Патриот. Смута. Том 6 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Показательное выступление вызвало у них невероятное уважение и некий трепет, пожалуй.

И сейчас, когда я сам перестал махать саблей, они с удвоенной сноровкой принялись за дело. Нагоняли. Торопились со сборами имущества. Сотники ругались, подгоняли.

Стояла привычная походная атмосфера.

— Что скажешь на мое предложение? Капитан? — Сделал краткую паузу. Понял, что не ошибся. — Я же верно понимаю твое звание, ты же командир этой роты.

Добавил больше для уточнения.

— Все верно, ирфант. — Он выглядел озадаченным. — Мы подумали и мы… — Он сокрушенно мотнул головой. — Мы готовы учить твое войско. Но, мы очень надеемся, что ты не забудешь наших стараний и усердий. И когда… Заметь, Ваше Высочество, я говорю когда, а не, если, потому что полностью верю тебе. — Перевел дух. — Так вот. Когда ты взойдешь на престол, то сделаешь для нас нечто большее.

Я улыбнулся в ответ. Разговор этого человека был мне понятен. То, что он говорил — вполне естественно. Сейчас он уступал, жертвовал малым, а именно деньгами. Но открыто говорил, что если все случиться как должно, то желает получить взамен нечто большее, чем чеканную монету.

Такой подход рискованный, но он достоин уважения.

Но…

— Не хочу расстраивать тебя, Вильям. Но я не могу гарантировать тебе успех моего похода. — Я немного не так, как хотелось бы произнес эту фразу. Сложно было объяснить ему, что я не иду садиться на трон. Моя цель, это собирать Земский Собор для выборов достойного, сильного царя.

Так и только так.

— Я понимаю, ирфант. — Он пожал плечами. — Фортуна штука непредсказуемая. Сегодня она с тобой, а завтра гуляет с другим. Но, если все сложится так, как того хотел бы ты… Что мы можем получить?

Далеко смотрит. Делит шкуру неубитого медведя.

— Вчера ты отчасти был прав. Этой стране нужны опытные люди, знающие то, как сейчас воют там… — Я махнул рукой на запад. — Там, в Европе. Как ты верно сказал, мы, русские хорошие бойцы…

Да, он говорил не совсем, так, но я решил перефразировать его слова в угоду своему видению ситуации. Люди, что окружали меня, прошли через такие тяготы и лишения, что ни один наемник даже не мыслит. Они стойкие и отважные, а еще в них зарождается, как я мыслил, моими чаяниями чувство патриотизма.

Они, славные воины, но им не хватает навыков современного по тем временам ведения войны.

И я это высказал голландцу:

— Они, хорошие бойцы, которым не хватает выучки и понимания того, как сейчас потребно воевать.

— Мы кое-что знаем в этом. — Хмыкнул он в ответ.

— Так вот. Я бы хотел, чтобы вы стали учить моих людей. А взамен. Что я могу для вас сделать? Земля, титулы, женщины? Осядете здесь, потомки ваши обрусеют.

Он покачал головой. На лице его появилась грустная мина.

— Так, далеко я не смотрел. Но, земля и женщина… Звучит не так уж и плохо. Но. — Он вздохнул по-настоящему тяжело, и я понял почему. Родина его была не здесь. — Там, далеко на западе, моя страна, там я родился. Там теплее, чем здесь…

— Но там ты простой солдат, Вильям. — Я знал, чем крыть такую карту. — Хорошо, там ты капитан. А здесь? Подумай! — Я развел руками, показывая размеры перспектив. Улыбнулся. — Ты можешь заложить основу своего рода. Стать чем-то большим, чем просто солью земли. Подняться, расправить плечи. Разве нет?

Он смотрел на меня пристально, молчал некоторое время, потом все же заговорил.

— Хорошо говоришь, ирфант. Ты очень интересный человек. Я знаю тебя всего половину суток, а уже хочу сражаться за тебя. Почему?

— Почему же? — Ответил вопросом на вопрос.

— В отличие от Диметриуса… — Он специально на латинский манер произнес так его имя, хотя ранее называл по-нашему Дмитрием. — В отличие от него я вижу в тебе силу и возможность сделать то, что нужно тебе. Вокруг тебя нет тех, кто правит тобой. Тех, кто манипулирует. Ты не похож на пешку в чьей-то игре, как он. Его слова пусты. Он не может отвечать за них. Поэтому, когда в Тушине все началось. Все и побежали.

Я смотрел на него, ждал продолжения.

— Не было там лидера. Вся эта свора полковников, что нависали над Диметриусом, руководили им. Все они струсили. Не смогли сплотиться. Все они тянули одеяло на себя и когда над ним занесли меч сильного полководца. Скопина. То все резко бросили, отпустили, полетели, побежали. — Он сокрушенно покачал головой. — Я видел, как это было. Все рухнуло в один миг. Врага еще не было, вблизи, но паника накатывала волнами. Бушевала. И выяснилось, что вроде бы есть люди, есть войско, есть припасы. Есть все, кроме самого важного. — Он перевел дыхание. — Не было единой, сильной воли.

Я слушал с интересом, а он, разошедшись, продолжал.

— Смотря на тебя, и твое воинство, я вижу, что здесь есть воля. Твоя воля. — Он сделал реверанс и склонился глубоко. — Надеюсь, я не ошибся, ирфант Игорь Васильевич.

— Время покажет. — Проговорил я. Не хотелось давать ему каких-то обещаний. Мы шли воевать, а не прогуливаться. И ситуация могла повернуться по-разному. Добавил. — Сколько вам нужно времени на сборы?

— Мы готовы выступать уже сейчас. Мы собрали все с вечера. Мы знали, что пойдем за тобой. Эта Поле убивало нас. — Он сокрушенно покачал головой. — Мы сидели здесь, ждали. Чего? Святая Дева Мария, я не знаю. — Он хмыкнул. — Дождались тебя. И я рад этому.

— Поговори с Франсуа, он пояснит тебе, как мы будем действовать и что делать.

Он кивнул, поклонился.

А я махнул тренирующимся рукой, выкрикнул.

— Пора собираться! Скоро выступаем!

Но прямо сразу выдвинуться не получилось.

На сборы ушел еще примерно час. Спустя это время авангард стал уходить вперед к следующей остановке между Ельцом и Тулой. Богородицк или Богородицкое, судя по карте. Нарисован он был даже более крупно. Значит, не просто какой-то хутор, где можно остановиться на ночлег, а нечто большее. Крупный поселок или городок?

Интересно.

Видел я, идя вместе с людьми Тренко в авангарде, как от форта выдвинулись голландцы. Ровным строем, под развивающемся на ветру полосатым знаменем, сопровождая движения звуками барабана, неполная рота вливалась в основную массу моего воинства. Вид этот был поистине сильный. Маршировали они напоказ ровно, четко. Будь их несколько сотен, выглядело это бы невероятно грозно.

Мало, слишком мало.

Но надеюсь, это станет не просто вливанием боевой части в воинство, а повысит возможности и скорость обучения. В этом был основной замысел.

Каждый голландец держал на плече мушкет, а на втором — подсошник. Все были снаряжены кирасами, но шлемов не имели. За колонной двигалась пара телег для снаряжения и несколько коней.

Вильям ван Врис — единственный конный из всего отряда, гарцевал чуть сбоку, раздавал приказы.

Провожать их высыпало, и я этого не ожидал, несколько стариков и десяток женщин. Они плакали, махали вслед. Выходило так, что эти вояки защищали их от всяческих бед и проблем всю зиму. А теперь на кого оставалось поселение? Взрослых, в силе мужчин не оставалось.

Вздохнул я, смотря на это. Головой покачал.

Надежда была, что Смута моими усилиями скоро завершиться. И часть людей вернутся в свои дома. Хотя… Земским Собором не закончится противостояние с ляхами. А там еще на севере что-то со шведами сделать нужно. Как-то их с земли Русской выбить.

Дел даже после выборов Царя у меня будет очень и очень много.

Авангард из полутысячи Тренко ушел вперед. Я был вместе с ними.

Через пару часов после выступления мы подошли к небольшой речке. К броду через нее. Не особо-то и широка она была и неглубока с виду. Так, речушка, коих мы прошли уже достаточно. Вроде бы ничем не приметная. Обозам здесь, конечно, не просто будет, но не так чтобы сильно затормозить наше продвижение. Сдюжит пехота, всадники, сопровождающие основные силы, помогут. Преодолеем. Но, что-то в душе моей дрогнуло.

Достал я карту, развернул. Безымянная вроде водная преграда. Отчего же такое странное ощущение?