Красный мотор (СИ) - Тыналин Алим

Краем глаза я заметил, как Вороножский достает из кармана черного халата знакомую колбу. Кажется, сейчас «Артур» снова что-нибудь подскажет. Но результат того стоил, рессора действительно получилась именно такой, как нужно.

Да и вообще надо отдать должное Вороножскому. Ему достаточно просто дать направление, как хорошей ищейке. А дальше он уже сам находил отличное решение.

— Меня больше интересуют практические результаты, — сказал я, проводя рукой по гладкой поверхности рессоры. — Когда сможем провести испытания на грузовике?

— Уже все готово! — воскликнул Звонарев, его рыжие вихры всколыхнулись от резкого движения. — Варвара Никитична с ребятами закончила монтаж вчера вечером. Машина на смотровой яме.

Мы направились к прототипу. Массивный грузовик, поднятый на гидравлическом подъемнике, позволял хорошо рассмотреть новую подвеску. Вороножский семенил следом, бережно прижимая к груди колбу.

— Важнее всего правильно настроить энергетические потоки при первом запуске, — бормотал он. — У меня как раз есть с собой специальные благовония.

— Обойдемся штатными испытаниями, — твердо сказал я. — Звонарев, где там ваши контрольные листы?

В этот момент в цех вошла Варвара. В лучах утреннего солнца ее темные волосы отливали медью, а синий рабочий халат только подчеркивал стройную фигуру. Я поймал себя на том, что слишком долго смотрю в ее сторону, и поспешно отвел глаза.

— Все системы проверены, Леонид Иванович, — она подошла к нам, на ходу застегивая манжеты халата. — Можем начинать ходовые испытания.

— Отлично, приступаем, — скомандовал я, наблюдая, как ловко Варвара забирается в кабину.

Грузовик медленно съехал с подъемника. В памяти невольно всплыли технологии тестирования подвески из будущего. Компьютерное моделирование, датчики, телеметрия.

А тут придется полагаться на дорожные испытания и субъективные ощущения. Хотя, зная дотошность Звонарева, можно не сомневаться, он измерит все возможные параметры своими допотопными приборами.

Первый круг по полигону машина прошла неспешно. Варвара уверенно вела грузовик, привычно объезжая все неровности испытательной трассы. Надо же, управляется с техникой не хуже профессиональных водителей двадцать первого века.

— Потрясающе! — Звонарев строчил что-то в блокноте. — Смотрите, как плавно гасятся колебания!

Вороножский, приплясывая рядом, поднял колбу:

— Артур в полном восторге! Он говорит, что молекулярные структуры выстроились идеально.

Интересно, что сказали бы современные инженеры, если узнали, что прорыв в материаловедении случился благодаря «говорящему» катализатору и лунным фазам.

Скрип входной двери прервал мои размышления. В цех вошел Звяга, затянутый в неизменную кожанку, а за его спиной маячила группа незнакомых людей.

По их официальным костюмам и цепким взглядам я сразу понял, что это комиссия. Только этого сейчас не хватало.

— Та-ак, — протянул Звяга, оглядывая цех колючим взглядом. — Несанкционированные испытания? Без согласования с партячейкой?

Каждый раз одно и то же. В будущем бюрократия хотя бы прикрывается заботой о безопасности и экологии. А тут чистая политика.

Особенно выделялся молодой инженер в щегольском костюме. Он смотрел на Варвару с неприкрытым интересом, и это почему-то вызвало у меня раздражение.

Только служебного романа нам для полного счастья не хватало, мысленно проворчал я, хотя где-то в глубине души шевельнулось что-то похожее на ревность.

— Товарищ Звяга, — спокойно сказал я, — мы проводим плановые технические испытания. Все документы у меня в кабинете.

Краем глаза я заметил, как Вороножский торопливо прячет колбу в карман халата. Только его астрологических комментариев сейчас не хватало для полноты картины.

В двадцать первом веке я управлял холдингом, а сейчас приходится объясняться с партийным функционером из-за каждого технического эксперимента. Хотя, если вспомнить корпоративные войны и совет директоров… Может, не так уж много и изменилось?

Я достал из внутреннего кармана сложенную телеграмму:

— Вот документ из наркомата о срочности работ. А это, — я извлек второй лист, — разрешение технического отдела на проведение испытаний.

Звяга нахмурился, разглядывая печати. Мельников попытался заглянуть через его плечо, но при этом все время косился на Варвару.

— Кроме того, — добавил я, — через день сюда прибывает очередная комиссия из ВСНХ. Как вы понимаете, они рассчитывают увидеть результаты испытаний, а не объяснять причины их срыва.

Звяга заметно колебался. Упоминание ВСНХ явно произвело впечатление.

— Ладно, — наконец процедил он. — Продолжайте. Но мы останемся наблюдать за процессом. Товарищ Мельников, фиксируйте все показатели.

— Варвара Никитична, — скомандовал я, — приступайте ко второму этапу испытаний.

Она быстро направилась к грузовику. Мельников дернулся было следом, но Звяга остановил его строгим взглядом.

— И запомните, Краснов, — секретарь партячейки погрозил пальцем, — в следующий раз извольте согласовывать все заранее. Партия должна быть в курсе всех экспериментов.

Звонарев уже колдовал над приборами, Вороножский что-то шептал своей колбе, а грузовик, плавно покачиваясь на новой подвеске, начал очередной круг по испытательному полигону. День обещал быть долгим, но первую атаку мы отбили.

Краем глаза я заметил, как Мельников все-таки нашел предлог подойти к измерительным приборам рядом с Варварой. Что ж, похоже, технические проблемы не единственное, с чем придется разбираться в ближайшее время.

После обеда по заводу разнеслась весть о внеочередном партийном собрании. Звяга постарался собрать как можно больше народу.

В красном уголке набилось человек пятьдесят, не меньше. Душный воздух, пропитанный махорочным дымом, гудел от разговоров.

Я прошел через толпу к первому ряду, где уже сидели Вороножский, теребивший пуговицу на своем черном халате, и Звонарев, судорожно перебиравший какие-то графики. Варвара устроилась чуть в стороне, демонстративно не глядя в мою сторону.

Звяга восседал за красным столом президиума, поглаживая новенькую кожаную папку. Рядом пристроился Мельников, который старательно строчил что-то в блокноте, то и дело поглядывая на Варвару.

— Товарищи! — Звяга встал, оперся руками о стол. — Сегодня мы собрались обсудить вопиющее нарушение партийной дисциплины в экспериментальном цехе.

По рядам прокатился шепоток. Звяга выдержал паузу и продолжил:

— Некоторые товарищи считают, что могут проводить сомнительные эксперименты без согласования с партячейкой. Причем используют для этого явно идеалистические, я бы даже сказал, мистические методы!

Вороножский вскинулся:

— Позвольте! Научный метод наблюдения за влиянием космических сил уже доказал свою эффективность.

— Вот-вот! — торжествующе перебил его Звяга. — Космические силы вместо диалектического материализма! До чего докатились, товарищи?

— И это еще не все! — Звяга извлек из папки лист бумаги. — У меня здесь докладная от товарища Мельникова. Он зафиксировал использование нестандартных материалов без должного оформления документации.

— Так ведь это опытный образец, — подал голос Звонарев. — Мы все фиксируем в лабораторном журнале.

— В лабораторном журнале? — Звяга скривился. — А где акты партийного контроля? Где идеологическая экспертиза?

Я поднялся с места:

— Товарищ Звяга, давайте посмотрим на результаты. Новая конструкция позволяет увеличить грузоподъемность на тридцать процентов при…

— Вот опять! — перебил Звяга. — Только цифры и технические показатели. А где классовый подход? Где партийная линия?

Варвара неожиданно встала:

— Разрешите доложить по существу вопроса?

Ее голос звучал спокойно и уверенно. Мельников тут же выпрямился, не сводя с девушки глаз.

— Говорите, товарищ Загорская, — кивнул Звяга.

— Новая конструкция рессор разработана исключительно силами советских специалистов. Все материалы — отечественного производства. Более того, — она сделала паузу, — данная разработка позволит нам полностью отказаться от импортных комплектующих.