Нам бы день простоять, да ночь продержаться! - Протасов Сергей Анатольевич

Из-за дождя с берега разглядели лишь его малую часть из четырех или пяти крупных пароходов. В охранении видели как минимум один броненосец. Получить более подробный рапорт о составе конвоя не удалось. Оборвалась телеграфная связь. Но и того, что узнали, хватило для приказа о проявлении осторожности. Тяжелые пушки броненосца были очень опасны для простых вооруженных пароходов, хоть и достаточно крупных, поэтому начало атаки отложили до наступления темноты.

Вероятность того, что противник сможет ускользнуть в последний момент, считалась не слишком большой. В данный момент, помимо береговых служб, наблюдение за ним вели вспомогательные крейсеры «Нипон-мару» и «Кумано-мару», занявшие позиции со стороны залива. Кроме них в ближайшее время от Симоды должны будут подойти «Кориу-мару», «Кейджо-мару и «Кайджо-мару», чтобы окончательно замкнуть блокадный периметр.

Особым пунктом боевого приказа начальника военно-морского района Йокосука снова строжайше предписывалось атаковать только из выгодного положения, не подвергая себя излишнему риску. После утопления войск агрессора корабли еще понадобятся для добивания остатков русского флота в самом Токийском заливе.

Получив все необходимые распоряжения, начальники отрядов и командиры быстро договорились о взаимодействии и условных сигналах в бою, после чего начали выдвижение на исходные позиции. Однако уже в 17:59, едва обогнув мыс Кен, обнаружили справа сигнализацию боевым прожектором с маяка на острове Дагашима. Посланный к нему истребитель «Асаио» быстро вернулся с известием, что русские атакуют Йокосуку всем флотом. Получен новый приказ: «Миноносцам возвращаться, а вспомогательным крейсерам продолжать выполнение поставленной задачи».

Это было принято с явным облегчением. Сражаться и умереть за Японию и императора все были готовы, но тяжелая встречная волна ставила под сомнение боеспособность низкобортных минных судов вне залива. Развернувшись и быстро набирая ход, дюжина истребителей и четыре миноносца пошли обратно, готовясь к бою.

Проходя мимо мыса Сенда, получили с брандвахты семафор, что русские легкие силы и несколько вооруженных пароходов уже прорвались в торговую гавань Йокосуки и высаживают пехоту. Миноносцам предписывалось немедленно атаковать со стороны берега их броненосцы, уже поврежденные огнем батарей и не имеющие прикрытия, связанного боем в самом порту.

Однако, едва миновав мыс Каннон, шедшие в плотном строю японские корабли были неожиданно встречены шестью русскими истребителями. Из-за слишком ранних сумерек, вызванных плотными шлейфами дыма от сильных пожаров в порту и из многочисленных труб, закрывших западную часть горизонта, видимость была неважной. Это стало причиной позднего обнаружения противника. Бой на встречных курсах быстро потерял стройность и превратился в индивидуальные боевые эпизоды с участием отдельных кораблей, что не позволило японцам использовать численное преимущество. К тому же очень скоро к русским подошло подкрепление в виде еще восьми истребителей, что даже вынудило самураев временно отступить к югу и выйти из боя.

Противник не преследовал, быстро сбежав из-под обстрела береговых пушек и держась на фланге своих главных сил, явно ни с чем откатывавшихся от Йокосуки к востоку. Предпринятая вскоре новая попытка прорыва на дальность прицельного минного выстрела была также отбита благодаря подошедшим крейсерам, перехватившим четвертый и пятый отряды истребителей и миноносцев, все же преодолевших заслоны. Плотный огонь шестидюймовок и грамотное маневрирование быстро вынудили сойти с боевого курса и их.

Снова перегруппировавшись и объединившись с еще не полностью боеготовыми «Акеси-мару» и «Нико-мару», срочно выведенными с ремонта и довооружения, проводимого на верфи в бухте Урага, японцы атаковали в третий раз уже в густых сумерках. На этот раз не просто бросались вперед, в надежде достать врага, а действовали организованно, по согласованному плану.

Все почти получилось. Головная завеса отступавших не обнаружила начала движения японских ударных сил. Но у самого форта истребители и вспомогательные крейсеры были внезапно обстреляны со стороны берега, а потом и с обнаруживших их бронепалубных крейсеров. Атака снова сорвалась.

Хоть каким-то утешением могло стать то, что виновники этого, два старых крейсера, оказавшиеся отрезанными от своего флота, попали под удар. Разделившись на два дивизиона трехкорабельного состава, второй ударный отряд атаковал их уже в полной темноте. Но снова не повезло.

Отходившего к Кисарадзу «Донского» спасли русские миноносцы, прикрывшие его в самый последний момент, а вот недобитый «Нахимов», сидевший на мели весь день у мыса Фуцу и считавшийся небоеспособным, никуда уйти не мог. Хотя его артиллеристам и удалось серьезно повредить оба вспомогательных крейсера, но отбить развивавшуюся параллельно с этим торпедную атаку из темноты им оказалось просто нечем. Истребители спокойно вышли на выстрел и дали залп.

Однако три торпеды, выпущенные с оптимальной дальности в неподвижную цель, почему-то не взорвались. Промахнуться всеми тремя, учитывая высокую квалификацию отборных экипажей, казалось маловероятным. Следовательно, имелись подводные препятствия на их пути. Предположив, что цель окружена противоторпедными сетями, от повторных заходов отказались. А учитывая явную обреченность цели, командовавший отрядом капитан первого ранга Вада решил предоставить сомнительную честь прикончить престарелого «паралитика» крепостным артиллеристам мыса Каннон. Очень кстати на отходе из атаки удалось встретиться с «Нико-мару», через которого при помощи боевого прожектора связались с артиллеристами. Немного погодя было встречено еще и дозорное судно «Цукуба-мару» из самой северной линии патрулей пролива Урага. Ему перепоручили наблюдение за беспомощным русским кораблем и освещение его ракетами при необходимости.

После чего «Ненохи» и «Ушио» начали кружить вокруг него, наблюдая за падениями снарядов, пока «Цукуба-мару» переползал с места на место, стараясь занять удобную для наблюдения позицию. Державшийся чуть южнее «Яйей» через вспомогательный крейсер все это время передавал поправки, корректируя огонь. Вскоре к месту обстрела подтянулись еще два дозорных парохода, также вставших в цепь ретрансляторов. Налаженная таким образом цепочка связи работала исправно, и истребители смогли отправиться дальше.

Они получили предписание идти в Иокогаму, где собирали ударные силы для ночного удара по Кисарадзу. На отходе слышали разрывы тяжелых снарядов у себя за кормой. Уже зная, что осакские гаубицы с фортов мыса Каннон накрыли свою цель, моряки не могли понять, почему до сих пор они стреляют так редко. Склонности некоторых офицеров заставить врага помучиться перед неминуемой смертью разделяли далеко не все.

Зарево от пожаров в торговой гавани Йокосуки бросалось в глаза издалека, а его отсветы освещали все вокруг. Так что ориентироваться в темноте было легко. Однако на душе от этого скребли кошки. Судя по всему, интриганы-армейцы не справились и там, снова запятнав несмываемым позором и честь флота.

Из обмена светограммами с берегом на истребителях вскоре узнали, что русским удалось внезапным броском с севера ценой тяжелых потерь прорвать оборону со стороны залива и высадить войска в порту. Однако, несмотря на это, их штурм все же провалился. Сейчас идет проверка фарватеров, на которых могли появиться мины.

В военной гавани больших разрушений не было. Только на казенной верфи пострадали мастерские рядом с доками, и затонули у стенки несколько судов, в том числе и стоявших в достройке. Но утешало это слабо. Ведь почти все сооружения в торговой гавани оказались разрушены и теперь жарко пылали, взывая об отмщении. Горящий порт жег душу, словно пощечина. В таком взвинченном состоянии офицеры с истребителей и сошли на берег по служебным делам или за новыми инструкциями.

Всех командиров и начальников отрядов сразу после прибытия собрали в конторе порта, куда провели прямую телефонную линию из штаба морского района Йокосука и доставили последние сводки. Никакого обсуждения не было. Просто ознакомились с обобщенными сведениями и получили боевой приказ. Уже имелось достаточно информации о противнике, чтобы атаковать его прямо на стоянке. Пришла пора для ответного хода. Для необходимого ремонта и пополнения боезапаса дали всего один час.