Нам бы день простоять, да ночь продержаться! - Протасов Сергей Анатольевич
Севернее и восточнее японской базы, начиная с десяти часов утра, произошло несколько коротких перестрелок между нашими и японскими миноносцами, тоже с участием крупнокалиберных береговых батарей. Инициаторами каждый раз оказывались наши, норовя подойти поближе к порту, чтобы попытаться рассмотреть, кто или что там дымит за створами. В то время как японцы подпускали, стараясь подловить, но безуспешно. Русские не зарывались, соблюдая осторожность. И каждый раз с началом их отхода самураи «спускали псов с поводков».
Так опасно дразнили японцев корабли 5-го минного отряда капитана второго ранга Коломейцева. Все его попытки расширить контролируемую территорию и обезопасить воды, примыкавшие к мысу Нацушимато и даже к расположенному севернее мысу Косибо, откуда и можно было заглянуть в гавани Йокосуки, неизменно пресекались сильным и неприятно точным огнем с контратаками. Хоть попаданий и не было, осколочные повреждения и потери в экипажах уже появились.
Только поддерживаемая все время высокая скорость хода, улучшавшаяся видимость и постоянное присутствие на поле боя «Богатыря» со «Светланой» не позволили активизировавшимся хозяевам ни разу настигнуть и нанести хоть какой-то урон юрким разведчикам. Правда и те не особо много разглядели.
Под прикрытием этой «игры» активизировались уцелевшие прорыватели, не задействованные в обустройстве временной базы и подготовке к предстоящей атаке. Они поочередно парами выбирались из бухты и принимались нарезать галсы в поисках подводной рогатой угрозы в пределах намеченного района предстоящего боевого маневрирования, не стесняясь маячить даже в зоне видимости с береговых батарей.
В итоге к обеду уже провели предварительное контрольное траление, не обнаружив заграждений. Теперь наш флот мог вполне уверенно чувствовать себя на достаточно обширном водном пространстве севернее мыса Каннон. Но приблизиться с этой затеей к Йокосуке даже на три мили не удалось. Пушки острова Сару и других батарей вокруг военного порта активно протестовали.
Но все маневры под градом снарядов были не напрасны. Помимо уточнения расположения пушек, с эсминцев сообщили, что в районе полудня наблюдали шапки шрапнельных разрывов над холмами западнее Йокосуки. Судя по всему, это был результат активной деятельности десанта из Дзуси. Кроме них бить японцам в спину было больше просто некому.
Кроме того, с разведчиков, все время старавшихся держаться в виду берега, видели активное движение судов всех размеров севернее острова Сару в обоих направлениях. Подобные передвижения осуществлялись только в зоне действительного огня с фортов, куда наши легкие силы, получив уже предварительную трепку, предпочитали пока не забираться.
Такой, довольно рискованный прибрежный каботаж вполне мог быть попыткой выманить крупные артиллерийские корабли на позицию подлодок или какое-либо крепостное заграждение (учитывая общее мелководье залива, могущее быть и донным, а потому не обнаруживаемым обычными средствами). Потому ограничились только наблюдением, решив не рисковать до полной готовности к удару по Йокосуке.
Нельзя было исключать и того, что японцы просто занялись перевозкой по воде дополнительных войск для организации отпора десантной группе Небогатова или накоплением сил и средств для решительной атаки на Кисарадзу одновременно из залива и с суши. На это указывали и отмеченные постами на сопках подозрительные передвижения по дорогам в окрестностях самого занятого нами порта. Теперь там видели уже крупные войсковые колонны, а не мелкие разведывательные отряды.
Однако время шло, а эта самая атака все не начиналась. Даже наоборот. Активность противника пошла на убыль и уже не носила прежний демонстрационный характер. Во второй половине дня японские корабли уже старались не попадаться на глаза, что было вовсе не сложно.
Из-за многочисленных дымов из заводских и пароходных труб, размазываемых сырым штормовым ветром по воде, в районе гаваней Йокосуки и под берегом у мыса Каннон видимость оставалась довольно посредственной, что затрудняло слежение. Но по передвижениям мачт и периодически появлявшимся неясным силуэтам был сделан вывод, что достаточно активное судоходство в этой мгле все же продолжается. Противник явно не смирился и что-то готовит.
Глава 14
Готовились и русские. Гавань Кисарадзу была неприятно мелководной. Стоянка тяжелых кораблей оказалась возможна только в юго-западном углу довольно обширной бухты, примерно посередине условной линии, проведенной между мысом Фуджими и устьем реки Обицу. Здесь сразу после прорыва в Токийский залив встали на якоря в одну шеренгу, уходившую в северо-восточном направлении, самые крупные броненосцы «Орел», «Бородино», «Слава» и «Александр III».
«Урал» снова был превращен в штабной корабль. Залатавшись, откачавшись и разгрузившись, он сидел в воде ровно, однако для прямого боевого использования пока еще не годился. Вместе со вспомогательными крейсерами и пароходами десантного корпуса, аэростатоносец обосновался фактически в самой акватории порта, поближе к пристани. Так можно стало поддерживать телефонную связь и с гарнизоном на берегу.
Между пароходной стоянкой и стоянкой новых броненосцев, но на полмили севернее, разместились «Александр II» и «Сисой Великий», тоже имевшие чуть меньшую осадку. Немного севернее «Бородинцев» была оборудована огороженная с четырех сторон прямоугольником растянутых на поплавках противоторпедных сетей позиция для «Дмитрия Донского». Ему предстояло занять ее сразу после окончания своей вахты у разбитого форта. Место, выбранное для нее, позволяло достаточно быстро выйти в море в случае необходимости даже в малую воду. При этом скорострельная артиллерия крейсера с наступлением темноты должна была обеспечивать устойчивость патрульных линий, охранявших основные силы, сооружаемое главное боновое заграждение на западе и «противомоскитную» линию, которой собирались перегородить отмели в устье Обицу на севере.
Тыловики работали не покладая рук. Все стоянки крупных кораблей к вечеру успели обвеховать и оснастить навигационными знаками. Хотя они и имели достаточную глубину для самостоятельного выхода из бухты в залив, из-за мелководья маневрирование в отлив оставалось довольно сложным. Поэтому возле больших броненосцев постоянно держались один-два катера с лоцманами навигационной службы.
С завершением развертывания заграждений и сил его прикрытия, обоз и штаб считались достаточно хорошо защищенными от возможных атак из залива по глубокой воде. Но у северного края оборонительного периметра, ограниченного приливными отмелями Банзу, оставались достаточно широкие открытые пространства на мелководье, куда в малую воду не могли забраться даже катера.
Достаточно надежно перекрыть их только огнем артиллерии не представлялось возможным. Поэтому для выправления ситуации напротив устья реки Обицу затопили пять небольших рыбацких шхун и несколько речных плоскодонный посудин. На палубах за брустверами из камня и мешков с землей разместили наблюдателей, со всем необходимым для сигнализации ночью имуществом, десантные пушки и пулеметы.
А сами остовы, возвышавшиеся над водой, соединили импровизированными заграждениями из найденных в Кисарадзу цепей и толстых пеньковых канатов. Так же растянули в несколько рядов ленты связанных рыбацких сетей, соединив их тросами с самодельными поплавками, чтобы максимально осложнить продвижение японской мелочовки ночью, когда она наверняка активизируется. Днем небольшим судам можно было форсировать это препятствие по извилистому проходу между ним и основным заграждением, хорошо пристрелянным с батарей и с корабельной стоянки. На обоих берегах Обицу развернули полевые батареи и позиции пулеметов, с которых в обязательном порядке пристреляли проход и наиболее угрожаемые сектора.
Чтобы скрыть от противника развертывание всего этого ассортимента, а заодно обезопасить в преддверии ночи свой фланг, сразу после полудня катера устроили импровизированное контрнаступление по мелям в северном, а потом в северо-восточном направлении и заняли отсекающие позиции севернее Содегауры. Одновременно высаженные в Кисарадзу войска форсированным маршем двинулись на север, имея перед собой усиленные передовые дозоры. Едва наткнувшись на организованное сопротивление, они встали в оборону вдоль берега небольшой реки, заняв деревню Анегасаки, между Содегаурой и Итихарой. Катера тем временем вернулись в бухту, целиком сосредоточившись на завершении сооружения защитных заграждений.
