Красный мотор (СИ) - Тыналин Алим

По залу прокатился одобрительный гул. Варвара продолжила:

— И что важнее всего, удешевление производства сделает нашу машину доступной для любого колхоза. Разве это не соответствует линии партии?

Звяга заметно растерялся. Формулировка была безупречной.

Вороножский, воспользовавшись заминкой, вскочил с места:

— И заметьте, все это благодаря правильному пониманию природных законов! Артур может подтвердить.

— При чем тут ваш Артур? — раздраженно перебил Звяга. — Что за Артур вообще?

— Это наш катализатор! — радостно пояснил Вороножский, извлекая из кармана знакомую колбу. — Он прекрасно чувствует колебания эфира и…

— Товарищи! — громыхнул Звяга. — Вы только послушайте — катализаторы с именами! Колебания эфира! Это же форменный идеализм!

Я решил вмешаться, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля:

— Товарищ Звяга, предлагаю сосредоточиться на практических результатах. У нас есть акт испытаний, подписанный комиссией ВСНХ.

— ВСНХ? — Звяга осекся. — Почему я не знал про комиссию?

— Материалы были направлены в партком еще неделю назад, — я достал копию сопроводительного письма. — Вот входящий номер.

Звяга нахмурился, разглядывая документ. В зале повисла напряженная тишина.

— Что ж… — наконец произнес он. — Раз уж ВСНХ одобрил… Но впредь требую согласовывать все эксперименты заранее! И прекратить эти разговоры про космические силы!

— Разумеется, — кивнул я. — Предлагаю на этом закрыть собрание и вернуться к работе.

Люди начали расходиться. Мельников попытался задержать Варвару, но она, даже не взглянув в его сторону, быстро направилась к выходу. Вороножский бережно укутывал колбу в носовой платок, приговаривая что-то про «нервный стресс для Артура».

Звяга собирал бумаги, всем своим видом показывая недовольство исходом собрания. Впрочем, я знал — следующая атака не заставит себя долго ждать.

После собрания я допоздна просидел в кабинете, разбирая накопившиеся бумаги. Нужно подстраховаться от новых нападок Звяги. Каждый документ теперь требовал тройной проверки и безупречного оформления.

Утром следующего дня пришлось потратить несколько часов на составление подробного отчета для ВСНХ. Звонарев тем временем готовил испытательный стенд для проверки тормозной системы, а Варвара с механиками заканчивала последние регулировки.

К обеду все было готово для финальной серии испытаний. На испытательной площадке мы методично проверяли все системы нового грузовика. Звонарев настроил манометры на каждый тормозной контур, я следил за показаниями.

— Начинаем проверку равномерности торможения, — Варвара уверенно устроилась за рулем. — Мирослав, следи за передним правым контуром, там были колебания давления.

Грузовик медленно набрал скорость. На разметке испытательной площадки Варвара резко нажала на тормоз.

— Великолепно! — Звонарев склонился над приборами. — Смотрите, разница в срабатывании между контурами меньше десятой доли секунды. А давление выровнялось полностью.

— Теперь проверим на неровностях, — скомандовал я.

— Стоп! — вдруг резко скомандовала Варвара, заглушив двигатель. — Что-то не так с задним правым контуром.

Звонарев метнулся к манометрам:

— Действительно, давление падает. Странно, только что все было в норме.

Я склонился над тормозным механизмом. В свете переносной лампы блеснула маслянистая капля.

— Вот оно что, — пробормотал я, ощупывая трубку. — Микротрещина в месте пайки. При нагреве металл расширяется и там протекает.

— Дайте-ка посмотреть, — Варвара уже была рядом, закатав рукава халата. — Так и есть. Латунный припой не держит при повышенной температуре.

Звонарев защелкал на логарифмической линейке:

— Нужно пересчитать температурные деформации. И возможно, изменить состав припоя.

— У меня есть идея получше, — Варвара выпрямилась. — Помните тот серебросодержащий сплав, который мы использовали для карбюратора? Его температура плавления выше, и он более пластичный.

— А ведь верно! — оживился Звонарев. — Я сейчас принесу из кладовой.

Через полчаса трубка была перепаяна. Новый сплав держал отлично, давление в системе не падало даже после десяти циклов торможения.

— Вот теперь другое дело, — удовлетворенно кивнула Варвара, вытирая руки ветошью. — Можно продолжать испытания.

Следующий час мы гоняли машину по всем препятствиям полигона. Новая подвеска отрабатывала безупречно, тормоза держали стабильно.

— С резиновыми элементами система стала заметно мягче, — Варвара постучала по тормозному барабану. — Вае отлично. Никакой вибрации на педали.

Звонарев протянул мне графики:

— Лучшие показатели за все время испытаний. Можем запускать в серию.

В этот момент в цех торопливо вошел Рябчиков. Начальник охраны выглядел встревоженным:

— Леонид Иванович, тут странная история с документацией. В технический отдел пришло письмо из министерства о приостановке работ из-за якобы несоответствия спецификаций…

— От кого письмо? — быстро спросил я.

— Формально от заместителя начальника главка. Но, — Рябчиков понизил голос, — мои источники говорят, что это инициатива группы Рыкова. Они пытаются заблокировать нашу работу чужими руками.

Я кивнул. Похоже на чиновников — действовать исподтишка, через третьих лиц.

— Что будем делать? — Варвара вытерла руки ветошью. — У нас же все испытания проведены по стандартам.

— Продолжаем работу, — твердо сказал я. — Рябчиков, выясните все контакты этого зама главка. Нам нужно понять, чем его заинтересовал Рыков.

— Хорошо, я пойду, — Варвара направилась к выходу. — Мельников приглашал обсудить некоторые технические вопросы за обедом.

Она бросила на меня быстрый взгляд. Я сделал вид, что полностью поглощен графиками испытаний.

— Только не забудьте, что завтра с утра нужно закончить с системой охлаждения, — сказал я, не поднимая глаз от бумаг.

— Разумеется, Леонид Иванович, — в голосе Варвары промелькнула едва заметная насмешка. — Я же понимаю, что работа важнее… всего остального.

Когда за ней закрылась дверь, Звонарев деликатно кашлянул:

— Может, стоит пересмотреть компоновку масляного радиатора? Мне кажется, там еще есть резервы для улучшения.

— Согласен, — я был благодарен ему за смену темы. — Давайте посмотрим схему.

Рябчиков тихо удалился, пообещав держать меня в курсе насчет письма из министерства. Над испытательным цехом сгущались зимние сумерки. Где-то вдалеке заводской гудок возвестил конец дневной смены.

Глава 25

Карбюратор

Часы в моем кабинете показывали восемь вечера. За окнами производственного корпуса уже стемнело, и только яркий электрический свет выхватывал из темноты заснеженный заводской двор. На столе громоздились чертежи и расчеты, результаты сегодняшних испытаний ходовой части.

Я как раз просматривал последние графики, когда дверь распахнулась, и в кабинет буквально влетела Варвара. Ее глаза сияли, на щеках играл румянец, верный признак того, что она нашла интересное техническое решение.

— Леонид Иванович, посмотрите! — она разложила на столе большой ватманский лист. — Я придумала, как решить проблему с подачей топлива.

Я склонился над чертежом. Необычная конструкция карбюратора сразу привлекла внимание. Никаких лишних деталей, все продумано до мелочей. В памяти невольно всплыли инжекторные системы из будущего, но здесь что-то принципиально иное.

— Вот здесь, — Варвара водила карандашом по чертежу, случайно касаясь моей руки, — я изменила геометрию диффузора. А если добавить дополнительную камеру вот тут…

В этот момент в кабинет вошел взъерошенный Звонарев с кипой расчетов:

— Варвара Никитична, я тут прикинул на логарифмической линейке. Экономия топлива может достигать пятнадцати процентов!

Я продолжал разглядывать чертеж, стараясь не обращать внимания на то, как близко стоит Варвара. От нее едва уловимо пахло машинным маслом и какими-то недорогими духами. Странное сочетание, от которого почему-то защемило сердце.