Нам бы день простоять, да ночь продержаться! - Протасов Сергей Анатольевич
Морских сил для немедленной атаки Йокосуки, по мнению штаба, имелось в достатке. Из тяжелых артиллерийских кораблей выведенным из строя оказался только «Нахимов», нарвавшийся на торпеду или мину. А гвардейский «Александр III», самым первым получивший эффектную плюху с фортов, отделался поломанной палубой полубака, да из-за пожара полностью вышла из строя носовая палубная трехдюймовая батарея, размещенная во время ремонта вокруг башни, так и не восстановленной после боя у Окочи. Нарушение работы рулевого привода устранили без последствий. Прочие повреждения были осколочными и вообще никак не сказались на его боеспособности.
Другой «Александр», что постарше, отделался тоже сравнительно легко. По артиллерийской части из больших калибров вышло из строя только ютовое орудие. Не удалось починить еще и две трехдюймовки на палубе. Рулевой привод полностью восстановили, а задраенные казематы от огня не пострадали. Выгоревший командирский салон и часть кают офицеров сулили только определенные бытовые неудобства.
Получалось, что силы, имевшиеся в распоряжении Дубасова, по мощи артиллерии в несколько раз превосходили все батареи в окрестностях Йокосуки вместе взятые и имели теперь готовый к работе тральный караван, способный сформировать основную и резервную линии, поэтому полной авантюрой немедленная атака вовсе не казалась. К тому же считалось, что наши действия из залива будут эффективно поддерживать и войска, обосновавшиеся на западном берегу полуострова Миура и воюющие там с самого утра. В том числе и уже показавшая себя их артиллерия.
Перспективы же, в случае успешного овладения этим важным узлом обороны, открывались просто прекрасные. Полуостров Миура полностью перекрывался десантными силами. При этом японцы, оставшиеся южнее, лишались возможности подвоза подкреплений и снабжения ввиду подавляющего превосходства на море русского флота. В то время как наша пехота получила бы возможность быстрого и постоянного получения пополнений и всего необходимого со своих плавучих тылов, что уже сейчас стянуты в район боевых действий.
Это позволяло, теоретически, уже к утру при поддержке полевой и осадной артиллерии организовать совместное наступление от Йокосуки на форты мыса Каннон, не рассчитанные на оборону с суши. После захвата «пушечного мыса» менее мощные укрепления южной части пролива Урага не смогут долго противостоять совместным атакам пехоты и кораблей, что значительно обезопасит фарватеры, ведущие в Токийский залив, и позволит без излишнего риска подтянуть резервы от Хатидзе. Одновременно с мысом Каннон, при благоприятном ходе событий, предполагалось развивать наступление и в направлении Иокогамы, что фактически откроет дорогу непосредственно на Токио не только по воде, но и по суше.
Однако имелся один маленький нюанс. Категорически требовалось успеть управиться с захватом ключевых позиций в районе Йокосуки засветло. Поскольку, учитывая фанатизм японцев, с наступлением темноты неизбежно начнутся всевозможные пакости в виде вылазок миноносцев и массированных самоубийственных атак всевозможной прочей агрессивной плавучей мелочовки, по типу предпринятых в проливе Цугару и на Цусиме. А потому явно стоило поспешить.
Но имелись некоторые осложняющие факторы. Волна в заливе хоть и оставалась не слишком большой, но сильный порывистый ветер порой забрызгивал оптику дальномеров, даже на высоте артиллерийских рубок, вызывая некоторое беспокойство у артиллерийских офицеров.
Для определения лучшего из возможных вариантов управления стрельбой флагманский артиллерист Берсеньев с бароном Гревеницем провели пробные отстрелы с якоря по вытащенным к мысу Фуцу трем небольшим каботажным посудинам в трех-четырех милях от места стоянки флота. Их расставили на якорях в секторах горизонта, предполагаемых для действия артиллерии у Йокосуки. Результат признали вполне удовлетворительным.
Хоть явственность обозначения мишеней на относительно ровной водной поверхности отличается от таковой на берегу, тем не менее сошлись во мнении, что уверенная корректировка огня непосредственно с мачт стреляющих кораблей все же возможна. Правда, на дистанциях, несколько менее считающихся сравнительно безопасными для атакующих кораблей. И, конечно, если не будет усиления дождя.
Получив доклад об этом, Дубасов просто кивнул. Гораздо сильнее его, как и великого князя Михаила, сейчас беспокоило предстоящее внеплановое разделение армейского контингента, и так изрядно «усохшего» после пропажи гвардейского конвоя. Для успешных действий в Йокосуке и быстрого развития возможного успеха требовались все наличные силы. Но оставить совсем без пехоты уже занятый порт тоже было неразумно. Чисто символический гарнизон, что свезли на берег к двум часам пополудни, просто не имел шансов надежно перекрыть все опасные направления. Следовательно, его придется усиливать и дальше. Но и группировку, выделяемую для Йокосуки, ослаблять было крайне нежелательно. Решали трудно и спорили горячо.
В итоге решили пока оставить в Кисарадзу половину 7-го отдельного Восточно-Сибирского стрелкового полка и оба батальона 30-го Ингерманландского пехотного полка, усиленных полевой артиллерией и пулеметами. Выбрали именно их лишь потому, что транспорты, на которых они размещались, первыми добрались до стоянки, и в данный момент только они и начали высадку.
Сейчас примерно треть личного состава назначенных частей пришла в себя и уже активно осваивалась на новом месте. После перевозки оставшихся их должно было хватить не только для организации хоть какой-то первичной обороны с суши новой стоянки флота, но и для возможных демонстрационно-отвлекающих действий.
Насчет отвлекающих действий – была идея генерал-майора Бернова. Он предложил не ограничиваться примитивным сидением в обороне, а раз уж оказались на противоположном берегу от желаемого, воспользоваться этим для оттягивания возможно большего числа сил гарнизона Токио на парирование потенциальной угрозы нашего наступления вдоль восточного берега Токийского залива.
Из опроса пленных и захваченных документов штаб уже располагал сведениями, что это направление укреплено чисто символически. Следовательно, даже небольшие отряды, отправленные как можно скорее в северном направлении, могут быстро добиться кое-каких значимых результатов. А чтобы не размазывать скудные людские ресурсы тонким слоем, предполагалось максимально внятно обозначить направление возможного наступления захватом переправ через реку Шиизи, рядом с селением Нагаура на семь с лишком верст северо-западнее Кисарадзу, и даже через более крупную Ёро, что впадает в залив у селения Ивасаки вдвое дальше по берегу. Там имелся мост у деревни Гои уже почти возле самой Чибы. Дотуда набиралось уже под два десятка верст от теперешних передовых рубежей. Зато сама Чиба, как крупный железнодорожный узел, в таких обстоятельствах, несомненно, будет укрепляться противником со всем тщанием и рвением, даже в случае прекращения нашего дальнейшего продвижения к нему.
Предложение признали дельным и приняли в разработку. Сразу начали отбор добровольцев, усилив формируемый отряд двумя десятками морпехов из казаков, поскольку вылазка предполагалась верхами, а обратная эвакуация, уже ближе к вечеру, водным путем миноносцами или катерами. Спустя менее часа они уже ушли к намеченной цели, легко прорвав еще не сформировавшуюся линию боевого соприкосновения и разогнав попутно встреченный отряд ополченцев.
Риск в таком дальнем выдвижении столь малых групп, конечно, был, и не малый. Их фактически гарантированно отрежут от главных сил в самое ближайшее время. Но ставку делали на безусловное дневное владение морем. Для большей уверенности на север отправили 1-й и 2-й отряды миноносцев с задачей разведки бухты Явата и рейда Чибы.
Учитывая, что последние нападения на стоянку были именно с севера, предполагали накрыть прямо там всех вредных «москитов», а не давить их поштучно по мере появления в контролируемых нами водах. Надеялись поймать и суда их обеспечения. Однако нашли только одних рыбаков. Зато попутно убедились, что в интересующих нас районах людей с берега забрать возможно.
