поболтали. Но, когда я поинтересовался как дела у Деби, он поперхнулся. Странным голосом поведал, что она выходит замуж. Сам понимаешь, пора уже ей замуж. Да и беременна она. Свадьба через неделю. Не прилетай, Грин. Не нужно этого.

В выборе жилья, для Айрин и Джо, было много дискуссий. Консервативный Хофман, считал, что молодой семье больше всего подходит восемнадцатый округ, то есть Монмартр. Стильно, легкомысленно, богемно, почти центр.

Я настаивал на острове Луи. Четвертый округ. Дорого, круто, никаких случайных людей, полиция приторно — любезна, центрее только Лувр.

Джо здраво рассуждал про Пасси и шестнадцатый округ. Аристократия, звезды эстрады, промышленники, и, ты же, Айрин, никогда не станешь жить на Монпарнасе, или в Латинском квартале! Давай выберем что то среднее.

Поэтому Айрин решила, что они покупают особняк в шестом округе, Люксембург. То есть, в самом дорогом парижском месте. Но, вблизи квартала Saint-Germain-des-Prés, с его интеллектуальными кафе. В окружении элитных школ и колледжей. Все крайне респектабельно, но недалеко от Латинского Квартала и Монпарнаса.

Как всегда, мужчинам продемонстрировали, что женщины мыслят гораздо шире и дальше. Хотя, я, конечно, заявил что более унылого места в Париже нет.

Парижский нотариус, мсье Совентен, оформил покупку. В собственность, дом переходит сразу после получения оплаты, и подписания документов. Если у вас, леди и джентльмены, возникнут во Франции хоть какие то затруднения юридического свойства, вы можете смело обращаться ко мне в любое время!

В общем, большой, трехэтажный дом с садиком. На тихой улочке Жане, состоящей из нескольких похожих домов. В начале и конце улицы — кафе, ясное дело. Недалеко от Марсова Поля, Эйфелевой башни, и прочих Лувров. Соседи очень милые люди, Грин. Я тут перекинулась парой слов с некоторыми.

Оказавшись в Европе, я с удивлением почувствовал, что меня отпустило. Ещё на Тортоле, я ощущал себя участником неведомого квеста, что нужно пройти с максимальными бонусами.

А теперь я наконец-то полностью осознал и принял произошедшее со мной. До этого я вполне допускал, что мне сниться захватывающий сон. Но теперь я проснулся, и мир вокруг обрел четкость, глубину и резкость.

Даже не знаю, что тому виной. Может быть килограммы, метры и Цельсий. А может, французская бюрократия, столкнувшись с которой, я вспомнил о бюрократии вообще, и советско-российской в частности. Франция всегда была законодатель мод в этом вопросе.

Имеется ввиду то, что дождавшись получения денег по чеку, нотариус занялся оформлением сделки. Нет— нет, Айрин, дом, безусловно, уже ваша собственность! Но я бы хотел получить копии вот еще каких документов. И список на два листа.

Эти наши американцы, офигели и попытались заявить в стиле — усы, лапы, хвост, вот наши документы! Но у французов не забалуешь. Потому что права и паспорт это конечно хорошо. А вот свидетельство о рождении? А подтверждение вашего адреса в штатах?

Мы с Хофманом откровенно веселились, видя озадаченность ребят.

Хотя, после покупки, они почти сразу съехали из отеля, мы к ним забегали, и вместе и порознь. В остальное время Карл вёл какие то интенсивные переговоры с отцом, и бегал по его поручениям. Что, вызвало мое легкое любопытство. Я усиленно грустил, на фоне Парижа, и mаrс*, не понимая, отчего Дебора не хочет быть со мной. Ну, то есть, так-то я сидел в библиотеке Мазарини, и выяснял, что и как творится в мире.

Наконец-то до меня дошло, что нужно как то устраиваться, и искать себе занятие. Не в последнюю очередь, благодаря Айрин и Джо.

Мисс Паттерсон оглядевшись, и привыкнув к местному времени, немедленно затусовалась с американскими дипломатами и журналистами. В результате, уже спустя пару недель она стала парижским корреспондентом « Чикаго Трибьюн», «Вашингтон Пост», «Нью— Йорк Мэгазин», и «Лайф».

А Джо рассказал нам с Карлом, что семестр будет углубленно осваивать французский, в « Колледж де Франс». А с осени приступит к изучению международного права в Сорбонне.

Параллельно в «Суар», в разделе светской хроники, появилась заметка. В ней сообщалось, что в Париже решили поселиться мисс Паттерсон и мистер Оттам. По слухам, мистер Оттам, спас мадемуазель в джунглях Индокитая из лап озверевших людоедов. Так возникло большое и светлое чувство, ради которого влюбленные были вынуждены покинуть США. Расовые противоречия в Новом Свете не стихают, а Париж это город любви.

Забавно то, что тяжелый уход Франции из колоний, привел к неожиданным результатам. К неграм в Париже относятся спокойно. В кино, с большим успехом недавно прошел фильм « Я негр». На госслужбу и в полицию, ясное дело со скрипом, но стали брать черных. В общем, пошел процесс, который окончится тем, что серьезная часть населения будут черными. Хорошо это или плохо— бог весть. Но здесь и сейчас, за Джо можно не беспокоиться.

На ужине, что устроила Айрин для знакомства с соседями, я в этом убедился. Пять пар высокопоставленных французов с женами. Мидовец, фабрикант, топ-менеджер, крупный чиновник, и еще более крупный рантье.

Хофман сомневался, что кто-то придет, и мероприятие состоится. Я с ним поспорил. Настоящий француз всегда придет на халявный ужин. Тем более — повар из « Максима», пара официантов, сдержанное великолепие, семь перемен блюд.

Когда про французов говорят что они националисты, имеется ввиду обыватель, ниже среднего. Люди, занятые серьезным делом, или причастные к власти, такой херней не страдают. Вечеринка устроенная Айрин и Джо, это только подтвердила.

За столом шел вежливый светский треп ниачом. Но, за десертом, дамы зацепились языками, и принялись обсуждать чисто бытовые вопросы благоустройства улицы, где теперь живут молодые американцы. Стрижка деревьев, дворники, и покраска фасадов.

Меня и Карла представили публике как американо-английских бизнесменов.В процессе застольной болтовни я польстил французам рассказом об англичанах, мечтающих жить во Франции. Уверял их, что «Общий Рынок» приведет к тому, что кучу недвижимости, у них в провинции, скупят англичане с американцами. Мне конечно не поверили, но восприняли благосклонно.

И вообще, вечеринка вышла очень милой. Никто не задирал нос, все были исполнены добродушия. Обсуждать с мужчинами дела во Франции оказалось неожиданно интересно. Всех их беспокоил Алжир. Но еще больше — французские профсоюзы и компартия. Но и это обсуждалось добродушно и с иронией.

Живущий теперь через дом от Джо, мсье Рене де Лиллак, из французского нефтяного бизнеса, перешучивался с промышленником мсье Мэтьюром, из дома напротив. Как я понял, они, по бизнесу, смежники.